Пани грустно вздохнула. Она подошла к окну и присела на подоконник рядом с Аго. Тот стоял, облокотившись на стену дома, и все поглядывал на наконец-то усмирившегося волка.

- Меня мучает совесть. Отец не наказал меня, но сделал выговор Вольфраму. А ведь благодаря ему, я смогла увидеть парад.

- Он уговорил тебя пойти? - спросил Аго.

- Да.

- Тогда пусть отрабатывает свое наказание. Он заслужил, - спокойно проговорил он.

- Аго! - возмутилась Пани, - ведь именно благодаря ему я смогла встретить тебя.

Аго только усмехнулся.

- Ну что, пойдем? - спросил он Пани, смотря на нее внимательным немигающим взглядом. Она покраснела и взялась за его протянутую руку.

В этот раз они пошли гулять по городу. Волк Ланг спокойно шел вслед за ними. Она опять нарушала обещание данное отцу. Но так трудно отказать, когда Аго зовет ее. И от чего-то, он кажется ей таким родным и знакомым, словно, она знала его всю жизнь. Ей даже не приходило в голову, что этот мальчишка-циркач мог завести ее в какое-нибудь подозрительное место, где были бы странные, или даже страшные люди. Сердце говорило ей, что она может доверять Аго. И пока она шла за ним, углубившись в свои мысли. Он ловко схватывал вещи с витрин ларьков, все, что ему приглянулось, но Пани шла рядом, ничего не замечая.

Девочка поинтересовалась у Аго, жующего какой-то кусок хлеба, не собираются ли артисты Дажерга уехать завтра. Ведь в этот день у нее день рождение, и ей очень бы этого не хотелось. Аго как всегда пожал плечами, но успокоил ее, что на следующий день, они точно никуда не собираются. ОН сидел на корточках на большой коробке и дожевывал свой лихо украденный хлеб. Сидя лицом в сторону моря, так что ему открывался чудесный вид. Отчего-то стоявшей рядом с ним Пани казалось, что эта чудесная картина морского пейзажа в свете яркого солнца, делала печаль в лице Аго еще более очевидной.

Но этот странный парень вовсе не грустил. Напротив, он был счастлив. Ему, как и Пани, нравился этот замечательный вид. И еще нравилось, что рядом с ним стояла именно Пани. Все же, приглянулась она ему с самого первого взгляда. А когда он узнал, что она тоже обладает необычайной способностью, его тяга к ней стала сильней. Даже хотелось выкинуть все мысли из головы, но ее яркие голубые глаза заставляли сердце гореть.

Ланг задремал на небольшой дорожке. Пани облокотилась о стену рядом с Аго и смотрела на море.

- Сегодня мне приснился странный сон, - начал разговор Аго.

- И что тебе снилось?

- Прошлое, которого я не знаю. Совсем другое место и другая жизнь. Но это точно был я.

- Правда? Какой чудной сон. Мне сегодня тоже приснился похожий.

- И тебе тоже? - удивился юноша.

- Да. Другая жизнь, другое место. И я - совсем другой человек. И еще в моем сне… - она усмехнулась, - был ты, тоже живя той, иной реальностью.

- Вот странно. А как выглядело то место, что тебе приснилось? Я видел зеленую равнину и одинокий маленький дом. Там еще был сарай, а на поляне рядом с домом паслись коровы и овцы.

- У меня было иначе. Город. Большой, подобный этому. Но жизнь там была не такая хорошая, как здесь. Существовала вражда между ним и другим городом. Я жила в таком доме… - Пани прищурила глаза, пытаясь вспомнить неразборчивое ведение.

- На три этажа? Серый с маленькими окнами?

- Да-да! На них весели рваные красные занавески. И был стол.

- Но не было стульев. Приходилось сидеть на свернутых рулонах ткани.

- Да, точно.

Пани рассмеялась, и Аго подхватил.

- Но, откуда ты это знаешь? Тебе тоже снился такой сон? - удивилась она.

- Да нет, просто вспомнил. Вот странно… Откуда…

- А в твоем сне, где был домик в полях, там была я? В моем сне, я помню, точно был ты.

- Хм, - задумался Аго, - я не помню. Сейчас, дай подумать…

Он уселся на коробе, откинувшись к стене, и скрестил руки на груди. И просидел так некоторое время, пока с криком не вскочил на ноги, тыкая указательным пальцем в небо.

- А! - аыкрикнул он, ударив кулаком о ладонь. - Вспомнил, вспомнил! Та мелодия, что ты играла! - Он повернулся к Пани и смотрел на нее расширившимися от волнения глазами. - Я точно помню, как из дома доносилась мелодия. Та мелодия, что ты играла у себя в музыкальной комнате! - взволнованно произнес он.

- Правда? - удивилась она. - А больше ничего не помнишь? И это точно была та мелодия, ты в этом уверен?

- Да! Сто процентов! Точь-в-точь! Во сне, я прошел на нее между домов и вышел с другой стороны, и там… - задумался он. Потом его глаза еще больше расширились и он сглотнул. Парень выглядел так, словно увидел призрака. - Там, на маленьком стуле сидела ты и играла ее, - он перевел взгляд на Пани. Она подобно Аго раскрыла свои глаза и смотрела на него.

- На маленьком стуле? - повторила она дрожащим голосом. – На тебе была коричневая штопаная рубашка, красный платок и ужасная шляпа.

- Эй! Это была моя любимая шляпа! – воскликнул Аго.

- Она отвратительна! У тебя было много шляп, а ты носил именно эту!

- Я говорю, она - моя любимая!

- Да ты ронял ее в навоз несколько раз. Как ты думаешь, кому приходилось ее стирать?

- Ну, а что такого? Любимую вещь и постирать не жалко.

- Я дарила тебе другую. Ее ты не носил!

- Она мне не понравилась!

Так переругавшись, они некоторое время стояли, отвернувшись друг от друга, с раздутыми от негодования щеками. И лишь мгновение спустя осознали происходящее.

Пани удивлённо хихикнула и произнесла, изогнув брови:

- Я помню это, хотя мне не снился такой сон. Эти воспоминания больше похожи на реальность. Те ощущения и моменты были действительно настоящими. Я точно запомнила запах той шляпы, когда она упала в навоз, и как мне пришлось ее стирать, - усмехнулась она.

- Наверно, все же…- помедлил он, - ты была права - ужасная шляпа. Слава богу, я не ношу больше шляп.

Аго прогладил рукой по своим волосам, нервно выдохнув.

- Это все меньше походит на сны, тебе так не кажется, Аго.

- И ты думаешь, это воспоминания?

- Я легко смогла сыграть эту мелодию на рояле, когда она приснилась мне. И мне всегда казалось, что я ее где-то слышала.

- Интересно, как она называется на самом деле.

- Я не знаю. Но может, получится это вспомнить?

- Ха. Возможно.

- Ты поможешь мне в этом?

- Только потому, что у нас общие воспоминания? Еще чего! - задрал он нос.

Панилайна усмехнулась и взяла его за руку.

- Но ведь поможешь, я уверенна в этом. В моем сне ты сказал, помнишь? “Конечно, я сделаю все, что угодно, чего бы мне это ни стоило”, - повторила она ту фразу , которую произнес Аго в их общем сне.

Он взглянул на нее одним глазом и еще выше задрал нос.

- А вот не помню. Не было такого.

- Было, было, - подошла она к нему вплотную, - а потом ты разбил мою любимую керамическую чашку.

- Вот вечно ты запоминаешь все самое плохое! - громко произнес Аго, посмотрев на Пани. - Я купил тебе новую чашку, лучше прежней!

- Ага. Помнишь, значит, - подловила она его.

-Ва-а-а! - протянул он. - Ну что за вредная противная девчонка!

- Кто бы говорил, - взглянув на него из-под ресниц.

Пани стояла совсем близко к парню. Она даже не заметила, как сама подошла и взяла его за руки. Аго наклонился и поцеловал Пани. Это был их первый поцелуй, но обоим казалось, что это происходило уже множество раз, в сотнях других городов и мест. Аго обнял ее очень бережно и прошептал:

- Я снова нашел тебя, Пан.

- Панилайна, - усмехнулась она, стирая скользнувшую по щеке слезу, - в этой жизни меня зовут Панилайна.

- Очень красивое имя.

- Спасибо, Аго.

После короткой прогулки с разговорами о прошлых жизнях и общих воспоминаниях, Аго, крепко держа Пани за руку, проводил ее до дома. У него были еще неотложные дела. Они простились на пороге музыкальной комнаты, в которую девочка забралась через окно, как обычно. Через минуту в комнату зашел Вольфрам. Уставший и взъерошенный, он пришел позвать госпожу на обед. Панилайны не было дома три часа, но ни кто этого не заметил. Она взглянула на измотанного Вольфрама, а потом неожиданно сорвавшись с места, высунулась в окно.