– Так было с мамой? – с нежностью спросила, присаживаясь рядом.

– Глупая девчонка, – рассердился дед, – У нее на выбор были лучшие женихи королевства, а она выбрала разорившегося аристократишку!

– Мама очень любила папу, – мягко укорила старца и ласково погладила по сухонькой руке деда.

Он редко высказывался о давно прошедших событиях. И с каждым разом нетерпимости становилось меньше. Дед не простил маму, но и не собирался переносить на меня неудовольствие от ее поступка.

– И что ей это дало?

– Меня, – улыбнулась в ответ, потом склонилась к покоящейся руке на подлокотнике и прижалась к ней щекой.

Вредный старикашка, но уже полюбившийся. Он никогда не говорил о своем отношении ко мне, но я знала, родней нас во всем мире нет.

– Я еще посмотрю, что за внучку получил, – заворчал дед, но в его голосе почувствовалось теплота.

– Я хотела пожаловаться на поведение Кроула, – спустя продолжительное время заговорила, вспомнив о цели своего визита.

– Да? – дед прохладно отнесся к моим словам.

– Я застала его, когда он соблазнял мою горничную, и при этом отказывается поступить как честный человек и жениться на ней, – твердо произнесла.

– Девчонку надо наказать, – скучающим тоном произнес граф.

– За что? – вознегодовала я.

– Чтобы за ум взялась и выкинула глупости из головы, – дед резко забрал свою руку от меня.

– Но ведь это он! Он повел себя недостойно! – от возмущения подскочила на ноги.

– Пес знает свою работу. Когда он рядом я спокоен за тебя, а как он развлекается, меня не волнует.

– Но, дедушка! Он со мной разговаривает безо всякого почтения! Позволяет намеки, – воскликнула в ответ.

– Какие? – подслеповатые глаза уставились на меня.

– Говорит … говорит, будто я к нему проявляю интерес! Это возмутительно! – выпалила неприятные обвинения, горевшие в душе несправедливостью.

– Это правда? – седые брови сошлись у переносицы.

Он ожидал ответа, и почему-то показалось, что и меня не погнушается приказать выпороть, если у него возникнут сомнения.

– Разумеется, нет! Его физиономия противна, манера разговаривать омерзительна! Единственное желание, которое возникает рядом с ним –сбежать на другой край королевства! – принялась горячо доказывать свою правоту.

– Замечательно! – радостно возвестил родственник.

– Что в этом хорошего? – возмутилась я.

– Только представь, какие чувства будут испытывать рядом с ним охотники за деньгами. Мне одного господина Камраса хватило, – дед устало откинулся на высокую спинку кресла, – Ступай, Тарина, не надоедай пустыми разговорами.

Еще много аргументов могла высказать, но графу наскучило выслушивать мои доводы. Он явно не собирался прислушиваться к голосу разума. И любые обличающие слова для него останутся пустым звуком. Печальный опыт с моей мамой, сбежавшей с бедным женихом, сказывался на мне. Граф предпочитает приставить ко мне уродливого наемника вместо компаньонки, чтобы избежать брака с не одобренным претендентом. Только я не собираюсь никуда уходить из этого дома.

Что меня ожидает в замужестве? Даже если дед выберет самого богатого и родовитого жениха, жить с ним придется мне! Здесь я любимая внучка, а в доме супруга стану его собственностью! Не о такой жизни я мечтала.

В этот раз солнечные блики, сверкающие на натертом паркете не радовали. В который раз дед показал твердость характера, прячущуюся за мягкой манерой. Он меня любит и выполняет свой долг по отношению ко мне, как его понимает.

– Леди Тарина! – бросилась ко мне в ноги Марна, едва вошла в свои комнаты, – простите! Леди Тарина!

– Что ты в нем нашла? – снисходительно спросила девушку, – Уродливей никого не встречала в жизни.

Вздохнула. Жаль ее, но и отдавать замуж за наемника не хотелось. Прожив долго в нищете, прекрасно представляла, какая жизнь у Марны за порогом дома графа. Я не забыла времена, когда приходилось за каждый медяк и полушку тяжело работать. Выгони дед ее на улицу и девушка вскоре начнет голодать.

– Не знаю, леди Тарина, – раздалось сквозь всхлип, – Привыкла к его лицу, давно замечать перестала.

– Ты же слышала, – потянула ее за плечо, заставляя подняться, – Кроул не собирается на тебе жениться.

– Слышала, леди Тарина, – Марна платочком утерла нос, – Только когда он рядом, меня словно притягивает к нему. Есть в Кроуле что-то сильное, мужское. Противостоять этому невозможно. Словно забываю о себе рядом с ним, и понимаю единственное желание – покориться мужской силе.

Недовольно покачала головой. Ничего подобного я не испытывала. Как бы Черный пес не пользовался подчиняющим амулетом.

– Бедная Марна, – посочувствовала ей, – Я пыталась поговорить с его сиятельством об увольнении наемника, но он отказал.

В глазах горничной метались сомнения. Она не могла допустить мысль о расставании с Черным псом, и в тоже время опасалась поддаться сильному чувству.

– Предупреждаю, – вспомнила об обязанностях хозяйки, – Если еще раз увидят тебя рядом с Кроулом, тебя выпорют по приказу его сиятельства.

Теперь она испугалась по-настоящему.

– К вашим услугам, – торопливо присела Марна и опустила глаза.

Со слугами иначе нельзя. Если не править железной рукой, то беды не оберешься. С Марной до ситуации с Черным псом проблем не возникало. Верная наперсница приносила сплетни из кухни, и это позволяло быть в курсе событий и волнений среди прислуги.

– Поверь, это для твоего блага, – произнесла строго.

– Да, леди Тарина, – тихо отозвалась Марна и скрылась в купальне.

Послышались звуки льющейся воды, а вскоре и сама девушка вернулась доложить о приготовленной горячей ванне.

Давно взяла за правило смывать с себя после конной прогулки дорожную пыль, грязь, а так же лошадиный пот.

Марна была молчалива, когда подливала воды в купель, а потому я могла подумать о будущем. Благодаря стараниям деда скоро в моей жизни начнутся перемены и нужно быть готовой к ним. Однако, сколько я не перебирала варианты предотвращения замужества, все упиралось в жесткое условие графа. Он, не колеблясь, выставит норовистую внучку. Пример мамы не оставлял сомнений в этом вопросе.

Два года назад в замке барона.

Мрачное подземелье барон Лавит окинул быстрым взглядом. Жрецы, присягнувшие ему на верность, все приготовили для церемонии. Чадящие факелы давали столько света, чтобы рассмотреть каменный диск на полу в центре. Магические знаки, почти неразличимые в полумраке, порой ловили крохи отсвета огней и вспыхивали красноватыми отблесками.

Барон Лавит отыскал взглядом невысокую фигуру, закутанную в белую хламиду. Она стояла неподвижно перед алтарем. Капюшон скрывал лицо, и только из длинных рукавов выглядывали кисти рук, покоящиеся на темном кристалле алтаря перед ней.

Звуки медленных шагов мужчины прозвучали диссонансом в полной тишине, нарушаемой лишь потрескиванием огней в факелах. Две фигуры, облаченные в темно-коричневые одежды, шевельнулись навстречу мужчине и поспешили встретить своего господина.

– Она готова? – указал подбородком в сторону неподвижно стоящей фигуры.

– Это только она сама может решить, – подобострастно склонился один из жрецов.

Барон Лавит недовольно нахмурился, и оба его собеседника поспешили к алтарю.

– Время, – прошелестел тихий голос рядом со светлым капюшоном.

Эсма медленно, словно с неохотой, убрала руки с кристалла и повернулась к алтарю спиной. Она осмотрелась вокруг, останавливая взгляд на каждом предмете в подземелье, стараясь еще раз запечатлеть в памяти давно знакомые мельчайший подробности. Люди, находящиеся здесь ее не интересовали. И барону осталось неизвестно, заметила ли племянница его присутствие или нет?

Затем девушка откинула капюшон за спину и вскинула голову вверх. На абсолютно лысом черепе вспыхнули магические линии. Она потянула завязки у шеи, и плащ с тихим шелестом упал к ее ступням. Медленно перешагнув, Эсма направилась к каменному кругу.