Тарин невольно застонала, стоило ему помять лопатки. Из него вырвался смешок.

– Хорошо, я так понимаю?

Она что-то бессвязно пробормотала в подушку. Через несколько минут повернула голову.

– Расскажи мне историю, Кейн?

Он рассмеялся.

– Какую?

– Какая твоя семья?

Он фыркнул. Она почти всех их встречала уже, но, конечно же, не знает этого.

– Большая. Шумная. Раздражающая до мозга костей.

– Расскажи о них.

– Я бы лучше послушал о твоей.

Она застыла и попыталась вырваться, но он силой удержал её на месте. В её положении не было выбора.

– Я уже говорила тебе. У меня нет семьи.

– Но когда-то была.

– Да, – тихо сказала она. – Когда-то была.

– Что случилось?

Прошло несколько долгих минут, прежде чем Тарин тяжело вздохнула и произнесла слова, которые он никак не ожидал услышать.

– Я убила их.

Кейн замер. Он был не и тех людей, которых легко удивить, но её слова ошеломили. Она задержала дыхание, без сомнения, в ожидании того, что он сделает. Через пару секунд его пальцы снова запорхали над ней.

– Ты не похожа на человека такого рода, – невозмутимо ответил Кейн. Если раньше он и предполагал такую возможность, то сейчас на сто процентов был согласен с Джейком и Иэном, утверждавшими, что она такая же жертва, как и вся её семья. Хотя им, возможно, даже повезло. Кто знает, что ей пришлось пережить за те несколько месяцев после убийства. Одна только мысль, что кто-то может навредить ей, обостряла его защитные инстинкты.

– Что-то было не так, я знала, но не хотела верить. Теперь все мертвы, и это моя вина.

В тишине потрескивал огонь – единственный звук, не считая случайного шороха поленьев.

– Расскажи мне, – уговаривал он глубоким, почти гипнотизирующим голосом.

ГЛАВА 21

Тарин на несколько минут всерьёз раздумывала над его просьбой. Она никогда никому не рассказывала о той ночи и месяцах ужаса после неё, даже Чарли. О том, как болела душа из-за чувства вины за то, чего стоила семье её беспечность.

Она помнила, словно это случилось вчера, как проснулась и увидела, что на её кровати сидит Гэвин. Он наблюдал за ней, пока она спала. Прежде чем она смогла вымолвить хоть слово, он одной рукой закрыл ей рот, а другой – придавил к матрасу.

– Это я, Гэвин. Я просто хочу поговорить, – прошептал он. Она сразу же перестала сопротивляться. Гэвин работал личным телохранителем отца. Всего на пару лет старше её, он зарекомендовал себя с лучшей стороны. Страх за отца пересилил всё остальное. Он убрал руку с её лица, но другой продолжал удерживать за ноги.

– Гэвин, ты напугал меня! Всё в порядке? Что-то случилось с папой?

Лунный свет проникал через большие стеклянные двери, которые вели на её собственный балкон, и придавал мужскому лицу зловещее выражение. Несколько минут он странно смотрел на неё. Она ощутила тревогу, но отогнала это чувство прочь, решив, что разыгралось воображение.

– С твоим отцом всё в порядке, Киара, – произнес он очень тихо. – Я беспокоюсь о тебе.

Она пошевелилась и села, отчего его рука передвинулась на её бедра. Она почувствовала себя неловко от таких прикосновений, но происходящее просто выбивало из колеи, и слова никак не шли. Кроме того, это же был Гэвин. Он находился рядом уже много лет и мог пожертвовать жизнью ради безопасности папы.

– Обо мне? – она растерялась. – Что я сделала?

– Ты скажи, – он пристально смотрел на неё в поисках ответа. Какого именно, она терялась в догадках.

– Гэвин? – он разглядывал её добрую минуту, а потом черты его лица слегка разгладились.

– Речь о моем свидании? – заподозрила она. Тем вечером она ходила на свое первое настоящее свидание с Бобби Харрисоном. Бобби посещал престижную подготовительную школу для мальчиков, которая частенько проводила совместные вечера с её католической школой для девочек. Он был звёздным нападающим в баскетбольной команде старшей школы.

– Расскажи о нем? – попросил Гэвин. – Он пытался что-нибудь сделать?

Киара рассмеялась, всё напряжение тут же покинуло её.

– Нет! – заверила она. Следовало догадаться, что речь пойдет о чем-то таком. Гэвин почти так же опекал её, как и отец. – Мы ходили в кино и просто держались за руки. И всё.

– Он распускал руки? Лапал тебя? Пытался поцеловать?

– Нет, нет и нет, – сказал она, краснея. – Он был настоящим джентльменом, Гэвин.

– Так не бывает, – пробормотал Гэвин. – Мальчики думают лишь об одном, Киара.

– Неужели? – даже сейчас Тарин помнила, что задавала вопросы с неподдельным любопытством и абсолютной невинностью. До того момента она вела строгий, замкнутый образ жизни и в отличие от большинства сверстниц не имела ни малейшего представления о мальчиках и сексе.

– Я мужчина, Киара, не мальчик, – его хриплый голос стал ещё тише.

Она на мгновение задумалась об этом, совершенно забыв об опасности. Гэвин был не намного старше, не больше двадцати пяти, но считался самым лучшим, когда дело касалось безопасности. Однажды она подслушала, как отец хвастался своему коллеге, что Гэвин, несмотря на приятную внешность и образ американского соседского мальчика, является самым смертоносным мужчиной, которого он когда-либо знал. Насколько бы правдиво ни звучали его слова, она никогда не видела доказательств. Просто рядом с ним всегда ощущала себя в безопасности и, потому что он был относительно молод, значительно лучше, чем с другими работниками секретной службы. На самом деле, Гэвин больше походил на ещё одного старшего брата. Часть семьи.

– Значит, у мужчин всё по-другому? – спросила она.

Часы тикали некоторое время, прежде чем он ответил.

– Нет, – глаза Гэвина блестели даже в лунном свете.

Внезапно по её позвоночнику пробежала дрожь. Тарин, наконец, осознала, что сказала то, чего, наверное, не следовало. Она смущенно опустила глаза.

– Ложись спать, Киара, – сказал он, поднялся на ноги и нежно поцеловал её в лоб.

– Спокойной ночи, Гэвин, – тихо ответила она. – Не беспокойся так сильно, ладно?

– Это моя работа, – улыбнулся он.

Она вспомнила, что ещё тогда подумала, как странно звучали его слова, ибо Гэвин работал охранником отца, не её. Когда на следующее утро она упомянула об этом отцу, он ответил, что Гэвин – просто хороший человек и присматривает за ними всеми.

Шли недели, Киару чаще приглашали на свидания, Гэвин стал чрезвычайно покровительственным, и это начало её немного беспокоить. Она заметила, что Гэвина не заботило, чем занималась её старшая сестра. Или, если уж на то пошло, её брат.

Она никому ничего не рассказала, так как понимала, что он, скорее всего, потеряет работу.

Со временем и остальные начали замечать странности. Сестра сказала, что от такой заботы откровенно бросает в дрожь. Брат Натан просил держаться подальше от Гэвина и пригрозил, что всё расскажет отцу. Она умоляла не делать этого, ибо полагала, что справится со всем сама, а они просто слишком остро реагируют.

Какой же глупой она была.

– Киара, – Гэвин снова появился в её комнате однажды ночью. В тот раз она уловила от него запах алкоголя.

– Гэвин? Что ты здесь делаешь?

– Я пришел за тобой.

– О чем ты говоришь?

– Пойдем со мной, Киара. Прямо сейчас.

– Тебе не следует здесь находиться, Гэвин. Уходи, – она говорила решительно и в тот момент переживала скорее о его безопасности, нежели о своей. – Если папа узнает, что ты здесь…

– Пойдем со мной, Киара, – настаивал он, его глаза слишком ярко блестели. – Я позабочусь о тебе.

– Нет, Гэвин, – в её животе спиралью закрутились первые ростки страха. – Ты должен уйти, – от этих слов его глаза сверкнули, а черты лица ожесточилось.

– Пойдем со мной добровольно, Киара, – произнес он низким и опасным голосом, – или я вернусь и заберу тебя.

– Мой отец не позволит, никогда. Он прикажет арестовать тебя, – сказала она, с каждой секундой страх возрастал. В его взгляде, чертах лица не осталось и следа братской любви. В тот момент она не сомневалась, что Гэвин абсолютно и точно был тем самым смертоносным мужчиной, о котором говорил отец. – Если ты сейчас же не уйдешь, я…я закричу.