– А сегодня-то что произошло?

– Билеты он купил давно. Это в первый раз – вместе куда-то в публичное место. Моя любимая группа, я ему все уши прожужжала, вот он и купил. Сказал, правда, что в зал будем заходить по-отдельности, будто просто места рядом. Я и этому рада была. Стою, жду его. Смотрю – идёт. С женой. Я обомлела. Прошел мимо, будто и не знает вовсе. Правда, незадолго до этого позвонил, сказал одно слово: «облом» и отключился. Я стала перезванивать – телефон недоступен. Я всё же пришла, – она заплакала.

– Так…, видимо, жена обнаружила каким-то образом билеты, – попытался рассуждать я, – вот он и сказал, что для них двоих… сюрприз…

– Точно! – заблестели у неё глаза, – налейте ещё!

Я налил. Она выпила, отщипнула от бутерброда и засобиралась домой.

– Да посиди ещё чуть-чуть, Яна. Я потом такси тебе закажу.

–Ой, и вправду, куда мне торопиться? – осадила себя женщина, – посижу, пообщаюсь с приятным человеком. Вот расскажите мне, Алексей Иванович, как вы жён выбираете, а как – любовниц? И как вы всё это совмещаете?

– Не знаю, Яночка, я не ходок. Однолюб я. У меня жена, дети, внуки, дом, дача, гараж, машина, футбол, хоккей, рыбалка и ещё много чего. Приоритеты другие, понимаешь? Скажу тебе одно: если в течение года мужичок твой не определился с кем ему быть – не жди приятных сюрпризов.

– Не жду давно. И отношения давно… не романтические. Чувствую – тяготится он мной, а бросить жалеет, – она криво усмехнулась.

– Сама брось! Найди другого.

– Легко сказать – найди…

– А хочешь, я тебя с мужиком нормальным познакомлю? У нас, в охране работает. Не ангел, конечно, но вредные привычки – в допустимых пределах. Овдовел он недавно. Сын в военном училище учится в другом городе. Лет ему – в районе сорока – сорока двух. Подойдет?

– И напор же у вас, Алексей Иванович, я скажу, – засмеялась Яна, – я подумаю. А что, может, стоит попробовать? Клин клином, так сказать…

Яна засобиралась и ушла. Я остался один. Делать было нечего. До утра пара проверок постов – и всё. Решил вздремнуть. Не спалось. Что-то взбередило душу. Лет мне много и я счастлив в браке. Теплые отношения, полное взаимопонимание, дети, внуки, интересы…. В разговоре я искренне сказал, что однолюб и не ходок. Только вдруг вспомнилось нечто, давно стертое из памяти начисто. А ведь были в моей жизни одно короткое и одно очень короткое приключения, ничего в душе не оставившие. И то, и другое – на уровне физиологии.

Короткое длилось месяц. Было это очень давно. Работал я тогда телемастером. Пришёл к одной по вызову и обомлел: никогда такой фактуры не видел! Белая-белая, алебастровая кожа, огромные карие глаза и рыжие кудрявые волосы. Взыграло ретивое! Бес попутал! Ну, и она, конечно, спровоцировала неприкрытым флиртом, кокетством. Когда я, выполнив работу и затягивая с уходом, попросил воды, она, глядя мне прямо в глаза своими порочными глазами, сказала:

– Воды не дам, а чаем напою. Завтра. В это же время.

… Время посещений было рабочее, и страсть закипела нешуточная. Правда, почти сразу я понял, что эта женщина не моего поля ягода. Хамоватая, циничная, себялюбивая и властная, она почти сразу начала брать меня в оборот: разводись, женись на мне. Страсть всё еще кипела, и я отбрехивался, как мог, лишь бы её затащить в свои объятья. Оборвалось всё неожиданно. В один прекрасный день позвонила жена и попросила срочно приехать домой: одновременно свалились от гриппа и она, и сын. Я метался между ними, потом сам слёг, приехала теща, выхаживала нас, я как-то разом выздоровел и от гриппа, и от страсти. Стыдно так стало перед женой – но бог уберег – она даже насторожиться не успела. Рыжая, правда, пыталась шантажировать, обещала всё жене рассказать про наши отношения, но я сказал, что мне тоже есть чем её шантажировать: сообщу, куда следует, что шоколад с фабрики, где работает, таскает. Она отстала. Через месяц я уже и не помнил, что изменил. Чистая физиология.

Еще один случай, очень короткий, разовый, случился со мной на Севере, где я тогда работал вахтовым методом лет десять спустя после первого. И опять – клятая физиология! Тяжелехонько мужику долго без женщины! Выдался случай, выпили с мужиками, да и бабенок заказали, сами знаете, каких. Не помню ни экстерьера данной особы, ничего. И забыл бы тут же, да… разве такое забудешь? Болезнь, в народе называющаяся «три пера», муки физические, страх, что не успею пролечиться до конца вахты. Лечение у частника за бешеные деньги, мерзость…

Приехал тогда, у жены каждый пальчик обцеловал. Каждый сантиметр тела. Пошли с ней по магазинам, сам завел её в шубный, и «машинную» заначку с легкостью потратил на выбранный экземпляр. Так вот хотелось свой грешок замолить!

Всё! Больше ничего и никогда! Кому-то это в кайф, только не мне. Люблю жену. Берегу. Жалею. Она, слава Богу, живёт в полном неведении. Совсем недавно сказала мне:

– Лешка! Мне с тобой так хорошо. Всегда. По жизни. И даже если у тебя когда-то где-то что-то было, я никогда этого не чувствовала. Твою любовь и внимание я чувствовала всегда и всегда чувствовала себя защищенной. Спасибо тебе за это!

– Можешь не сомневаться! – совершенно искренне ответил я, – я весь твой! И ты у меня – одна!

И это – правда! А эти мелочи…, мужики и не помнят их совсем, ну, было и было. Тем более, не злоупотреблял я этим.

…Обошел посты, на одном сказал охраннику:

– Витя! У меня к тебе просьба. Женщине одной надо помочь. Полку повесить и кран починить. Ты ведь у нас рукастый. Записывай телефон.

Пить надо меньше!

Однажды летом в январе

слона увидел я в ведре,

слон закурил, пустив дымок,

и мне сказал: не пей, сынок.

Губерман.

Сегодня у меня с Петрухой – лучшим другом, состоится сабантуйчик. Время мы обговорили заранее – с утра; место – у меня дома. С утра – хитрое решение, потому как к вечеру мы будем трезвые как огурчики, и тайна нашего пьянства будет от жен скрыта. У меня – потому что я – Петькин должник. Выручил он меня здорово, просто спас!

По поводу встречи Петька взял отгул на работе, я же – работаю на себя, так что сам себе назначил выходной. Впрочем, жене об этом знать, сами понимаете, было не надо, и я встал, как обычно, в семь пятнадцать. Не спеша, выполнив гигиенические процедуры, сел есть утреннюю кашу (чтобы жена ничего не заподозрила, правда наложил чуть-чуть), которую услужливо нам приготовила мультиварка, поставленная с вечера на режим «отсроченный старт». Жена долго (так мне показалось) подкрашивалась и причесывалась в ванной, с удовольствием покушала кашку и выпила кофе. Наконец, поцеловав меня, она удалилась на работу. Только дверь за ней закрылась, я быстро снял джинсы и свитер и отправился на кухню – жарить картошку на закуску. Когда Петька пришёл, был уже накрыт шикарный стол: картошечка, селедка, соленые огурцы, сало. Ну и, конечно, она, родимая – водочка, запотевшая, только что из морозилочки. Уселись, потерли руки от удовольствия, наложили дымящейся картошечки и разлили по первой. Я встал. Петруха – тоже.

– Петр Викторович! – торжественно начал я, – Друг ты мой единственный, самый лучший и самый надежный! Этот бокал я хочу осушить в твою честь. За то, что ты у меня есть, за то, что надежный и за то, что выручил меня в практически безвыходной ситуации. Я – твой должник на всю оставшуюся жизнь!

– Да ладно, – засмущался Петруха, – ты, что ли меня не выручал? Разве без тебя я бы гараж достроил? А Димку, когда он сломал ногу, а я был командировке, кто по больницам возил?

И начались перечисления… «За что же не таясь греха, кукушка хвалит петуха…» – из этой оперы. Потом мы переключились на спорт, на предстоящий чемпионат по футболу, на нашу «туфтовую» команду и допинговые скандалы. Потом вспомнили прошлогоднюю рыбалку и планы на предстоящее лето… и так далее, и тому подобное. Про баб – ни-ни! Больная тема…