Один был занят телекамерой, второй держался возле его плеча; третий стоял чуть поодаль. Но вдруг кто-то из них, кажется, первый, громко выругался, тотчас же отчитываясь по гарнитуре. Разговор у него получился недолгим, но весьма эмоциональным. Со скрежетом повернулась шестерня, давая англичанину больше обзора.

Грэм и Эйсер — неразлучная парочка с камерой — и кто-то третий, все это время стоявший спиной, возмущенно препирались между собой.

— Почему ничего не работает? Ты не ронял ее? — недоуменно и при этом крайне недовольно.

— Тихо ты, дай послушать Профессора, — возмущенное рявканье.

— Успокойтесь вы, оба, — голос был напорядок выше, но злее и раздраженнее. — Переходите на резервный план!

— Что за резервный план? — Эйсер — вроде, это был именно он — задумчиво почесал затылок.

— Заложим бомбу этому недотепе в бокс — третий человек говорил очень спокойно, демонстрируя здравый рационализм. — Заедет на пит-стоп — тотчас же весь пит-лейн взлетит на воздух, — Грэм с Эйсером задумчиво переглянулись: логика в этих словах явно прослеживалась.

Судя по их дальнейшим действиям они, наконец, пришли к консенсусу, и Грэм с Эйсером, забрав телекамеру, торопливо ретировались. Третий недолго постоял, низко опустив голову, затем обернулся, долго и задумчиво поглядел на Мэтра, а потом перевел взгляд на МакМиссла, словно бы случайно встретившись с ним глазами.

В этой женщине — коротко стриженной и не очень привлекательной — Финн узнал телохранителя Цундаппа, однако лицо ее все-равно казалось каким-то чужим и невиданным доселе. «Человек-невидимка», как окрестил британец подобный человеческий типаж, долгим, тяжелым взглядом сверлила англичанина.

МакКинли с каким-то внутренним упоением разглядывала до боли знакомые черты аристократического лица мужчины, щуря жутко-темные — она догадывалась, что Финну кажется именно так — провалы глаз. Как давно она мечтала об этой встрече! Сколько лет ненавидела британца и желала ему смерти!

И вот, он в ее руках. Ей приказано убить и она убила бы, если б только не ДеЛюкс. Девчонку, такую же зеленую, как когда-то была она сама, вышедшую в «поле» впервые в жизни, было, конечно, отчего-то, совсем по-человечески, жаль. Однако, если уж быть совсем честной, свернуть ее худую белую шейку своими руками хотелось гораздо больше, нежели убрать, наконец, с дороги надоедливого МакМиссла. Может быть, Финн даже сможет выбраться — если включит голову (британец умеет это делать иногда крайне вовремя). На британского подданного было плевать. А вот лицезреть, как в тех огромных зеленых глазищах гаснет яростное пламя жизни… Да, определенно, самолюбие Джей это зрелище удовлетворило бы с лихвой. Если жизнь Евы МакКиддл не сложилась так, как ей бы самой хотелось, то почему бы наглядно не продемонстрировать всем, что бывает с агентами, которых сбросили с крыши, объявили погибшими, а потом пытали электричеством? Ее совесть свое отжила — пришло время хладнокровной мести.

Киллер ступила на металлическую платформу, служившую неким подобием технического лифта, но перед тем, как нажать рычаг и поехать вниз, женщина, довольно громко произнесла:

— Ваше время пришло, МакМиссл! Спасите, наконец, не только себя! — Финн дернулся от громкого, показавшегося смутно знакомым голоса.

МакКинли не захотела оставлять этих двоих в столь смехотворной, якобы опасной, ситуации. Серьезно, все слишком сильно стало напоминать сценарий плохого кино, и чтобы не повторять известную ошибку всех экранных злодеев, киллер вскинула руку с пистолетом и, прицелившись, выстрелила. Интересно, много МакМиссл сможет наворотить с простреленным плечом?

Технический лифт тихо уехал вниз.

МакМиссл невольно взвыл, чувствуя, как волны боли прошлись от места ранения по всему организму; желудок свело болезненным спазмом, а в голове словно взорвались тысячи фейерверков. Он задышал тяжело, как-то сипло, загнанно, откинувшись мгновенно взмокшим затылком на плечо Мэтра, с которым они были связаны спина к спине, мужчина попытался выровнять дыхание и заново собрать воедино рассыпавшуюся мгновением ранее картину мира.

— Надо… — воздух, кажется, все еще не вернулся в легкие, отчего Финн задохнулся почти сразу, как только начал, — надо выбираться, — два слова дались ему с величайшим трудом.

Мэтр что-то неразборчиво булькнул себе под нос, потянув одну из веревок, проходящих от плеча к запястью, а затем как-то потрясенно, почти восторженно выдохнул. Брыкаясь, ерзая и изворачиваясь, он отчаянно пытался высвободиться из пут, выворачивая кисти рук из хитрых петель, только казавшихся плотными и крепкими. Парнишка торопливо распутывал узлы, которыми были связаны руки, тихо, но оттого не менее забавно, по-простецки, ругаясь себе под нос, но на его простое лицо все же невольно лезла счастливая, несерьезная улыбка человека, который только что понял, что ему, может быть, еще удасться пожить.

— Это же так… — шестерня снова сменила свое положение, — так просто! — Мэтру удалось освободить одну руку; теперь процесс должен был пойти быстрее. Правда, помимо собственной головы ему необходимо было помочь еще и раненому товарищу.

Времени думать о словах Женщины-Невидимки не было, однако МакМиссл был уверен, что это не последняя их встреча.

Цундапп рвал и метал: мало того, что «луч смерти» не сработал, так еще и МакКинли проспала, поздно схватившись за винтовку — сразу после неудачной нелицензированной охоты за головой красно-золотого американского мальчика, киллер явилась на гонку, и затерялась на трибуне среди восторженных болельщиков. Однако Отто не был бы Отто, если бы не продумал на такой — откровенно идиотский в своей провальности — случай план «Б».

Деревенскому дурачку, который мог, если бы постарался, вырваться из ловушки, к руке крепко приковали браслет со взрывчаткой, который просто так снять было невозможно. Осталось только дождаться, пока МакМиссл скажет ему, что бомбу можно отключить с помощью голосового управления. Парнишка бы попытался сделать это сам, а уж за пять минут догадаться, кто является Большим Боссом, который лично устанавливал и таймер, и саму бомбу, не смог бы никто.

Немец вместе с боссами мафий без особого интереса наблюдал за гонкой, все ожидая, когда же, наконец, объявится Мэтр, но уж чего они точно не ожидали, так это выстрелов, разнесших панорамное стекло моторхоума, в котором Карданвал умудрился временно разместить своих людей.

Перед тем, как сделать ноги, Цет успел только рявкнуть в гарнитуру:

— МакКинли!

Для киллера, услышавшей этот внезапный возглас, он означал лишь одно: Майлз был прав — их раскрыли.

На раздумья времени не осталось. Памятуя о приказе, отданном ей магнатом, киллер уверенно сжала ключи от автомобиля в руке, а затем, пробираясь через болельщиков, собравшихся на трибуне, начала продвигаться к выходу.

Если поторопиться — можно успеть хотя бы предупредить Майлза, перед тем, как бежать самой. Сейчас, когда отсчет шел на секунды, положиться можно было только на собственную удачу. Джей рванула к трибуне для важных гостей, даже не думая о том, что гвардейцы и полисмены, выставленные там для охраны Ее Королевского Величества от таких ненормальных, как МакКинли, попросту не пропустят ее.

— Вам сюда нельзя, мисс! — двое людей в полицейской форме преградили испуганной женщине дорогу.

Киллер, было, в обреченном недоумении попятилась назад, однако вдруг услышала знакомый голос:

— Инспектор, это ко мне. Будьте добры, пропустите, — Джей подняла темные глаза на Карданвала.

Он был действительно очень взволнован ее внезапным появлением здесь. Ничто сейчас его не выдавало больше, чем плохо скрываемая растерянность, пробивающаяся сквозь привычную маску ненастоящих эмоций или напускного безразличия.

Эта женщина во что бы то ни стало должна была остаться на свободе. Не для того, чтобы вытащить его — нет, совершенно не для этого. У киллера был последний заказ, который она должна была исполнить. Убивать — это ее работа.