– Что будете заказывать?

– Макароны я не хочу, – капризно заявила Линда, не обращая внимания на унылое настроение партнёра, явно не соответствующее успеху дня, – буду мясо! – Торжественно заявила она, ткнув пальцем в картинку меню, изображавшее что-то красное.

Официант уже принёс большое блюдо с нарезанными кусочками копчёного сала и колбасами, традиционно разложенными на листьях салата.

– Прекрасно! – восхитилась Линда. – Что может быть прекраснее после дня, наполненного дегустацией сыров, чем множество разных вариантов мяса!

Василе сочувственно взглянул на молодую женщину: вино явно ударило ей в голову, и та вела себя необычайно шумно. В румынских ресторанах было не принято задорно размахивать руками и выкрикивать фразы вслед официанту или играющим музыкантам. Все присутствующие спокойно сидели за столиками, накрытыми красными скатертями, и тихо вели неторопливую беседу. Только русским почему-то нужно было сделать всё быстро-быстро и громко-громко. К чему торопиться? Зачем кричать? Словно они гнали куда-то по необъятным просторам свою необузданную тройку. Василе, как истинный румын, этого не понимал.

– Завтра у нас две встречи, – напомнил он. – Есть время осмотреть достопримечательности городка.

– Жаль, – горестно отреагировала Линда.

– Чего жаль? – не понял Василе.

– Жаль, что нам не удалось более компактно организовать все встречи, – пояснила Линда.

– Вы ограничены во времени? – удивился Василе, зная, что у Линды в распоряжении пять дней.

Линда рассмеялась:

– Нет, я ограничена в удобствах. В этой вашей горной развалюхе элементарно нет душа! И там мыши в углу! Представляете? – пожаловалась она на ужасно проведённую ночь.

– Мы можем подыскать что-нибудь более комфортное, – начал было Василе.

– Не надо, – устало махнула рукой Линда. – Мои вещи всё равно там. В любом случае нужно будет их забрать, а это значит, что придётся там заночевать ещё хотя бы раз. А где раз, там и два! – с хохотом заметила захмелевшая женщина.

Сидя в роскошном ресторане, среди красивых вещей, Линда позабыла о своём утреннем отвращении, которое она испытала, войдя в столовую гостиницы. День, проведённый среди начищенных до блеска приборов и услужливых официантов в белоснежной спецодежде сырной ярмарки, затмил в сознании Линды убогость и ветхость ночного кошмара. Отдалённая на расстояние миллионов современных зданий и прилично одетых людей, странная гостиница казалась теперь не более чем призраком на краю осознания Линды. Вкусная привычная еда успокоила все встревоженные и напуганные чувства женщины, и прошлая ночь уже представлялась неудачной шуткой, чем-то вроде ошибки, которая обязательно будет исправлена, ведь иначе просто нельзя!

Ужин с Василе закончился, и тот любезно проводил свою гостью до подножия горы, где располагалась гостиница Линды. Честно говоря, он немного беспокоился за своего партнёра: сможет ли она самостоятельно добраться до номера, но не хотел казаться слишком назойливым. Поэтому усадив Линду в фуникулёр, он приветливо помахал ей рукой, молясь, чтобы та не выпала по дороге.

Вернувшись в отель, Линда столкнулась всё с той же древней старухой-консьержкой. Проведя некоторое время в современном мире, Линда позабыла о непонятно-пугающем впечатлении от гостиницы, в которой она остановилась. Изменившийся вокруг неё мир: дождь прекратился, и весь день светило яркое солнце, – позволял ей ожидать перемен и внутри мрачной гостиницы. Но оптимистичные ожидания постоялицы оказались напрасными: всё та же паутина и то же напудренное до карикатурности лицо. Линде так и хотелось спросить: «Зачем вы так пудритесь? Это не делает вас более красивой! Напротив, придаёт оттенок какой-то смертельной бледности, словно вы уже умерли или планируете сделать это в ближайшее время!»

– Рады видеть вас снова, – прошамкала древняя старуха, готовая рассыпаться прямо на глазах и превратиться в пыль.

«Вот откуда здесь столько пыли, – игриво подумала Линда. – Кто-то из трухлявых сотрудников уже раскрошился, и похоже не один. Интересно, а где та блёклая девица? – вспомнила Линда про вчерашнюю хворого вида девушку. – Покинула наш бренный мир?»

– Конечно, рады, – вслух отозвалась Линда на радушное приветствие. – Постояльцев-то, поди, у вас не много.

– Все комнаты заняты, – прошелестела услужливая дама. – Наша гостиница очень популярна, особенно в это время.

– Да ладно, – удивилась Линда. – И что же это за время?

– Лето, – резонно сообщила управляющая гостиницей.

– Точно, – ткнула пальцем в направлении источника мудрости Линда. – Как я сама не догадалась!

– Весной и осенью здесь не очень приятная погода, – продолжала свои объяснения старуха. – А зимой и вовсе всё заметает.

– Могу себе представить, – дерзко отозвалась Линда. Она полагала, что в такой заброшенной хижине она имеет право вести себя самым вульгарным образом. А что? Кто её остановит?

Пошатываясь, Линда стала подниматься по лестнице, немилостиво поющей на все лады известных ей пьяных застольных песен. «Привет, родная, – поздоровалась Линда со скрипучей подругой. – Поёшь? Давай! Только сегодня ночью я тебя вряд ли услышу. Извини, слишком пьяна. Боже мой, что же я так накидалась?»

С трудом удерживая в руках блюдце, выполнявшее роль подсвечника, Линда преодолела лестничный пролёт и теперь смотрела на ряд дверей вдоль коридора. Одна из них привлекла её внимание. За дверью раздавались рычащие и чавкающие звуки. Линда осторожно постучала и, не получив ответа, легонько толкнула дверь. Из темноты чужого номера на неё смотрели два огромных глаза, под которыми был окровавленный рот, руки с длинными когтями держали жертву. Весь хмель сразу куда-то выветрился, и ледяной ужас прошил её с головы до пят. Линда вскрикнула от неожиданности увиденного и резко захлопнула дверь. Сделала несколько быстрых вдохов, чтобы прийти в себя, и кинулась к своей двери. Дрожащими руками отперла нежелающий сотрудничать замок и ворвалась в номер. Навалившись всем телом на дверь, Линда повернула ключ в замочной скважине.

«Что это было? Может быть, мне показалось? Я просто не так поняла… Это обман зрения… такое бывает… от усталости, переутомления. Надо отдохнуть, и всё пройдёт», – пыталась успокоить она себя. А перед глазами всё ещё стояло страшное лицо ужасного чудовища, склонившегося над безжизненным телом женщины.

Отдышавшись, Линда поставила импровизированный «подсвечник» на шаткий столик у кровати и присела. Умываться не хотелось, испарившийся хмель оставил неприятное чувство пустоты. Огонёк свечи плясал, отбрасывая страшные тени на стены и потолок. «Как же они раньше при свечах жили? – подумала Линда про предыдущие поколения людей. – Ведь это же ужасно. Наверное, поэтому они столько пугающих историй и напридумывали: про призраков и вампиров. Кстати, кто это был? Вообще, зачем я в тот номер полезла? Любопытство – скверная штука».

Линда переоделась в ночную рубашку и растянулась на кровати. Но глаза почему-то не закрывались: страх заставлял их пялиться в потолок. Но даже это было далеко не безопасное занятие: свисающая с потолка паутина угрожала обвалиться со всем своим содержимым. Поэтому Линда посчитала за благо принудить себя закрыть глаза и начать перебирать в памяти все сорта сыров, которые она сегодня пробовала на ярмарке. Постепенно усталость дня дала о себе знать: горе-постоялица провалилась в странный липкий сон. Сколько она проспала, Линда не знала, но через какое-то время девушка открыла глаза и обнаружила стоящий перед собой тёмный силуэт. Линда застыла в ужасе: она наивно полагала, что если не будет двигаться, то странный гость её не заметит. Какое-то время силуэт повисел в воздухе и испарился.

«Что это было? Порождение больного воображения? Последствия чрезмерного возлияния и винных паров?» – Линда поклялась, что больше никогда не будет столько пить и не будет без приглашения заглядывать в чужие двери. Постепенно ужас отпустил Линду, и она снова заснула. Но ненадолго. Через какое-то время девушка снова открыла глаза и увидела направленное на неё ружьё. Ужас, охвативший Линду, сковал её члены. Она не смела пошевельнуться, и даже если бы захотела, то не смогла бы. Повисев в воздухе, ружьё растаяло.