Разве может такое не растрогать?! Мда, вот и я тронута до глубины души, смаргиваю накатившиеся непрошеные слёзы.

– Ну, ну, – вклинивается в разговор дед. – Хватит слёзы пускать, – журит нарочито строго. – Еще? Чего не хватало пересоленный борщ кушать. Юль, – хмуро бросает бабуле, – заканчивай нашу принцессу доставать. А то уедет опять, и потом будем долго ждать возвращения!

На том щекотливый разговор прекращаем.

После обеда поднимаюсь в свою комнату. Отворяю дверь и застываю на пороге. Надо же… ничего не изменилось с тех пор, как я уехала! Даже две единственные мягкие игрушки, которые всегда называла пылесборниками, сидят на постели.

– Я ничего не переставляла, – раздаётся тихий голос бабушки за плечом. – Лишь пыль смахивала, да пылесосила, ну и постель… Не хотела ничего менять.

Опять обнимаю бабулю:

– Я вас так люблю! – с чувством шепчу в висок и чмокаю. – Я очень рада, что вернулась. С вами я была счастлива.

– Разве? – с надеждой и сомнением одновременно смотрит родственница на меня. – Мне показалось, ты сбегала от несчастливой жизни.

– Нет, – пристыженно мотаю головой. – Я сбегала от себя!

– Проблемы нужно решать, а не бежать от них, – мягко поправляет ба и нежно гладит меня по голове. – Надеюсь, теперь ты готова к этому, – добавляет и подталкивает в комнату: – Ступай, приберись! И вещи не разбрасывай! Всё должно быть аккуратно по полочкам в шкафу разложено и развешено, – это уже говорит нарочито строго, словно я – малое дитя, которое вечно наводит беспорядок.

Как не улыбнуться такой заботе?

Шагаю в свою комнату.

Я дома!

Ирина

Иду по длинным коридорам универа, прижимая к груди документы.

Наконец продолжу учёбу. За время путешествия разное было, но больше развлечений и экстрима, теперь хочется полностью погрузиться в обучение.

В кабинете проректора по учебной работе приходится ещё раз рассказать об образовании, о проекте и исследованиях. Важный мужчина в дорогом костюме с показным энтузиазмом кивает, а потом отправляет меня в студенческий отдел кадров, а уже оттуда посылают в деканат биохимического факультета.

Так как сейчас перемена, по этажам снуёт много молодежи. В деканат я еле протискиваюсь.

В просторном помещении с офисной обстановкой, где работает шесть специалистов, первокурсники жалуются на преподавателя по химии, который назначил предварительный пробный зачёт, уверяя, что никто из первокурсников не тянет программу, и вообще они все до единого кандидаты на отчисление по его дисциплине!

Даже страшно становится, что за зверь-преподаватель, а когда мне выдают расписание и советуют забежать на ведущую кафедру, чтобы хоть как-то познакомиться с преподавательским составом и уж тем более с зав. кафедрой, совершенно торопею. Столкнуться лицом к лицу с садистом-преподом, который как раз с этой кафедры, в первый же день – просто казнь египетская!

Но делать нечего, поднимаюсь на второй этаж. Проходя по коридору, всматриваюсь в таблички на дверях, а когда обнаруживаю нужную, глубоко вздыхаю.

Как показала жизнь в других странах, робких никто не уважал и не слышал, поэтому смело стучу и решительно открываю дверь.

– Здравствуйте!

За небольшим ресепшеном в приёмной сидит довольно красивая, яркая девушка лет двадцати-двадцати пяти. Она вяло поднимает голову и окидывает меня отсутствующим взглядом. По характерному звуку понятно, что девушка печатает на компьютере.

– Здравствуйте, – вновь нарушаю молчание. – Я перевелась из другого университета в ваш. Методист деканата меня отправила узнать о преподавателях второго курса биохимического факультета, и если есть возможность, поговорить с зав. кафедрой.

Девушка всё с тем же безразличием несколько секунд ковыряется у себя на столе. Равнодушно кладёт передо мной лист формата А4, где оказывается списочный состав кафедры с полными Ф.И.О. преподов и дисциплин, которые они ведут. А ещё внизу жирным выделены телефоны деканата и кафедры.

– О, – пробегаюсь глазами по списку, – спасибо огромное! А с зав. кафедрой когда можно встретиться?

– Он занят, – сухо отзывается девушка, вновь уставясь в экран монитора.

– А когда освободится? – начинаю злиться на работницу, ведь она настолько игнорирует разговор, что это уже на грани приличия.

– Совещание у него важное, – одаривает меня недовольным взглядом девушка. – Занят, а когда освободится – не знаю.

– Хорошо, – решаю попытать счастья с другой стороны. – Где мне найти его расписание, чтобы я сама могла его поймать?

– В коридоре, – отрезает девица тоном: «Ну ты и тупая». – Общее расписание висит там, на стенде. Вирзин Андрей Юрьевич.

– Вирзин? – с глупой задумчивостью повторяю. Опять уставляюсь в лист, который девушка недавно дала, и тотчас нахожу строчку: «Зав. кафедрой – Вирзин Андрей Юрьевич». Это же хороший знакомый отца! Одно время они вместе работали над исследованиями.

В этот самый момент дверь в кабинет зав. кафедрой распахивается, и в приёмную выходит сначала представительный мужчина в смоляном костюме, да при галстуке, а следом за ним и сам Вирзин.

– Спасибо, что зашли, – широко улыбается Андрей Юрьевич, адресуя фразу гостю. – Надеюсь, в следующий раз мы вас порадуем больше, – источает слащавое гостеприимство.

– Да, – холодно отзывается мужчина. – Я тоже. До свидания, – реплику бросает уже явно для ушей всех и, коротко кивнув, покидает кабинет.

Вирзин сразу же перестаёт улыбаться:

– Лера, быстро в главный корпус! Найди Антона, и его ко мне!

– Но телефон…

– Не отвечает! – обманчиво вкрадчиво поясняет зав. кафедрой.

Девушка поспешно вскакивает, в глазах мелькает паника:

– Да, конечно, сейчас.

Андрей Юрьевич уже было скрывается у себя в кабинете, как его взгляд цепляется за меня. Мужчина хмурится. Ещё секунда – прищуривается:

– Ира? – уточняет неуверенно. – Ирина Королькова?

Торопливо киваю и натягиваю дежурную улыбку:

– Здрастьте!

Я хорошо помню мужчину внешне. Мы как-то встречались у нас дома. А вот как он меня узнал? Невероятно, ведь столько лет прошло…

– Боже! – расплывается в улыбке Вирзин. – Девочка моя, – раскидывает руки и в два шага оказывается рядом. Без смущения заключает в объятия, словно мы родня. – Сколько лет, сколько зим?!..

– Почти пять, если мне не изменяет память, – отзываюсь, немного опешив от такого приёма. Мужчина чуть отстраняется, но всё ещё продолжает рассматривать с интересом. Смущаюсь сильнее, бормочу: – Ну да, вернулась… Мы с папой…

– Я так рад! – вглядывается в моё лицо Вирзин. – Повзрослела, похорошела. Да и разработки твои я уже видел, – не без тени восхищения добавляет. – До последнего не верил, что к нам переведёшься. В общем, я в восторге, в шоке, и с большими надеждами… – склоняет голову, а потом метает недовольный взгляд на шокированную Леру: – Чего стоишь? Марш за Антоном! Он тоже будет рад увидеть знакомую!

Стройная брюнетка мажет недовольным взглядом по мне и, цокая каблучками, быстро покидает кафедру.

– Антон? – в свою очередь уточняю. – Антошка Ярович?

– Ага, – жарко подтверждает догадку Вирзин. – Проходи, – машет в сторону своего кабинета. – Сейчас придёт – нам всем есть о чём поговорить!

Робко шагаю в кабинет зав. кафедры, а как только мужчина ступает следом, то распоряжается:

– Присаживайся. Дверь оставлю открытой. Техника на месте нет, а воровать у нас любят. Так хоть буду слышать, кто входит. Чаю хочешь?

– Нет, спасибо, – рьяно мотаю головой. – Я заскочила познакомиться и свои документы показать.

Следующие полчаса приходится рассказывать, как мы с папой съездили и чего успели добиться. Потом Вирзин жалуется, что умы утекают за кордон, а тут остаются лишь неучи, которые знания получать не желают. Первокурсники даже самые азы не улавливают, а гонору у них…

– А-а-а, – понятливо улыбаюсь. – Так это вы тот деспот-препод, который над бедными студентами-первокурсниками измывается?