Той весной все ждали, что вот-вот начнут к ним в дом ходить сваты. Мать волновалась, как бы жених путний попался. Ребятня ждала многочисленных гостинцев. Пряников, да мёду. Да безделушек каких, на вроде свистулек. Батя однажды молчал, молчал, да проронил:
– Ты Катюха, жениха – то пристально смотри, не кидайся на первого встречного – поперечного. Они красавцы – красавцами, а на охоте или в поле глядишь, толку от него не много. Детей потом голодом заморит. По мне, так я б из всех нынешних женихов Никитку соседского в зятья взял. Охотник он больно хорош, а зимовье в том году на покосах рубили, топором работал – залюбуешься!
– Тю, – вставила мать – Никитка соседский! Выискал жениха! Да наша Катюха кого посправней найдёт, себе под стать!
– Вот скоро и поглядим – буркнул в ответ отец, – девка она у нас не дура, поди самой тяму хватит выбрать.
Невеста тем временем, гремела посудой у печи. Стряпала обед и в свойственной ей манере делала вид, что не замечала о чём идёт речь. Да и не было у неё на примете женихов никаких. Думала она всё больше о хозяйстве, да о том, что пора выходить за муж уже настала. Ещё год – два и засидится в девках, а молва пойдёт, что Катюха Матвеевская шибко переборчивая в женихах, и пойдут тогда к ней свататься бобыли. А за бобыля тем паче замуж неохота выходить. И уже начала прикидывать, с кем связать свою жизнь. В конце – концов, стерпится – слюбится. Вон соседская Натаха, уж на что была знатная девка, вышла же замуж за Петруху Кузнеца, детей нарожала и ничего, довольная. «Ни чего – говорит – вы девоньки не смыслите в любви. Вон Петруха мой, вроде и хмурый всегда ходит. А домой с кузни вернётся!!! И усталый. И с ног валиться. А как обымит! Ой! Куда душа только летит….» « А потом, – не унимается Натаха. Ещё и подмигнет так нам глазом хитро, и шёпотом, по секрету, – не зря ж он нам кровать железную смастерил!» Говорит: « Это что б Натаха она от любви нашей не сломалась!» Ох уж эта Натаха, Натаха. И в краску вгонит и на жизнь семейную по-другому посмотреть заставит. Степан тем временем прикидывал о своём. « Значит Катюху, всё одно нынче сосватают, хоть и жаль сеструху, а ничего не поделаешь, знать в сентябре свадьбу сыграют, а там можно и мне уже идти свататься, опять же к следующей весне поженимся. Оно конечно лучше б тоже к осени. Да только ждать не с руки. Вдруг кто Настеньку мою сосватает. Она, конечно, ждать меня обещала. А вдруг родители её заартачатся? Или разлюбит меня? Хотя не должна.» Степан вспомнил, как этой зимой встречался со своей невестой проездом через соседнею деревню. Возили они туда орех на муку менять. Нашелушили того ореха прошлой осенью прорву. Куда его девать то? Уж и масла нажали с него. А его всё много. Вот и сговорились с Холмовыми (Холмы это деревня соседская) на муку сменяться, у тех больно много ржи уродилось по осени, а ореха им кедрач не дал, отдыхал видно. Кедр он же не каждый год родит. Бывает и пусто в лесу, хоть шаром покати. А без ореха зиму коротать не так весело. Когда в печи его прокалишь, когда так, сырого как есть погрызёшь. Всё одно приятно. Так вот и свиделись они с Настей около колодца. Прижалась она к нему, да сказала, что любит его больше всего на свете и что ждет, не дождётся, когда они сватов пришлют. И про сестру его, Катерину, то же знает. Парни в их деревнях наперебой бахвалятся, что засватают её себе и будет у них жена самая красивая в округе. « Скорей бы уж…» – выдохнула она. И посмотрела на него так, что у Степана до сих пор в груди щемит.
Женихи той весной к ним в дом и впрямь повалили гурьбой. Одни за одним, одни за одним. И все сваты женихов хвалят. И красавцы они. И работящие. И умельцы то на все руки. И охотники, рыбаки, плотники. А женихи то уж, как петухи. Встанут у двери и стоят довольные, на невесту украдкой поглядывают, краснея. Все то были. И деревенские, те которым жениться давно уж пора. И те, что первый год женихаются. Туда же. К Катерине свататься. И Никитку сватать приходили. Аж три свахи наперебой напевали. А уж батя довольный сидел. Всё на Катерину смотрел. Вдруг отцовый совет услышит. И с соседних деревень приходили. И Холмовские и Зареченские и Ярские и даже с Далёкой деревни приходили, а тем два дня пути. Эк слава то прокатилась. А пуще всего, так это когда староста общинный с Медвежего приехал. Сам с сыном. Сын у него парень видный! Серьёзный. Зашёл. Вежливо поздоровался. Гостинцев всем на стол выложил. Отцу значит целый туесок пороха, матери холста белёного, Степану нож охотничий, кованный, в ножнах чёрных, узорчатых, про малышню не забыл, целое сито пряников, да по свистульке каждому. И невесте – само собой. Бусы разноцветные, зеркало красивое. Явно у менял брал. Да ещё ворох шкурок соболёвых. Сам добыл. После сел скромно в угол. Батя крякнул и вопросительно глянул на старшую дочь. Катерина хоть и держалась, а видно, что сама взволновалась. Уж такие – то женихи не к каждой невесте приходят. А староста меж тем и говорит. Спокойно так, обстоятельно. « Избу мы новую уже срубили. Большая, светлая. Печь новую сложили. Коня я рабочего молодым дам. Да ещё и выездного – Грача». Степан вздрогнул, помнил он того жеребца. Чёрный как смоль, ноги длинные. Матвей – старосты сын на нём осенью на ярмарке первый приз взял. Батя ещё разок крякнул, мать охнула. « Покос мы нынче новый расчистили. Картоху и зерно пока совместно посадим. Решайте. Торопить не будем. Но и силой уговаривать тоже не станем. За тобой слово, невестушка». Катерина даром что взволновалась, но взяла себя в руки, поблагодарила и ответ дала: « Спасибо вам люди за честь оказанную. И жених у вас знатный. И сами вы люди хорошие. Ничего про вас дурного не слыхивали. С дороги дальней отведайте пирогов моих. А мы вам к концу месяца с отцом моим да с братом ответ пришлём». Всё, как положено, сказала. Стало быть, не против, вроде как. Попросила она, таким образом, время пообвыкнуть с мыслью о скором замужестве. Все довольные сели за стол. Ели пироги невестины, хвалили их. Мужчины сдержанно судачили о делах житейских. Что скоро уж снег таять начнёт, а там уж и сеять да сажать пора. Много ли нынче воды будет. Зима вишь какая снежная. Да о том, о сём. Жених всё сидел и молчал. Видно, что волновался. Ни к еде, ни к питью не прикоснулся. Лишь один пирожок отведал, похвалил Екатерину и отвел от неё взгляд. Женщины сидели тихо, о чем – то вполголоса перешёптывались. Ребятня подарки похватали, да на улицу – слух разносить. А Степан молча сидел. Да сам уже подумывал, кого в сваты к своей Настеньке посылать.
Первые дни в доме про то сватовство молчали. Ждали когда дочь сама что скажет. На третий день Екатерина, перед самым завтраком, полушубок одела, шаль накинула, да уже в дверях обернулась и сказала: « Послезавтра в путь собирайтесь, пусть уже к свадьбе готовиться начинают». Да вышла, как будто ни в чём не бывало. Мать заплакала, отец довольный на табурете сидя, повернулся к Степану: «Принеси ка сын мне ружьё, я на озёра схожу, проверю морды. Вдруг рыба, какая путняя попалась. Мать с невестой пирог закатает, а может и зайцев настреляю. Ты дома будешь – матери с Катериной не когда будет, они на стол готовить будут. Народ к завтрашнему кликнем. Всё ж дочь замуж выдаём. Шутка ли». Помолчал, по коленям ладонями себя хлопнул. Вздохнул. «Так тому и быть!» – сказал на выдохе. Встал. Оделся, взял ружьё и вышел. В окно было видно, как отвязал пса, о чём – то перемолвился с Катериной и пошёл.
Ждали его к обеду. Мать уже принесла муки, да замесила тесто. Катерина вместе с ней хлопотала по кухне. Малышня то же не сидела без дела. Дров натаскали, воды в санях с реки полную кадку привезли. Степан не спеша сходил к скотине. Дал всем сена, да зерна, решил перед дорогой истопить баню. Растопил печь. Взял сани. Водрузил на них банный бочонок. Бочонок был старый, но ещё крепкий. Давно, уж и не припомнишь когда, отец привёз его с ярмарки. Новенький, сладко пахнущий кедровой смолой. Четыре ведра в него входило. Ведра то же взял, на коромысле. В самом деле, не ходить же на реку лишний раз. Пошёл не спеша. Погода была хорошей. Стояла середина марта. Солнце уже грело ласково. То тут, то там суетливо и радостно чирикали воробьишки. Местами на дороге вытаивали пучки сена, выпавшие с воза. Где-то в загоне громко и протяжно замычала корова. Залаял пёс. Деревенские, что попадались на пути, поздравляли с невестой в доме. Никитка тоже попался на пути – пожал руку приятелю и поздравил.
