И тут же увидел дуло револьвера, нацеленное прямо ему в лицо.

– Ты прикончил меня. Это здорово! Теперь моя очередь. Таковы правила здешнего мира, понимаешь? – желтокожий мужчина снова криво усмехнулся, будто у него разом заболели все зубы. И полезли изо рта неучтённые природой клыки. А клыки на самом деле показались, когда тот открыл рот и ощерился на него, будто дикий зверь.

– Я научу тебя выживанию. Точнее, как сохранить рассудок во время пыток. И да начнётся игра!

Последнюю фразу он прокричал задорно, будто зазывала в шатёр циркачей на ярмарке.

Мужчина выстрелил в него. Сердце успело забиться быстрее, когда крупнокалиберная пуля попала в грудную клетку, разворотив её.

Павел даже не успел испугаться или ощутить боль. Он, на мгновенье прислушавшись перед тем, как снова упасть на твёрдую землю, лишь изумился, отчего сердце больше не бьётся.

***

Его тело болело, будто он пил всю прошедшую неделю, отмечая что-то масштабное, например, мир во всём мире или мировую войну. Тошнило, почки будто отваливались, а на голову словно нацепили ведро и били по нему ложками.

– Воды, – простонал парень, с трудом открывая глаза и видя перед собой лишь мутные пятна.

– С водой тут напряжёнка, но я для тебя расстарался. Вот тебе целое ведро, надеюсь, напьёшься, – на него вылили это самое ведро ледяной воды.

Павел лишь успел открыть рот и проглотить совсем немного. Можно сказать, лишь подержать восхитительную влагу на языке. Спиной он продолжал ощущать жар земли, твёрдой, как раскалённой металл.

Вода попала и в глаза, так что он несколько раз моргнул, пытаясь увидеть что-то перед собой. Не то, чтобы его интересовало, кто собирался его прикончить. Но он ощущал, что на него упала тень. И от этого солнечные зайчики перестали трепетать на влажных ресницах.

Эта тень, пусть и наклонившегося над ним убийцы, спасала от раскалённого светила, которое появилось на горизонте, кроваво-алое, какое бывает на закате.

– А можно воду в рот? – попросил он, с трудом усевшись.

– Держи, – ему сунули в руку кружку. Ржавую, отчего и вода внутри отдавала ржавчиной. Или это была кровь? На самом деле ему было плевать. В этот миг ему хотелось лишь утолить жажду.

– Тебе сейчас нужно отдохнуть, – мужчина произнёс это заботливым тоном, будто его и в самом деле волновало его самочувствие. – Переместимся в более удобное место, а то на этой земле можно только сдохнуть, а не отдохнуть. Он сжал его плечо, и яркая огненная вспышка заставила Павла плотно закрыть глаза.

– Где мы? – спросил он, когда проморгался.

– В постели, – иронично усмехнулся мужчина. – Точнее, ты лежишь, а я просто составляю тебе компанию. Надеюсь, приятную.

– И в каком месте мы очутились? – никак не мог успокоиться Павел, ощущая, как бешено забилось сердце, а адреналин забурлил в венах.

– Мы в обычной гостинице, – потёр лицо ладонями незнакомец. – Это всё, о чём тебе стоит знать.

– А в каком мы городе?

– Далеко от твоего родного, если тебя это интересует.

Павел кивнул, с трудом собирая мысли в кучку, словно трупы, чтобы затем их сжечь.

– Хорошо, а что со мной случилось? – ему по-прежнему было сложно поверить в реальность происходящего. Хотя кровать под ним была реальной, как никогда: узкая, продавленная, пахнувшая не слишком свежим бельём.

Он глянул на мужчину, который выглядел до ужаса реальным, с его желтоватой кожей и потускневшими жёлтыми глазами, серой кожей, мешками под глазами и резкими морщинами, а также отросшей рыжей щетиной.

Мебель была безвкусной, старой, истёртой.

Моргнув, парень внезапно осознал, что цвета исчезли, а монохромная картинка перед глазами показалась ему фотографией туманного прошлого, навеки застывшего в безвременье.

– Это нормально? Что всё стало таким… серым, лишённым красок? – уточнил Павел, внезапно ощущая себя пациентом больницы для бедняков рядом с равнодушным доктором.

– Скоро всё наладится.

Павел снова кивнул, голова заболела, зато цвета вернулись. И показались ему болезненно-яркими, так что даже слёзы на глазах выступили.

– Ты просто меняешься, – равнодушно произнёс незнакомец. – Привыкаешь к новой жизни. Или к посмертию? Не силён в этих философских терминах. Кстати, у тебя теперь глаза тоже стали жёлтыми.

– А я не хочу, – пробурчал парень, но не отвернулся, хотя очень хотелось. Просто теперь он не верил, что если развернуться лицом к стене и нахмуриться, надув губы, то в мире что-то измениться к лучшему. Что вселенная сжалиться над ним. – Не хочу быть похожим на вас! – с вызовом выкрикнул он, уставившись ему в глаза.

– Конечно, не хочешь, – странным тоном произнёс тот, с нотками грусти. – Я тоже, знаешь ли, от себя не в восторге. Но меня никто не спрашивал, когда производил на свет… именно таким.

– Каким таким, убийцей? – Павел и сам понимал, что нарывается, но просто не мог держать себя в руках. Сила воли давно помахала ему ручкой, как и умение держать себя в руках. На самом деле сейчас он чувствовал себя прыщавым подростком, который не в состоянии справиться с первой в жизни гормональной бурей.

– Убийцей я не родился, – с горечью отозвался мужчина и снова потёр щёки широкими ладонями. – Да и в общем, не моё это призвание, я всегда старался минимизировать ущерб. Хотя да, недавно мы убили друг друга. Можешь считать это игрой в шахматы. Сначала я убил твоего короля, а потом и ты моего. Старайся относиться к этому именно так. Я, кстати, до сих пор хреново себя чувствую, а ты?

– Я тоже, – кивнул Павел, настороженно глядя на психа. То, что мужчина рядом с ним безумен, он не подвергал сомнению. Но также не отрицал, что тот что-то такое с ним сделал… Что заставило поверить, что он способен на нечто несусветное.

– Подождите, – Павел обхватил колени руками, – то есть, как это мы убили друг друга? По-настоящему убили, что ли?

– Как-то так, да, – мужчина развёл руками.

– То есть, это у нас такое посмертие на двоих? – изумлённо заломил брови парень. – Интересно, с чего вдруг? Ты не слишком хороший сосед для проведения вечности.

– Лично я живой, да и насчёт тебя могу сказать тоже самое. Так что не переживай. А лучше отдохни.

Павел мотнул головой и из чувства противоречивая попытался встать, но осел на кровати, ощутив полный упадок сил.

– Не стоит оказывать сопротивление, – устало произнёс мужчина. – Это бессмысленно, да и бесполезно. Он уставился на него, чуть прищурив глаза, а радужка буквально вспыхнула золотом.

– Не надо так на меня смотреть, я понял, – Павел лёг на кровать и даже укрылся тонким одеялом. – Видите, какой я послушный? – язвительно добавил он.

– Молодец, – не менее сардонически отозвался мужчина.

– Кстати, а как у вас это вышло? – парень не мог хотя бы не попытаться удовлетворить любопытство, сжигающего его не меньше, чем пламя жёлтых глаз, жутких и колдовских.

– Что именно, убить тебя?

– Нет, как вы в пуму превратились? – секрет незнакомца казался настолько притягательным, что Павел просто не смог смолчать. – Со своей гибелью, как и со смертью всех тех, кого я недавно встретил, я уже как бы смирился. Наверное, смерть, если ты после неё выживаешь, здорово прочищает мозги. Мне интереснее, что происходит сейчас. Ведь смерть я уже раньше видел, а с тем, что произошло с нами недавно, я никогда раньше не сталкивался.

– В дикого зверя меня научил превращаться необычный человек, один из немногих, которые смогли выйти за грань обычного скучного человеческого существования. И он путешествовал не для того, чтобы избегать обычной жизненной рутины, а чтобы достичь звёзд в едином душевном порыве. На гребне волны, на очередном стареньком корабле, которые рассыпались под его ногами в труху, не выдерживая жара его сердца. И это был Синдбад Мореход. Да, тот самый, о котором ты мог читать сказки в детстве. Или не мог. Я не помню, когда именно их выпустили в СССР, – задумчиво, с лёгкой улыбкой и блеском в глазах произнёс мужчина.