Мы все рассказываем друг другу истории, о своей жизни или о чужой, вымышленные или правдивые, приводящие в ужас или заставляющие трепетать от восторга. Посредством историй мы передаём эмоции, и наша приверженность к тому или иному стилю повествования определяет жанр рассказа.

Вся наша жизнь – это книга, на страницах которой пишутся истории. Мы листаем страницу за страницей, припоминая то, что было давно, ещё не при нашей жизни. Забегаем вперёд, заглядывая в то, что ждёт наших потомков. С трепетом рассматриваем то, что происходит именно сейчас, узнавая в героях свои черты.

Чья история интереснее? Каждый самостоятельно принимает решение и делает выбор в пользу заинтересовавшего его произведения. Как прочитанная история повлияет на его жизнь? Заставит задуматься, посмотреть вглубь себя, оценить свои поступки? Оглянуться более внимательно на то, что происходит вокруг? Что представляет большую ценность: история реальной жизни или художественный вымысел? И кто провёл грань между ними?

Две девушки сидели у холодного окна и с глубоким разочарованием смотрели на застывшие улицы.

– Почему такое невезение! – расстроено проговорила одна. – Целых десять дней отдыха, и все сидим дома! А так хотелось на лыжах покататься!

– В такой мороз не то, что на лыжах, на машине не всякий рискнёт, – в тон ей проговорила подруга. – А давай рванём летом куда-нибудь в отпуск! В новое незнакомое место, чтобы всё в первый раз увидеть! – вдруг предложила владелица роскошных рыжих волос, доставшихся ей по наследству от бабушки.

– Только нужно заранее всё тщательно спланировать и хорошенько разузнать, – предостерегла её блондинка. Короткая стрижка, сдержанность в эмоциях и строгость костюма свидетельствовали о серьёзности и деловитой хватке хозяйки. – А то в прошлом году одна моя коллега поспешила забронировать гостиницу, и в такую историю попала, мама не горюй!

– Что с ней случилось? – скорее от скуки и желания хоть чем-то занять себя, чем из сочувствия, спросила Ольга.

– Она обнаружила, что та гостиница, мягко говоря, «не соответствовала современным требованиям», а попросту оказалась развалюхой столетней давности! – возмущённо предварила свой рассказ Светлана.

В погоне за сыром.

Командировка в Румынию выпала Линде вне очереди из-за заболевшей сотрудницы их компании, поэтому времени на подбор гостиницы не было, и молодая женщина ткнула пальцем в первую попавшуюся среди десятков этого маленького городка Бран. Прибыв на место, Линда к своему ужасу осознала, что гостиница находится достаточно высоко в горах, и добраться до неё можно только пешком. К сожалению, плоская карта и изображение местоположения не сообщали об этом, описывая лишь восхитительные пейзажи, тишину и свежий воздух вокруг.

Ливень размыл горную тропинку, превратив её в тренажёр для скользящих и разъезжающихся ног Линды. Чертыхаясь и цепляясь за расположенные вдоль тропинки кусты, молодая женщина медленно приближалась к пункту назначения.

Вконец измотанная, она остановилась у огромных ворот и, взявшись за массивное железное кольцо, настойчиво постучала. После такого трудного пути она рассчитывала на многое! Однако никто не поспешил ей навстречу, не взял тяжёлый багаж из её рук, не пригласил приветливой улыбкой к тёплому камину.

Линда потянула кольцо на себя, и старая железная дверь заскрипела, ворчливо открывая проход измученной путнице. Просторный двор напоминал заброшенную усадьбу позапрошлого века: колодец с журавлём, телега, разбросанные колёса и осиротелые орудия крестьянского быта неприветливо встречали Линду. «Неужели я заблудилась?» – забеспокоилась девушка. Приближался вечер, и скорые сумерки обещали упасть на горы и скрыть от глаз возможные варианты другого жилья. За дубами и буками угадывались строения. Линда поспешила к ним.

Уставшая от долгого пути по размытой дороге, в промокшей одежде молодая женщина вошла в гостиницу и в предвкушении скорого отдыха с облегчением опустила чемодан на пол холла.

– Я должна вас предупредить, что в комнатах замка происходит нечто странное… – с таинственным видом прошептала женщина в длинном платье в пол, старинного покроя и с жабо на шее.

– Почему же вы не закроете гостиницу на какое-то время, чтобы разобраться во всём? Разве вам не жаль ваших постояльцев? – спросила Линда скорее для поддержания разговора, нежели искренне беспокоясь о состоянии здания.

Женщина печально скрестила руки и стыдливо опустила глаза в пол:

– Наше материальное положение не очень стабильное. Мы вынуждены держать гостиницу открытой.

– Понятно, – Линде было не до разговоров. В сложившейся ситуации выбирать не приходилось. – Где моя комната?

– Гертруда проводит вас, – женщина поманила к себе болезненного вида девушку.

Путешественница взглянула на измождённое серое лицо Гертруды. Казалось, той с трудом удавалось поднимать веки, так ей было плохо. Руки-плети висели вдоль тела. Голова, обезображенная прядями-сосульками, как-то неестественно склонялась набок. Линда смерила взглядом хрупкую тонкую фигурку и выразила своё сомнение по поводу её физического состояния:

– Может быть, я сама доберусь… Мне кажется, ей надо лечь в постель…

– Вы так добры, мадам, но она справится, – прошелестела «столетняя» женщина, если судить по её одеянию и внешнему виду.

– Следуйте за мной, мадам, – меланхолично протянула бледная тень по имени Гертруда и, не оглядываясь на Линду, заскользила по лестнице вверх. Создавалось странное впечатление, что она не поднималась, а парила над ступеньками.

«Наваждение какое-то», – подумала Линда, обвела ещё раз глазами странный холл со свисающей с потолка паутиной, столом ресепшен, покрытым пылью, и дамой в необычном головном уборе, приветливо улыбающейся ей. Казалось, здесь не было ничего, что нельзя было бы именовать «странным». Все люди и предметы вокруг производили впечатление диковинного несоответствия тому пространству и времени, в котором жила Линда.

Поднявшись по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж, недоумевающая постоялица попала в тёмный коридор, вдоль которого виднелись двери.

Гертруда, ожидавшая её у перил, гостеприимно поинтересовалась:

– Вам понравилось путешествие до нашего отеля?

– Сначала я кое-как добралась до вашей гостиницы по этому ужасному бездорожью, потом меня никто не встретил у ворот, и сейчас я вижу полуразвалившийся грязный барак… Вы что, издеваетесь надо мной? – чуть не закричала от возмущения Линда.

– Что вы! – воскликнула девушка, изображая волнение. – Мы никогда не издеваемся над клиентами. Мы учитываем их предпочтения.

Следующий вопрос окончательно вывел Линду из себя:

– Вы хотели бы посетить графа Дракулу? Его замок недалеко. Или желаете, чтобы он к вам заглянул?

– Он же мёртв?! – взорвалась Линда. – Послушайте, я здесь по делу. Всё, что мне нужно, это душ и чистая постель. Больше меня ничего не интересует. Уяснили?

– Как вам будет угодно, – смирилась хворая горничная и отворила тяжёлую дверь в комнату Линды.

Номер производил такое же удручающее впечатление, как и всё, увиденное ранее. Вместо одеяла на кровать был брошен овечий тулуп. В чуланчике, который Линда обозначила «ванной», вместо полотенца болталась какая-то ветошь.

«Что это? – изумлялась Линда, прикасаясь ко всему с опаской. – Понятно, что у отеля могут быть трудности, но не до такой же степени, что ощущаешь себя в сельской избе прошлого столетия!»

Всё выглядело старым и изношенным. Линда осторожно присела на широкий деревянный стул, разбросавший свои ножки в разные стороны, словно осьминог. Привыкшая к отелям европейского уровня, она чувствовала себя в этой «таверне», иначе она не могла охарактеризовать это место, крайне неуютно.

«Делать нечего, придётся устраиваться здесь на ночлег». Линда вымыла руки, полив воды из кувшина в тазик для умывания. О душе можно было и не мечтать. Надела ночную рубашку и аккуратно прилегла на краешек кровати: «Вдруг развалится?! Что тогда, на полу спать?»