— Они достаточно взрослые, чтобы самим принимать решения, Белла, — Невилл переглянулся с Гермионой, которая полностью была солидарна с подругой и лишь задумчиво прикусила губу, — мы не в праве им запрещать.

— Мы не запрещаем, мы просто ничего им не скажем. Хотят драться — пожалуйста, к тому времени, как они доберутся до Хогвартса, мы либо победим, либо нет.

— Тогда нас от силы будет сто пятьдесят. Ты сама сказала, что этого мало.

— То есть по-твоему, лучше прикрыться детьми? Невилл, да что с тобой? Я тебя не узнаю, — Поттер страшно поражали слова друга, человека, который всегда был милосерден ко всем и всему и который никогда бы не стал подставлять под удар других.

— Не лучше ли сделать всё тихо? — вмешался Эдвард, чувствуя подступающее в комнате напряжение. — Пожиратели не знают, что Белла здесь, — продолжил он, — Флетчер находится под нашим контролем, а больше сдать нас некому. Если нам нужна диадема, то достаточно лишь проникнуть в школу и взять её. Армию всяко заметят, пару человек — вряд ли.

Ребята задумались.

— Это рискованно, но разумно, — согласился Невилл. — Но кто? Как? Школу особенно охраняют после последней диверсии, даже пробравшись туда с помощью Аберфорта отыскать диадему… — покачал головой и внимательно оглядел собравшихся.

— Я пойду, — Эдвард, будучи вампиром и обладая скоростью, с помощью которой мог увернуться от всех заклятий, был самым логичным вариантом.

— И я, — Белла однако, таковой не являлась.

Те, кого при встрече поразила её незрячесть, тактично умолчали об этом тогда, но сейчас…

— Это просто немыслимо! Это… — впервые Белла видела, чтобы у красноречивой подруги не хватало слов для описания что-либо. — Нет, я очень рада, что ты вернулась и информация, тобою предоставленная — как раз то, что нам надо было для дальнейшего наступления, но Белла! Ты просто.! Ааргх, скажи ей! — В возмущении Гермиона оглянулась на молчаливого Каллена, который до этого со странной улыбкой наблюдал за их воссоединением.

Его особенно обрадовала реакция друзей девушки. Они просто кинули озадаченный взгляд, а когда Белла представила его им в качестве своего парня (уже тогда ему стало плевать на всё кроме неё, почуяв нотки самодовольства и удовлетворенности в своей душе), успокоились, хоть и удивились. Это было приятно. То, что они не кинулись на него с палочками наперевес и не превратили в попугая или вроде того.

— Белла, ты не можешь, — Эдвард твёрдо и утвердительно произнёс эти слова, заставляя Беллу возмущённо приоткрыть рот.

— Нет, пойду. У нас есть мантия-невидимка, я единственная чувствую приближение крестража и смогу опознать его в случае чего, так что да, Эдвард, прости, но твоё мнение здесь не учитывается. Насчёт мантии, кстати где она?

Гермиона вновь переглянулась с Невиллом, по привычке поджав губы на неопределённый взгляд Рона, который за всё это время не произнёс ни слова, и вышла, чтобы вновь вернуться с мантией, снитчем и палочкой, которую они так кстати добыли в тот день.

— О мерлин, — Белла в буквальном смысле ощутила волну магии, исходящую от этих предметов, и уже не могла остановить руку, потянувшуюся к ним.

— Попробуй ко рту, — наконец высказала своё мнение Гермиона, видя как крепко Белла сжала снитч. — Я много думала о том сборнике сказок и снитче, а затем вспомнила про то, как именно ты его поймала на первом курсе.

И Белла попробовала. Под взгляды друзей, на её ладонь упал камешек, маленький и блестящий, он странным свечением зашёлся вокруг девушки, объединяя свою магию с магией мантии и палочки — на короткую секунду в комнате яркая вспышка осветила всё вокруг, не позволяя увидеть, что происходит в центре.

А затем, когда лучи стали меркнуть, можно было увидеть растерянную девушку, оглядывающуюся по сторонам. Её зелёные глаза потерянно искали что-то, пока не наткнулись на Эдварда, и впервые за всё время он увидел, как в них всколыхнулась надежда.

А она впервые увидела его.

***

— Мама? — Эдвард стоял подле Беллы, крепко сжимая за руку, словно боясь, что та упадёт.

Они стояли посреди леса. Ей просто захотелось уйти подальше, а после она уже не могла противиться странному желанию дотронуться до воскрешающего камня, словно понимала, что будет дальше.

Белла словно во сне подошла к женщине, протянувшей ей руку, но не сумела дотронуться — рука прошла сквозь призрачное видение, оставляя после себя лишь холодок.

— Папа? — Мужчина в тёмных очках приветливо улыбнулся.

— Сириус? Седрик? — слёзы начали наворачиваться сами собой. — Простите меня, это я, из-за меня вы все мертвы.

— Моя милая девочка, — женщина поднесла руку к её лицу, вновь пытаясь стереть слёзы, — ты ни в чём не виновата. Всё будет хорошо, я обещаю, что рано или поздно всё будет хорошо.

— Но как? Что я должна сделать? Как я должна поступить… Я не смогу.

— Ты — Поттер, — Джеймс подошёл к дочери, кладя руку на плечи Лили, — ты знаешь, всегда знала, как должна поступить. Просто помни, что чтобы ты не выбрала — ты всегда ею будешь.

— Нет плохих и хороших людей, помнишь? Только ты можешь сделать выбор, и я знаю, что он будет правильным, — Сириус казалось сам расчувствовался от своей речи. Даже после смерти ему всегда сложно было делать их чувственными, не перегибая палку пафосности.

— Не может не быть, не так ли? — Седрик весело улыбнулся и лишь кивнул Эдварду.

Лили, Джеймс, Сириус — все они также оглядели его, несколько улыбнувшись, и исчезли, когда из руки Беллы выпал камешек, который она больше никогда в жизни не хотела видеть вновь.

— Где палочка? — осипшим голосом, сквозь слёзы она обернулась к Эдварду, который всё это время держал остальные дары.

— Это правильно. Это должно быть правильно, — и разломала её, откидывая далеко в сторону.

***

Она не могла перестать пялиться на него даже три дня спустя.

Когда окончательно была выставлена дата и время операции, которую Рон в шутку именовал катарсисом, Белла всю дорогу до Хогсмида, аккурат до самого их приближения к деревне, под мантией невидимкой будучи прижатой вплотную к парню, то и дело кидала на него странные взгляды. Это веселило Эдварда, который и сам не мог перестать смотреть на неё, хоть ситуация вокруг отнюдь к веселью не располагала.

Гермиона выдала им клыки василиска, которые они с Роном раздобыли в тайной комнате, и пообещала, что в случае чего тут же поможет.

И всё действительно шло по плану — это сильнее всего напрягало Поттер (ещё ни одна их идея никогда не шла по плану). Они по тоннелю пробрались в тайную комнату, откуда в кромешной тьме стали пробираться до крыла Когтеврана, где должны были располагаться покои их факультета и обитать призрак прекрасной Елены.

Почему-то мысль о том, что после всего случившегося на школу, как и на все близлежащие территории Хогсмида, будут наложены сигнальные чары, так и не пришла никому в голову.

Хотя разумеется они начали предполагать, что что-то не так, когда за всю дорогу до башни не наткнулись вообще ни на кого. Пожиратели, которые, по словам Невилла, патрулировали школу ежеминутно, обходя территорию как вдоль, так и поперёк, просто не могли исчезнуть в никуда.

— Мисс Когтевран? — серая дама испуганно оглянулась не понимая источника звука.

— Меня зовут Изабелла Поттер, я не хотела вас тревожить, но… Нам нужна диадема, диадема вашей матери.

— Ничем не могу вам помочь, — красивая при жизни девушка, ещё более загадочная и прекрасная в образе призрака, плавно развернулась.

— Это очень важно, прошу! — Поттер не могла совладать с эмоциями и лишь стыдливо оглянулась, услышав эхо собственного вскрика.

— Вы не первые ученики, что пытаются её найти, и увы не последние.

— Но нам не нужна она, — вмешался Эдвард, в который раз глядя, как беспричинно вспыхивает Белла, — нам нужно уничтожить то, что было вложено в неё одним злым волшебником десятилетия тому назад.

Дама приостановилась и слегка повернула голову.