После удара с острова исчезла вся растительность, и сейчас это скалистый клочок суши с каменистой почвой, простирающейся на несколько километров в длину и ширину. По краям со всех сторон остров окружён отвесными скалами, и попасть на него можно лишь через узкий скалистый пролив, ведущий в небольшую бухту.

Помимо храма, в центре острова располагается довольно большое поселение – с торговыми лавками, таверной, домами местных жителей и разнообразными мастерскими. Стоит заметить, что там никогда не бывает солнечной погоды. Мрачная, своя атмосфера и такие же мрачные и загадочные жители. Впрочем, все они достаточно дружелюбны к гостям, иногда заходящим на кораблях в их бухту. Так как на острове нет растительности, они с удовольствием выменивают у тех различные пряности и специи. Взамен они предлагают товары собственного производства. Это могут быть уникальные предметы, которые больше нигде в мире не удастся найти. Жители и жрецы постоянно что-то разрабатывают, проектируют, ставят эксперименты.

Тут Агерзот напомнил мне про паука. Ему подарили его именно там. Местный жрец, выходящий из мастерской, запнулся и, падая, чуть было не проломил себе голову, но мой знакомый успел его подхватить – и тот удержал равновесие, хотя при этом и поцарапал руку Агерзота своими длинными, похожими на орлиные когтями. Жрец остался благодарен и, засунув руку в карман, выудил из него коробочку, где покоился паук, сшивающий раны.

Подобная вещица была одной из многих сотен интереснейших и полезных предметов, изготавливаемых на этом острове по технологиям и с применением умений, которые держались в строжайшем секрете. Местные жители хоть и радушно встречали купцов, прибывающих к ним с торговыми миссиями, ко всем остальным относились с подозрением. Помимо того, что остров был надёжно защищён со всех сторон скалами, он ко всему прочему скрывался в плотном тумане, поэтому найти его было крайне проблематично. Туман окутывал его на многие мили, и только тем, кого хотели видеть жители, давался сигнал с острова. Мощный луч с маяка пробивал толщу тумана и указывал, в каком направлении двигаться кораблю. Каким-то образом им было известно о всех кораблях, рыщущих в тумане, и они сами принимали решения, кого впустить на остров, а кого нет.

Однажды к острову был отправлен целый флот с одного из материков. Правящий там монарх жаждал власти и богатства, он спал и видел, как завладеет всеми секретами Братства Метеора и станет самым могущественным на планете. Его мечте не суждено было сбыться. Корабли, проблуждав в тумане, так и не нашли остров, а когда вернулись обратно – узнали, что монарх погиб. Нелепая случайность. Во время грозы правитель вышел на балкон своего дворца подышать свежим воздухом и был убит молнией. Хотя в то, что это случайность, верят далеко не все. Поговаривают, что это была месть жрецов с острова Метеора.

В другой раз три пиратских корабля задумали напасть на остров. Войдя в туман, они так из него и не вышли. Возможно, до сих пор рыщут где-то там, в серой и беспросветной мгле, уже потерявшие надежду не то чтобы найти остров, а хотя бы просто вернуться обратно.

Без сомнения – посещение такого острова было бы очень интересным. Жаль, что Агерзот сказал мне не питать по этому поводу надежд. Думаю, что живущие там жрецы могли бы прояснить ситуацию с моим перемещением в их мир. Возможно, даже помогли бы мне вернуться обратно или хотя бы подсказать способ, как это сделать.

Закончив этот краткий рассказ про остров Метеора, Агерзот добавил, что завтра утром отведёт меня к капитану. Тот наконец-то нашёл время со мной пообщаться. Так что завтра должно многое проясниться. По крайней мере – я на это надеюсь.

Прошедший день дал новую пищу для размышлений. Утром ко мне в каюту, как обычно, пришёл дежурный матрос и, молчаливо подав мне миску с супом, ушёл. Из-за предстоящей встречи с капитаном, таившей в себе неизвестные для меня перспективы, у меня пропал аппетит – и есть я не стал. Так как свечи я экономил и зажигал, только когда ел или делал записи в дневнике, то всё утро провёл, меряя шагами дощатый пол своей каюты в кромешной темноте: три шага вперёд и столько же назад.

Когда моё терпение было уже на исходе, послышались шаги, а вслед за ними – звук поворачивающегося ключа в дверном замке. Открылась дверь – и в проёме показался знакомый мне силуэт, в котором я признал Скиагорта. Тот сделал мне жест, приглашающий следовать за ним, – и мы вышли из каюты.

Выйдя из тёмного помещения, я непроизвольно зажмурил глаза. Хоть погода стояла пасмурная, света всё равно было достаточно много, чтобы с непривычки закрыть их. Мы проследовали мимо отдыхающих в гамаках матросов на корму, где располагалась каюта капитана, вход в которую нам преградила массивная дверь. Возможно, она была сделана из дуба и, без сомнения, могла выдержать не одну попытку взлома и воспрепятствовать лёгкому проникновению внутрь, если капитан решит запереться от непрошеных гостей.

Остановившись перед дверью, Скиагорт постучал и, потянув её на себя, распахнул. Через секунду мы уже переступили порог и прошли внутрь. Обстановка каюты была достаточно скромной. Видно, что человек не привык окружать себя предметами роскоши. У дальней стены, спиной к окну, за столом, на деревянном стуле с высокой спинкой сидел капитан. У него было круглое заплывшее лицо, чёрная бородка в виде вытянутого треугольника, взгляд глаз был жёстким и пронзительным. Голова была чисто выбрита, за исключением длинной косы, свисающей где-то с затылка и ниспадающей через правое плечо на стол, между широко расставленными руками. На кончике косички был закреплён какой-то маленький груз в виде треугольника, и когда его владелец откинулся от стола – в треугольнике что-то звякнуло. Тогда у меня промелькнула мысль, что при ходьбе этот груз позвякивает, как колокольчик, предупреждая остальных, что идёт капитан. Конечно, при условии, что на палубе или где-то ещё будет достаточно тихо.

Капитан поднял левую руку, на мизинце которой был перстень с тёмно-красным камнем, возможно, рубином или гранатом, и жестом показал Скиагорту выйти прочь. Проводив того взглядом, я снова посмотрел на капитана корабля. Он был грузным мужчиной лет сорока. Расстояние, на котором он сидел от стола, подсказывало, что хозяин каюты имеет большой живот. В то же время из надетого на нём жилета были видны мощные мускулистые руки. Это был несомненный лидер с волевыми чертами лица, пользующийся непререкаемым авторитетом у команды.

Сидел он за большим четырёхугольным столом из чёрного дерева. Подобно скатерти, на нём была раскинута пожелтевшая карта, сделанная то ли из какой-то плотной бумаги, то ли из материала. Поверх неё лежали предметы, предназначенные для произведения разнообразных вычислений и заметок. Кроме того, на столе стояло небольшое блюдо с фруктами, чашеобразные весы и зелёная бутыль из непрозрачного стекла.

Вдоль правой стены размещался стеллаж с книгами. С другой стороны вдоль стены находилась деревянная кровать, заправленная бельём, по виду – не первой свежести. Рядом у подножья кровати находилась небольшая бочка, служившая, наверное, тумбочкой. На ней лежал пистолет, похожий на кремнёвый, и рапира с перевязью. Под столом у капитана можно было заметить два объёмных сундука с массивными замками, возможно, там он держал личные вещи, а возможно – жалованье для команды или какие-либо трофеи.

За спиной у капитана были расположены четыре окна в виде вертикальных прямоугольников; пасмурный свет из них проникал в каюту, помогая двум висячим фонарям освещать и без напряжения для глаз обозревать лежащую на столе карту.

Некоторое время капитан смотрел на меня, потом сделал приглашающий жест подойти к столу. После чего он поднялся со стула и представился. Его звали Дерзорехт, и он, собственно говоря, является капитаном корабля «Вивицериан», приписанного к порту острова Котеонос, на который мы в данный момент направляемся. При упоминании острова я услышал урчание и слабую возню справа от капитана в углу каюты. Уловив мой взгляд, Дерзорехт повернулся и одной рукой смахнул покрывало с продолговатого предмета.