Каил не знал своих похитителей и надеялся, что не угодил к чёрным медикам. Группировка промышляла торговлей людскими органами, которые получала не на добровольной основе. Люди поговаривали: попав к ним – не вернёшься.

Щурясь от света, Миронов поднялся с кровати. Голова закружилась, но он сумел дойти до двери. Она оказалась заперта на электронный замок и доступ заблокировался после пяти неудачных попыток угадать код.

У Каила возникли сомнения, что он находится на территории колонии: у комнаты были стерильно белые стены, а там они давно бы приобрели серый оттенок и покрылись плесенью. Всё, попадавшее в колонию, становилось грязным.

Страна Аврора процветала, когда входила в состав СССР. Союз распался и земли отделились, став самостоятельным государством. Спустя сто лет, ресурсы Земли истощились. Сенаторы объявили парламентарную монархию и спрятались с элитой за стальными стенами города Эдемиона – земного рая. Территории близ города они преобразовал в колонии, а людей превратили в рабов. Сначала колонисты протестовали, но военные расстреливали семьи мятежников, а самих возмутителей сажали гнить в тюрьмах, и, постепенно, рабы перестали бороться за свободу. Парламент запретил эмиграцию и оборвал связь с другими государствами. Сенаторы верили, что подобная система поможет выжить, но как же они ошибались. Аврора пришла в упадок: смертность в три раза превысила рождаемость; в стране наступил кризис, колонисты гибли от голода и болезней; рабы превратились в животных и забыли о милосердии, нравственности и взаимовыручке.

Каил сел на кровать, обхватив голову руками. Он не был готов умереть, хотя смысл жизни давно потерял в пепельных днях. Миронова не покидало чувство, что есть вещь, которую должен сделать. Ощущение преследовало всю жизнь.

Послышались мерные шаги. Каил поёжился, осознав неотвратимость встречи с похитителем. Он пытался смириться со скверной участью. Не получалось.

Железная дверь отворилась и в комнату вошла женщина с ярко-красными волосами, собранными в хвост. Миронов удивился, так как не ожидал здесь встретить красотку в чёрных обтягивающих лосинах и майке. На секунду он расслабился, не увидев в ней угрозу. Женщина выхватила пистолет из-за спины и Каил понял, что ошибся.

Миронов не сомневался, что, если понадобится – она выстрелит. Её лицо было красивым, но жестокость в глазах отпугивала сильнее, чем шрам на левом глазу, рассекающий бровь и переходящий на щёку. Женщина походила на палача, хотя даже у него больше эмоций и доброжелательности.

– Опустим любезности. Я – Спектра, твоя дрессировщица, а ты новая зверушка Главного, – её голос был низким и звучал уверенно.

Осанкой, поведением и манерой общения Спектра напоминала военных, которых Каил считал извергами. Они расстреливали безоружных колонистов, помышляющих о бунте, и не брезговали пустить пулю в детей.

– Если зверушка я, тогда почему в ошейнике вы?

– Не те вопросы задаёшь, находясь под дулом пистолета. А насчёт ошейника – не переживай, у тебя скоро будет такой же.

Каил насторожился. Чёрные медики без прелюдий распотрошили, а военные прикончили бы ещё на улице. Миронов понадеялся, что похитители не относятся к числу работорговцев, иначе смерть была бы подарком.

– Где я?

Спектра ухмыльнулась, будто ждала этот вопрос. Она подошла к Каилу и, приставив к его подбородку пистолет, наклонилась.

– Ты в аду, а я та – кого скоро возненавидишь, – прошептала ему на ухо.

Миронов охотно поверил словам, но вопрос не был исчерпан. Он с рождения находился в аду и сменил множество котлов. Языки пламени больше не обжигали: он привык ежедневно бороться за жизнь. Однажды, будучи ребёнком без дома и родителей, он лежал в канаве и тихонько умирал. Он помнил, как дети смеялись над ним, бросали камни вместо того, чтобы поделиться куском хлеба. Взрослые проходили мимо, когда он молил о помощи. Никто не верил, что Каил выживет, а он, собрав последние силы, встал и пошёл.

Миронов не сдался тогда и не собирался сдаваться сейчас.

– В каком именно аду?

Каил посмотрел в глаза Спектре. Он не испугался её тяжёлого взгляда, а, наоборот, заинтересовался им. Только человек, переживший трагедию, мог обладать глубоким взором.

– Следуй за мной и узнаешь.

Спектра вышла за дверь.

Оставаться в комнате не было резона, поэтому Каил пошёл за женщиной. Лампа тускло освещала пустынный металлический коридор и мигала раз в три секунды. Путь лежал к чёрной двустворчатой двери в конце коридора. Миронов чувствовал себя мышонком, которого готовили на растерзание коршунам. Что бы ни скрывалось в комнате, хорошим оно не было.

Спектра ввела код и дверь отворилась. Внутри было светло, как в операционной, и просторно из-за отсутствия мебели. Женщина вышла на середину комнаты и замерла. Каил повторил действие за ней и почувствовал себя глупо, изображая статую.

В окне под потолком зажёгся свет. Через приоткрытые жалюзи Миронов разглядел силуэт человека, а затем услышал флегматичный мужской голос:

– Здравствуй. Приношу извинения, что пришлось тебя похитить. Мы называемся корпорацией «Синтез». Для непосвящённых – компания, занимающаяся разработкой нанотехнологий. Для своих – организация по борьбе с механиками.

– Не слышал о вас. Зачем вы боретесь с этими людьми? – Каил не мог понять, чем «Синтезу» не угодила профессия. – И вы же в курсе, что я не механик? Я вообще машин не видел.

Миронов предпочёл бы не знать о «Синтезе» и вернуться в обычную жизнь, хотя понимал, что это невозможно – колонистов не похищают, чтобы побеседовать и отпустить.

– Они не люди. Механики – это роботы из космоса, которые похищают людей.

Каил засомневался во вменяемости мужчины. Из космоса даже мусор не прилетал, а несуществующие роботы, да ещё и в захудалую колонию…

– Ну да, конечно… роботы из космоса, – Миронов нервно рассмеялся. – В вашей организации все психи или есть кто-то нормальный?

– Ты видел пришельца и не можешь отрицать их существование.

– Я не знаю, что видел, – Каил вспомнил светящиеся глаза объекта. – Ладно, допустим, это не бред и пришельцы существуют. Зачем вам я?

– Нам пригодится любой, кто способен держать оружие.

Миронов почувствовал, что мужчина недоговаривает. Перед «пушечным мясом» никто не стал бы распинаться – военным ничего не стоило бросить колониста в бой без объяснений.

– Вам пригодится… а мне что с этого? Борьба с пришельцами – не моё хобби.

– Деньги? Признание? Женщины? Может, всё и сразу?

Миронов пришёл в замешательство от щедрых предложений. Когда последний раз он клюнул на заманчивую наживку, то чуть не попал в бордель для людей с особыми предпочтениями. Он бы стал игрушкой для жирных престарелых богачей, если бегал бы чуть медленнее. Для них позабавиться со смазливым блондином – необычайное удовольствие.

– В чём подвох? Не верится, что вы по доброте душевной хотите улучшить мне жизнь.

– Подвоха нет. Нам нужны люди, а бойцов мы щедро вознаграждаем. Сражаться придётся до конца жизни.

– С этого бы и начинали. До конца жизни… это очень долго, – он запнулся, осознав, что бойцы вряд ли доживают до пенсии. – Нет, спасибо. Я лучше буду жить в нищете, чем подохну из-за каких-то пришельцев.

Каил направился к выходу и молился, чтобы не окликнули. Сейчас он готов был поверить в бога – лишь бы не оставаться с психами.

Не успел он и пять шагов ступить, как Спектра ухватила его за предплечье. Она с силой сжала кожу, отчего Миронов поморщился и недовольно глянул на неё.

– Главный не давал разрешения уйти.

– Похоже, у меня нет выбора. Так и думал.

– У тебя есть выбор. Ты можешь присоединиться к нам или умереть, – о смерти мужчина говорил так же равнодушно, как о пришельцах.

– Спасибо, отличные варианты, – с сарказмом ответил Каил.

Миронову оставалось выбрать, какую смерть он предпочитает: моментальную или затяжную. Всё к этому и велось с самого начала. Сейчас, когда стало ясно наверняка, у Каила не получалось подписать себе смертный приговор. Он не верил, что шанса нет.