Наблюдая за Анной, я не переставал удивляться, как различные эмоции проявляются на ее лице. Можно без труда догадаться, что ей понравилось, а что нет. Очевидно, она о чем-то хочет спросить, но не решается.

«А она умеет держать себя в руках – во всяком случае, постоянно пытается это делать, несмотря на чувствительность и эмоциональность», – подумал я с удовлетворением.

Наконец моя визави решилась на вопрос, на который у меня был готов ответ без слова лжи. Анна искренне обрадовалась, что принимает участие в праздновании юбилея, поздравила, пожелала много хорошего и доброго. Приятно. Следующий вопрос – почему такую дату я праздную не с семьей, а с почти незнакомой женщиной.

– Ну, во-первых, мы знакомы со вчерашнего дня и могу даже о тебе кое-что рассказать, – попытался внести я полную ясность. – А во-вторых, дети действительно организовали празднование юбилея, но я после знакомства с тобой позвонил и сказал, что не приеду. Они, конечно, не в восторге, но это как-нибудь можно пережить. С твоей помощью.

Я сказал это, специально сделав ударение на последних словах и глядя внимательно в глаза собеседницы, пытаясь представить, что же она на самом деле думает.

Анна, кажется, поверила объяснению. Трудно не поверить, ведь почти все в нем правда. Но – почти. Не мог же я сказать, что дети организовали праздник в доме, куда моя нога не ступала более пяти лет – с тех пор, как в моей постели случился банальный и пошлый адюльтер. Бывшая супруга рассталась с любовником полгода назад, после того как он вытянул из обезумевшей от любовных ласк пассии порядочно денег и сумел открыть на них собственное дело. До нее поздно, но все же дошло, что он хотел не ее, а мои немаленькие, деньги, которые она охотно ему дарила. Оставшись одна, она вспомнила обо мне и решила организовать возвращение блудного мужа, чтобы сохранить остатки сильно пошатнувшегося авторитета в глазах детей, родственников и друзей. Дочери всегда в подобных ситуациях встают на сторону матери, особенно если она печалится о том, чтобы собрать дружную семью, используя для этого, надо честно признать, недюжинный талант актрисы. Я не мог предоставить ей шанс реабилитировать себя, как не мог добровольно переступить порог дома, возведенного с такой любовью, где был предан когда-то любимой женщиной. Предательство я не забуду, не пойму, не прощу.

Много лет назад, увидев жену в постели с другим, я развернулся и, не сказав ни слова, ушел. Испытал шок – не было ни слов, ни мыслей, ни желаний. Я находился в прострации и хотел одного: умереть. Мне не нужны были объяснения, оправдания или утешения. Не совсем понимая, где нахожусь, я вновь сел в неостывшую от долгой поездки машину и завел мотор. Я ехал, не разбирая дороги, в ночь, в неизвестность, туда, откуда стремился домой, к любимой жене. Увидев заправочную станцию, я остановился, купил пакет бутылок с каким-то алкоголем и поехал дальше – искать ближайший отель, где можно остаться наедине с горем.

Последнее, что осталось в воспоминаниях из той ночи, – маленький пансион в обрамлении веселых огоньков, которые мне показались насмешкой над чувствами. Я подумал об этом отстраненно, тупо, но ехать дальше и искать более подходящее место не было сил. Получив ключ и заранее оплатив номер, я вошел в комнату и осторожно закрыл дверь, надеясь, что закрою собственную жизнь.

Удивившись, что постоялец не вышел к завтраку, хозяйка пансиона подошла к двери спросить, не нуждаюсь ли я в чем-то, тем более что с жильцами было негусто. Услышав странные хрипы и стоны, она почувствовала что-то неладное, позвала на помощь мужа, они открыли дверь запасным ключом. Испугавшись неприглядной картины, которая предстала взору, женщина, оставив мужа возле двери, побежала вызывать скорую помощь.

Дети, не зная перипетий, произошедших в родительском доме, потеряли меня на фирме и только на третьи сутки разыскали бесчувственного отца, лежащим в реанимации незнакомой больницы. Если бы добрая госпожа Борман, хозяйка гостиницы, подошла к двери на час позже, для меня все было бы кончено, это подтвердили врачи. Видимо, не судьба – умереть в незнакомом месте от отравления алкоголем. Пробыв в коме пять суток и выписавшись из больницы, через неделю я подал документы на развод…

Принесенный официантом десерт отвлек от печальных воспоминаний, которые приходят, не спрашивая разрешения. Апельсиновый крем был хорош, я бы не приготовил лучше, шампанское приятно бодрило, и я опять стал собой.

Рассказав очаровательной спутнице, что есть не менее вкусные деликатесы, которые несложно приготовить в домашних условиях, я предложил записать рецепты: напрашиваться на ее кухню было неприлично, да и не в моих правилах. Готовить – мое хобби, разрядка после стрессов, которым постоянно находится место на работе. В прошлом я много и охотно готовил на радость детям. Их мама не умела и не хотела этого делать, да это необязательно: прислуга прекрасно справлялась с домашней работой…

Но прочь, грустные мысли, сейчас я должен справиться с ответственной работой – не дать заскучать гостье!

Кто может заранее предсказать ход событий, определить движение не только небесных, но и человеческих тел? Полная луна давно хозяйничала на ясном и полном звезд небе. Прекрасный и волнующий вечер, полный романтики, секретов, загадок, открытий и волнений, не закончился. Желая продлить сказку, я надеялась на чудо…

Затуманенная шампанским голова – плохой спутник по лабиринту воспоминаний. Не могу понять, каким образом оказалась в номере у почти незнакомого мужчины, но пришла в себя оттого, что увидела стоящего на коленях Доминика, целующего мне руки и умоляющего сделать чудесный подарок, оставшись до утра. Дома меня никто не ждал, и я, выбирая между общественными приличиями и личными желаниями, после некоторых колебаний остановилась на втором. Мне, привлекательной женщине, долгое время жившей в одиночестве, нравился немолодой, но полный обаяния мужчина – он умел завоевывать!

Заказав бутылку шампанского в номер, мы остались ждать: он – стоя у двери, я – сидя в кресле. Никто не проронил ни слова, плотная тишина нависла над нами, мешая дышать. Доминик рассчитался с принесшим заказ официантом, закрыл дверь и начал открывать бутылку. Я, глядя, как он это делает, начала молча и медленно раздеваться. Пить не хотелось, но правила игры должны быть соблюдены. В подобной ситуации я оказалась впервые и чувствовала себя, как человек, принявший не совсем правильное решение, знающий об этом, но полагающийся на случай.

Стоя боком к Доминику и занятая своими мыслями, я не успела снять последнюю часть одежды, как была обхвачена ласковыми и умелыми руками, покорена нежными губами и обезоружена вздыбленной плотью. Пораженная скоростью и напором, я с головой окунулась в волны нежности, силы, приятного мужского запаха, страсти, обаяния, задыхаясь от предчувствия любви. Он вошел в меня, сгорая и искрясь от желания, которое источала каждая клеточка его тела, и после нескольких вздохов прокричал в ухо: «Я, кажется, влюблен, влюблен, влюблен!» Он повторил это несколько раз с закрытыми глазами, ни на мгновение не выпуская меня из объятий.

Молча пыталась я оценить возникшую ситуацию, совершенно оглушенная ею: я легла в постель мужчины, которого знала чуть больше суток. Такого конфуза, необдуманного шага, легкомыслия – назовите, как хотите – я никогда не позволяла. Мне почему-то не приходило в голову, что находящийся рядом мужчина упивается счастьем один, пока не разделив его со мной и не замечая этого.

Мне стало неловко перед собой.

Не додумав вихрем промчавшиеся мысли и не успев получить удовольствие от готового прийти им на смену сожаления, я почувствовала вновь нарастающий пыл любовной атаки. Доминик любил истово, но нежно. Целовал губы, лицо, плечи, ни на секунду не выпуская из объятий, не вынимая плоти из лона, возбуждаясь снова и снова и повторяя счастливо, что он влюблен, что это самый большой подарок в его жизни, и прочую любовную чепуху, которой верить абсолютно нельзя, но так хочется… Под ураганным натиском любви, страсти и ласк я забыла о выдуманных искусственных преградах на пути к счастью и поплыла на волнах нежности.