– Что вы с ними сделали? – Каил недоумевал.

– Мы тут ни при чём. Телепортация даёт сбой, когда механики появляются внутри здания. Раньше они приземлялись только на окраинах.

– Что их толкает на риск?

– Мы надеялись, ты поможешь найти ответ.

Чистильщик перегородил выход.

– Я не учёный, да и мысли читать на заказ не умею.

– Научись. Ты связан с ними сильнее, чем думаешь. Главный не просто так притащил тебя в «Синтез». Нам удалось выяснить, что механики идут за тобой. Узнай зачем, а до тех пор не выйдешь отсюда.

Чистильщик покинул комнату, закрыв дверь на замок.

Каил и Спектра громко возмущались, но ответа не последовало. Попытки выбить железную дверь тоже не увенчались успехом. Каилу не давал впасть в отчаяние тот факт, что рядом находилась Спектра. С ней он мог провести в этой комнате вечность и согласился бы не видеть свет. Она – всё, чем он дорожил.

Глаза наставницы отражали злость. Она не желала подчиняться воли Чистильщика и как провинившийся ребёнок сидеть взаперти. В мыслях она в очередной раз проклинала день, когда познакомилась со смерчем. Если он хотел наказать – лучше бы вызывал на бой или убил, но не лишал возможности сопротивляться.

– Что значили последние слова чистильщика? Зачем ты механикам? – Спектра терялась в догадках. Докопаться до истины – последнее, что оставалось.

– Если бы я знал, то мы бы здесь не находились.

Каил был растерян – его поразили слова чистильщика. Не верилось, что роботы могут идти за ним – простым человеком. Он думал, что смерч соврал. Наверняка, очередная уловка.

– Может, попытаешься прочитать мысли? Если два раза получалось, то это не случайность. О чём ты думал, когда удавалось вступить в контакт?

Миронов замешкался. Он боялся, что из ответа Спектра поймёт, узнает про особое отношение к ней. Нельзя её втягивать, это его ошибка, это он нарушил запреты. Он заслужил, чтобы чувства пожирали изнутри, он заслужил вращение в девяти кругах ада. Он не смел потревожить Спектру переживаниями, но и не вырезал бы их как раковую опухоль. Чувства делали сильнее, хотя могли убить.

– Я думал, вы погибнете и не мог это допустить.

Глаза Спектры наполнились грустью. Она посмотрела на Каила глубоким взглядом, отдаляясь в мир воспоминаний.

– Я не заслуживаю спасения, – прошептала наставница. – Ты многое обо мне не знаешь.

Она села на пол и облокотилась о стену. Каил присел напротив.

– Так расскажите о себе.

– О чём? О том, как я в детстве выживала? Как подвела всех, кто в меня верил? Может, про то, как из-за меня погиб лучший человек из ныне живущих?

Спектра пыталась скрыть боль за злостью. Воспоминания отравляли, и она жалела, что заговорила об этом. Открыться было ошибкой. Каил понял: она испытывает ненависть не к миру, а к себе.

– Что бы ни произошло в вашем прошлом – этого больше нет. Есть только здесь и сейчас. Вы боретесь за жизни людей, а, значит, не можете быть плохим человеком.

– А если я борюсь не за жизни? Может, мне нравится воевать? В бою я чувствую себя сильной. Ощущаю, что ситуация под моим контролем. Теперь я не кажусь хорошим человеком?

– Кажетесь. Причина не так важна. Вы спасаете людей, и это главное.

– Но не тебя. Из-за меня ты можешь погибнуть, если нас не выпустят отсюда.

– В таком случае, я рад, что встречу смерть с достойным человеком.

Каил ободряюще улыбнулся, наполняя теплом душу Спектры. Внутри зажёгся давно погасший огонь, она почувствовала себя всемогущей.

– Ты не умрёшь. Я не допущу.

Она поднялась и начала осматривать стену, внимательно ощупывая каждый сантиметр.

– Ну, чего сидишь, ищи пушку среди хлама, – поступил приказ Каилу.

Он с отвращением полез в кучу металла.

Ему попадались пальцы, глаза, коленные чашечки и детали, которые не удалось опознать. Миронову пришлось перерыть всё, прежде чем он нашёл лазерный пистолет. Оружие крепилось на механическом запястье.

– Чего ждёшь? Стреляй! – Спектра указала на место в стене.

Наставница отошла на другую сторону.

Каил нажал на кнопку и в ушах зазвенело, отдаваясь болью в голове. Стена разлетелась на куски, образуя проход.

– Быстрей, надо выбираться, пока не обвалился потолок, – Спектра поспешила наружу.

Миронов последовал за ней.

На улице от Чистильщика и следа не осталось, как и от автомобиля. Со всех сторон окружала пустошь, а ближайшие жилые дома располагались в нескольких километрах. К заводу ни одна душа не забредала.

– Пойдём пешком, и доберёмся за несколько дней до корпорации.

– Вы всё ещё хотите вернуться? Ясно же, что Главный нам добра не желает!

– Мы не сможем без помощи Главного остановить механиков. Скажешь ему, что прочитал мысли, но ничего не обнаружил. Он на время отстанет.

Каилу не нравилась идея, но за Спектрой он пошёл бы хоть в логово механиков.

19 декабря. Вечер

Улицы колонии застилала грязь. Люди, живущие здесь, походили на животных, что барахтались в своих отходах. Каил и Спектра шли по торговой улице, где по обеим сторонам продавцы зазывали к товару. Здесь встречалось всё – от картошки до самодельных украшений, но качество продуктов угнетало. Каил забыл, какая вонь заполняла колонию. Чего стоила одна протухшая рыба, на которую не нашлось покупателей. Запах дешёвого алкоголя, исходящий от пьяниц, едва ли перебивал рыбную вонь.

Из толпы выбежала девушка. Её анорексичное тело покрывали лохмотья, которые едва ли походили на платье. На лицо нависали длинные волосы цвета скорби, а сквозь них блестели змеиные глаза. Она содрогалась от рыданий.

Девушка остановилась возле Каила. Сначала она пристально всматривалась в лицо, а потом кинулась к нему на шею.

– Ты вернулся, – радостно прошептала она. – Я знала, ты жив!

Миронов смутился и аккуратно высвободился из объятий.

– Не узнаёшь меня? Ещё бы, столько лет прошло, – девушка грустно вздохнула. – Мы когда-то жили вместе. Я Тина, припоминаешь?

Каил знал только одну девушку с таким именем: гордую, смелую, непокорную, по-азиатски красивую. С трудом удалось признать Тину в измученном создании.

– Что с тобой случилось? – изумился Миронов.

– Жизнь узнала, вот что случилось. У тебя, смотрю, всё отлично. Одет как богач, светишься весь. А это твоя девушка?

Она указала на Спектру.

– Нет, мы работаем вместе.

– Красивая, – глаза Тины завистливо сверкнули. – Может, зайдёте в гости? Расскажешь о том, как живёшь и где пропадал.

Каил в поиске одобрения посмотрел на Спектру, но та отрицательно покачала головой. Наставница не хотела сворачивать с пути, но он продолжал терроризировать её щенячьим взглядом и пришлось согласиться зайти на пять минут.

Тина привела Каила и Спектру в подвал полуразрушенного здания. С потолка капала неведомая жидкость болотного цвета. Помещение ограничивалось одной комнатой и крохотной кухней. В дальнем углу находилась импровизированная кровать из соломы, перед ней располагался стол с двумя стульями и несколько картонных коробок. Стены пестрили схематическими рисунками и надписями на старославянском.

Тина усадила гостей за стол и подала травяной чай, по вкусу напоминающий чабрец и ромашку.

– Ну, рассказывай, кем работаешь? Только не говори, что стал любовником престарелой элитки.

– Мы работаем в охране Эдемиона, – Спектра ответила вместо Каила.

– Ух ты, повезло. Я всегда знала, что он многого добьётся. Помню, как он постучался к нам в дом ночью. Голый и весь в синяках. Еле держался на ногах, но постоянно твердил, что должен всех спасти, – захихикала девушка.

– Да не было этого, ты всё выдумываешь, и отец твои сказки поддерживает, – Каил смутился. Он заметил, как Спектру повеселила выдумка, и стеснялся смотреть ей в глаза.

– Уже четыре года не поддерживает. Ты же не знаешь, умер он. Когда тебя забрали люди Джерада, он совсем плох стал. Ты ж ему как сын был. Любил тебя, переживал, и сердце не выдержало.