Драйк Кины были недостаточно сильны, несмотря на все тренировки они не были готовы к такому, и Старейшины сами встали на защиту своих Кругов, исполняя долг и давая время юным Кинам уйти. Конечно, и их благородство ненадолго задержало Морнэмира. Правда, перед этим они успели передать мне последнее наследие Первого Драйк Кина - его оружие, – Рио кивает на меч в своих руках, – и слова его Песни, начертанные на нем. Тот день, когда его клинок стал моим, был последним, когда я видела многих из Старейшин. Вскоре никого из них не стало.

На Первом Круге был дан последний бой, ужасная жесточайшая битва; небеса горели, земля была во власти пламени. Я не знаю, сколько мы бились с порождениями мрака, дни, недели или всего лишь часы… Это был кошмар наяву. Полчища чудовищ, кровь и крики, и никакая, даже сама черная ночь не была сравнима с той тьмой, что заменяла им души.

Морнэмир нашел меня сам, он знал, что я была единственной весомой преградой на пути к Колыбели, и в самый разгар схватки мой противник обрушил на меня все свои умения.

Рио усмехается.

- Нет смысла говорить о том, как мы сражались. Каждому из нас хотелось лишь одного: убить врага. Вопрос был лишь в том, кто успеет сделать это первым? Последнее слово оказалось за мной.

Рио вытаскивает из-за пояса листовидный кинжал и стягивает с него ножны. В свете костра холодно сверкает острое как бритва лезвие, серебристого мерцающего цвета, по долу которого вьется какая-то витиеватая непонятная надпись.

- Драйк Кины не совсем бессмертны, так же как не бессмертны и эльфы. Время едва ли меняет нас, сотни веков для нас ничто, против нас бессильны самые могучие заклятия и заклинания, мы неуязвимы для них, но есть одна вещь, которая способна лишить нас жизни.

Она указывает на сплетением узоров и линий.

- Это язык Драйк Кинов, давно уже мертвый, а нож отлит из «бездыханного» металла. Его мы нашли давным-давно в устье Колыбели. Знаете, когда мастер создает какую-то вещь, он непременно вкладывает в нее частичку своей души. А в этом кинжале ее нет. Он пустой, совсем пустой, в нем все мертво, все холодно. Если пронзить им сердце Драйк Кина, тот не выживет. Мы существуем при помощи энергии, мы питаемся ею, мы ее боготворим, мы ее укрощаем. Если оборвать эту связь, Драйк Кин умирает. Вот что я сделала с Морнэмиром. И вот что он сделал со мной.

Рио на короткое мгновение прижимает палец к кольчуге, все еще пропитанной ее уже засохшей кровью.

- Я ношу под сердцем осколок Мертвого Кинжала. Я живой мертвец, которого не коснулось дыхание смерти по какой-то злой иронии. Морнэмиру досталась, видимо, та же судьба, хотя я о ней и не знала до недавних пор. Когда мы нанесли друг другу эти раны, битва была окончена. Тени нет Света, а Света нет без Тьмы, но когда они оказались уничтожены вместе, одновременно,.. тогда Баланс был разрушен окончательно. Последний купол взорвался осколками, следом за ним вспыхнула и Колыбель. Потом наступила тишина, и в ней больше не было никого кроме меня. Ни одного шелеста, ни одного вздоха. Морнэмир исчез, как и все его войско и как и все Драйк Кины. Я осталась одна. А я уцелела. Потомок Первого Кина. Единственная Кин. Последняя из племени Повелителей Энергий.

Окруженная молчанием и пустотой, я погрузилась в глубокий сон, едва ли отличимый от смерти, и долгое время пребывала в нем, бессознательно наблюдая за тем, как по другую сторону зеркала возникали новые миры. И однажды я просто ушла туда. Путешествовала в полном одиночестве, ходила по разным странам, видела места, где даже воздух иной, чем тут, а в небесах бывало не по одному солнцу. Проходили века, все менялось, а я оставалась прежней. Когда мне встретилось Средиземье, я задержалась тут и за все это время ни разу не вмешивалась ни в дела людей, ни в дела эльфов, ни в чьи-либо еще. Я была сама по себе.

Моему дому пришлось погибнуть, чтобы сохранились все остальные. Да и что значит всего один мир по сравнению с тысячами других? Лучше потерять его, чем лишиться всех. Теперь, все, что сохранилось еще от Драйк Кинов, это я, мое оружие и Морнэмир… Который ясно дал понять, что ждет меня. И мне нужно торопиться. Его планы становятся все более понятными, и мне совсем не по душе его задумка. Потому что если ему действительно удастся то, что он замыслил, все, с чем вы когда-либо сталкивались раньше, покажется вам детской забавой.

========== Глава 18, в которой путники достигают Кольца Бесконечности. ==========

Когда забрезжил рассвет, путники уже давно оставили позади холмы, где ночью сражались со стаей голодных гноллов. Рио торопила их: время было на исходе, узоры куполов над ее головой становились все более и более отчетливыми, а нити энергии гудели под пальцами. Морнэмир знал, что она приближалась, и явно стремился сделать как можно больше до того, как они столкнутся. Но Рио не собиралась тратить долгие дни на топтание по Пустошам, уже стремительно превращавшимся в до боли знакомые Злые Земли – места, которые на родине Драйк Кинов лежали как раз на границе между Десятым Кругом и миром за ним.

Пейзаж их ничем не напоминал оголенные каменистые равнины, теперь во всех стороны раскинулись покрытые пятна черно-бурого мха, которых рассыпался в труху под подошвами сапог и источал отвратительный аромат. Зачастую попадались заросли кустов, ощетинившиеся острыми колючками, которые приходилось огибать, и даже воздух из сухого и травянистого, стал липким и противным. В довершении всего довольно скоро небо окончательно заволокло пепельными облаками, скрывшими за собой солнце, и серая завеса невесть откуда взявшегося тумана опустилась вниз, клубясь и настораживая шелестом голосов, невидимых в пелене.

Рио слышала каждый из них и, поджимая губы, пыталась не обращать внимания. То, что для ее спутников было лишь неясным шепотом, для нее было громом и бури, эхом давно уже разрушенного мира: крики, шум боя, звон сталкивавшихся клинков и рычание мерзопакостных тварей… Рио морщилась и внимательно смотрела по сторонам горевшими синим светом глазами. Если Морнэмир так хотел сбить ее с толку и замедлить, то он добился прямо противоположного – просто распалил ее, заставляя лишь ускорить шаг.

Нити дрожали все сильнее, и Рио знала, что скоро эта дрожь станет причинять ей боль, отталкивая и останавливая, но именно тогда ее злость позволит ей обратить это себе же в благо. Долгие тренировки в Академии, изнурительные схватки и испытания научили ее тому, что в последние мгновения свою же агонию можно превратить в оружие и выплеснуть последнюю ярость на врага как воду из кувшина, оглушая и получая преимущество.

Когда на ее ладонях начали появляться темно-красные порезы, сочившиеся кровью, Рио замерла в ожидании, пока трое следовавших за ней путников поравняются с ней.

- Помните, как я тогда сбежала от вас? – спросила она и услышала, как фыркнул гном, поудобнее перехватывая секиру. – Сейчас я сделаю это снова, но на сей раз вы отправитесь со мной.

Пока она говорила, ее магия быстро сплетала вокруг них искрящийся кокон-клубок, готовый вот-вот рвануться вперед по первому же ее приказу.

- О, забыла предупредить: когда закружится голова, сразу падайте, не пытайтесь устоять.

- Я - гном! Мне свалят только бочки самого крепкого эля.

- В этот раз тебе придется наступить на горло своей гордости, – «обрадовала» его Рио.

- А не пошла бы ты Стезей Мертвецов? – огрызнулся Гимли.

- Я бы рада, да мне Мертвецов жалко, – и, не дожидаясь ответа, Рио дернула за нити.

*

- Я тебя убью, – рычал гном, лежа на спине и мотая головой, пока эльф и человек, раскинувшиеся рядом с ним, старались отдышаться. – Вот обязательно убью, потом соберу кусочки и опять убью.

- Овчинка стоила выделки, – усмехнулась Рио, спокойно стоявшая на ногах и отряхивавшая одежду от невидимой пыли. Когда-то и она валилась мешком после первых перемещений, но это было давно, теперь они представляли для нее лишь приятное развлечение, отдававшееся расслабляющей дрожью во всем теле. – И это не было неожиданностью, я ведь… Гимли, волк тебя заешь! Что ты делаешь? – всплеснула руками девушка, оборачиваясь и видя, как Гимли попытался подняться, но сразу же завертелся волчком и плюхнулся обратно с глухим «ох!», за которым последовала череда бурных ругательств на его родном языке. – Все, хватит, уши уже вянут. Подожди минуту-две, а потом уже вставай, – ответом ей послужила еще одна цепочка рычащих слов. – Ну, будет, будет, давай не будем выставлять напоказ наши плохие черты?