– Таньку? Переложила снизу вверх две-три бумажки! – отозвался Денис, закусывая водку французским корнишоном. – Зато я целый месяц дрожал от страха, боясь, что её рогатый муж пристрелит меня.

– Кажется, по-русски это называется «альфонс»? – спросил Зоран. – Денис – альфонс?

– Альфонс, самый что ни на есть, – утвердительно кивнул Стас.

Денис поморщился.

– Это у европейцев всякие Альфонсы Додэ. А Татарстан – это вам не прогнившая Европа. В самом великом и самом правдивом татарском языке некрасивое мужское имя Альфонс отсутствует напрочь. А вот имя Денис – это… – он, словно дирижёр симфонического оркестра, потряс в воздухе ладонями с растопыренными пальцами. – В переводе на русский имя Денис звучит как «тот, чьё лицо, руки и ноги светятся от женских поцелуев, и свечение это затмевает свет тысяч дневных солнц, миллионов ночных лун, миллиардов зеркальных озёр и чистых рек, в воды которых по утрам робкие девы опускают по тонкие щиколотки свои маленькие ножки, увитые жемчужными подвесками, а пугливые пятнистые олени…»

Увидев, что Зоран взялся за блокнот, Денис одобрительно кивнул.

– Записывай, записывай! – он хитро подмигнул Алешу и продолжил. – Тот, чьи плечи – что стены крепости каменной, на которой не счесть метких лучников, а нос – что башня высокая из красных рубинов…

– С утра после вчерашнего, – перебил его Стас. – Может, хватит уже?

– А что тебе не нравится? – возразил Денис. – Между прочим, перевод с татарского. А вот твоё имя звучало бы не очень.

– Дались тебе эти татары, – Стас совершенно не был намерен выслушивать вольный перевод с татарского своего имени. – Чего ты к ним прицепился? Заладил: «татары, татары»! Даже неудобно как-то перед Зораном. Подумает, что все мы тут Геббельсы.

– А вот чего, – Денис вытащил из кармана на свет сложенный вчетверо лист бумаги. – Письмо из Татарстана. Получил по электронной почте две недели назад. На, прочти.

Он протянул письмо Стасу.

– Здравствуйте, Данис! – Стас напялил на переносицу очки. – Твоё имя написали через «а». Данис. Ошибочка.

– Да нет, всё правильно! Данис, твою мать! – и Денис злобно стукнул по столу кулаком так, что чуть не опрокинул его.

Стас пьяно хмыкнул и продолжил чтение.

– «Здравствуйте, Данис! Пишу Вам по просьбе Вашей родной тёти…» – Стас удивленно посмотрел на Дениса. – Родной тети?

– Читай, читай, – кивнул головой Денис.

– «Пишу Вам по просьбе Вашей родной тёти Акчуриной Розы Маратовны, старшей и единственной сестры Вашей матери, – продолжил чтение письма Стас. – Она очень рада, что через столько лет Вы наконец-то нашлись. Тётя Роза просит Вас приехать, и как можно скорее, чтобы оформить на себя материнское наследство. А это – дом, пай земли и что-то ещё, о чём тётя Роза хочет сообщить Вам лично»

Он наморщил лоб, чтобы сосредоточиться и понять, кроется ли здесь подвох.

– Так выходит, что ты никакой не Сибирцев? Ты – Акчурин? – уже неподдельно удивился Стас, еще не веря, в существование тети Дениса.

– Денис, наконец, нашёл своих родственников? – обрадовался Алеш. – Вот здорово!

– Набоков, Нуриев, Акчурин, – задумчиво произнёс Зоран. – Все родственники?

– Родственники! – Денис нервно гоготнул.

Стас радостно развел руками, чтобы обнять своего друга, осознав теперь, почему тот сыплет шутки о татарах.

– Можно отправиться в далёкий и неизвестный Татарстан, к родственникам и, оформив новый кредит уже в местном банке, частично расплатиться за прежний. Кредит под деревенский дом и земельный пай. И под что-то ещё, о чём мне обещала сообщить непосредственно при встрече совершенно незнакомая тётя Роза, – продолжил меж тем Денис.

– Ах, вот почему он радуется! Из-за денег! – махнул руками Стас. – Из-за денег. Не успел обзавестись родственниками, а уже хочет их обобрать!

– А как мне погасить кредит? Как? – вдруг взорвался Денис. – Налоговая служба заблокировала все мои банковские счета, на которых к счастью – ни копейки. У банка вот-вот отберут лицензию, и они там все злые, как собаки. Со мною уже беседовали двое банковских громил из службы безопасности. Хотели отнять все документы на квартиру и на весь мой бизнес. Теперь приходится таскать все документы с собой.

Денис расстегнул застёжку делового портфеля и достал пухлую старомодную папку, аккуратно завязанную на тесёмочки. «Документы на квартиру и три загородных дома» крупным почерком было написано на старомодной папке.

– Эти громилы из банка до сих пор у меня на «хвосте», – он сунул папку в портфель и с некоторой тревогой во взгляде огляделся вокруг. – Поймают – отнимут всё. А заодно переломают ноги. Даже чтобы прийти к вам, мне пришлось вызывать Оксанок и рядиться во всё это. Чтобы было неприметно.

– Очень неприметно, – прокомментировал Стас.

– Русская мафия? – забеспокоился Зоран.

– Да какая там мафия! – успокоил его Денис. – Мой почтовый ящик завален судебными повестками. Служба судебных приставов за долги грозит опечатать квартиру, в которой я и так не появляюсь. Ночую, где придётся. Вот сегодня договорился с нашей официанткой.

– Я же не знал, – стал оправдываться Стас. – Хочешь, живи у меня. Мы с Алёнкой будем очень рады. Только баб не приводи.

Денис в свою очередь покрутил пальцем у виска.

– Дурак ты, хоть и с дипломом филолога! – сказал он. – Думаешь, они не знают ваших адресов? Они всё знают про меня. Вот взяли и проткнули все четыре колеса моего автомобиля. А ты мне со своим ночлегом. Пошёл ты!

Стас только вздохнул.

– У тебя все враги! Один ты – хороший, – произнёс он после секундной паузы. – Ты думаешь, что живешь, как в реалити-шоу? Все вокруг тебя играют, кривляются, изображают из себя незнамо что. А это не так!

Денис аж подскочил на стуле.

– Реалити-шоу! Хорошо сказал! И, главное, точно! Ты, как всегда прав! – взвизгнул он. – Вся наша жизнь – сплошное реалити-шоу! Ты думаешь, что официантку интересует моя национальность? Плевала она! Зато есть повод поломаться и набить себе цену: «я делю своё ложе исключительно с европейцами». Тьфу! А этот лысый фашист? Да выйди мы с ним за дверь, он обнял бы меня со словами: «спасибо, брат, что подыграл мне! А иначе как без тебя мне разыгрывать из себя патриота России?» И все так, сплошные актёры с материальным интересом.

– А меня к кому припишешь? – ехидно поинтересовался Стас.

Денис прищурился.

– Только не надо разыгрывать из себя Папу Римского? Может и ты, Стасик, засланный казачок?

– Дурак, – Стас отвернулся.

– Не надо, друзья, не надо! Стас, ты же умный человек! – почти взмолился Алеш Кркич. – Дениса тоже можно понять. Он всю жизнь искал родственников и, наконец, нашёл. И, я думаю, что тёте Розе будет плохо, если его бизнес заберёт банк.

Денис мгновенно успокоился и дружески похлопал его по плечу.

– Очень плохо, – согласился он. – Но мне не нужны ни деревенский дом, ни какой-то там земельный пай. Во-первых, за них много не дадут, а во-вторых…

– Отказываешься? Ты? – в очередной раз удивился Стас. – Не может быть! Не верю!

Алеш протестующее замахал руками.

– Надо брать. Должна же быть справедливость, и Денису должно быть счастье за тридцать пять лет одиночества.

– Вообще-то, я считал, что справедливость – это быть русским все эти тридцать пять лет, – вздохнул Денис. – Но зато есть и хорошая новость. Я бы сказал, даже отличная новость. А за неё я готов стать хоть самым последним папуасом, а не то, что татарином.

Он нагнулся над столом и жестом руки предложил сделать тоже самое своим нетрезвым друзьям.

– Открою вам тайну, – зашептал он, когда все сгрудились в узкий кружок. – Вчера я узнал, что моя мать оставила мне наследство. Что-то около двух миллионов евро. Завтра же я вылетаю в Казань. Если, конечно, по дороге в аэропорт меня не схапают.

– Россия – очень богатая страна, – вновь задумчиво произнёс Зоран.

– Богатая, – согласился Стас. – Два миллиона!

– Да не ори ты! – зашипел Денис, оглядываясь по сторонам. – Вдруг кто-нибудь услышит.