— Я же могу тебе доверять? — медленно спросил он.

— Конечно, мистер Малфой, — губы Алонзо дрогнули. Он стоял перед ним покорно сложив руки.

— Что ж, прекрасно, — Люциус приподнял бровь. — В таком случае у меня будет к тебе несколько странных вопросов, которые я попрошу тебя воспринять спокойно.

Алонзо кивнул.

— Первый из них заключается в том, помнишь ли ты, как Керберос принимал после ужина в моём поместье свою… «желудочную микстуру»?

— Да, конечно, — кивнул Алонзо.

— И что ты думаешь об этом? Тебе не показалось это странным тогда?

— Странным? — переспросил Алонзо. — Нет, не показалось. Было бы странно, если бы, дожив до такого возраста, он вообще не принимал никаких лекарств…

Люциус бросил в него колкий взгляд.

— Ты же сидел тогда прямо рядом с ним, не так ли?

— Да, действительно, — тот снова осторожно кивнул. — Однако я не понимаю, к чему вы клоните?

— Ну, может… — Люциус сделал неопределённый жест рукой. — Может ты заметил какие-то необычные изменения в его лице перед тем, как Мирелла сунула ему эту бутылку? Быть может он стал походить на какого-то другого человека?

— Не припомню ничего такого, — сказал Алонза, глаза его, однако, сузились и он взглянул на Люциуса с подозрением.

— Что ж… — прошипел тот. — А пил ли Керберос при тебе эту микстуру в другие дни?

— Конечно, он пьёт её постоянно, вы же и сами знаете, — сказал тот и, опережая какие-либо новые вопросы, торопливо спросил сам: — Простите, мистер Малфой, вы в чём-то подозреваете господина Калогеропулоса? Что, по-вашему, он может пить, помимо лекарств?

В голосе его промелькнула ирония.

— Ну, это же ты здесь зельевар, Луис! — ядовито заметил Люциус. — Ты мне скажи: что ещё, человек может регулярно пить из своей посуды помимо лекарств?

Алонзо только приподнял бровь.

— Ах! Это оборотное зелье, Луис! Ты что не слышал о таком? — ладони Люциуса с грохотом опустились на поверхность стола.

В то же мгновение Алонзо изменился в лице. Кожа его, обычно смуглая, будто бы побледнела теперь на несколько тонов.

— Оборотное зелье? Неужели вы думаете… — пролепетал он, вытаращив на Люциуса глаза, после чего, вспомнив, очевидно, о его просьбе ничему не удивляться, быстро взял себя в руки и произнёс уже более спокойно: — Конечно, я знаю об оборотном зелье. Это основы…

— Прекрасно! — процедил сквозь зубы Люциус. — Так вот, как зельевар, ты можешь мне сказать, не давал ли Керберос какого-либо повода, заподозрить его в том, что он принимает такое зелье?

— Нет, не припомню, — выдохнул тот.

Люциус сжал кулаки.

— Позвольте спросить, — тихо сказал Алонзо. — Вы подозреваете, под личиной Кербероса кого-то конкретного?

— Конечно, я подозреваю под личиной старика кое-кого конкретного, — раздражёно сказал он. — Но у меня нет ни доказательств, ни каких-либо, способных подтвердить мои подозрения, фактов… Есть только стойкое внутреннее ощущение, что меня дурачат.

Он уставился в пустоту перед собой, уже не глядя на Алонзо. Зубы его скрипнули.

— Мистер Малфой, — обратился к нему тот. — Есть очень лёгкий способ проверить, пьёт ли человек оборотное зелье…

— Что? — Люциус даже не поверил своим ушам. Он взглянул на Алонзо так, словно увидел его перед собой впервые.

— Ну, вы же, не просто так обратились ко мне… Вы же, вероятно рассчитывали получить какой-то совет?

— Я… — Люциус будто бы даже растерялся на мгновение. Он разжал кулаки и, пригладив волосы на затылке, откинулся на спинку стула. — Но я, честно говоря, полагал, что нет какого-то конкретного способа, узнать принимает ли старик зелье, кроме как запереть его на несколько часов в комнате, убедившись, что у него при себе нет этой дурацкой бутылки с «микстурой»…

— Такие сложности совсем не нужны! — широко улыбнулся Алонзо.

— Да что ты?

— Есть куда более простой метод. Хотя это конечно, как посмотреть, — он отчего-то стушевался и потупил взгляд, будто школьник.

— Ну и что же это за метод? — нетерпеливо поинтересовался Люциус.

— Т-только прошу вас, мистер Малфой, прежде чем его применять, я прошу вас взвесить всё ещё раз хорошенько, — заикаясь, заметил тот.

— Говори! — от очередного удара его ладоней, стол даже подпрыгнул на месте.

— Хорошо-хорошо! — зажмурившись, пролепетал Алонзо. — Это слабительное, слабительное!

— Слабительное? — изумлённо выдохнул Люциус, прервав воцарившуюся на мгновение в комнате тишину. — Ты серьёзно?

— Вполне, — торопливо кивнул Алонзо, опасливо теперь глядя на Люциуса. — П-понимаете, действие оборотного зелья растянуто во времени только потому, что оно довольно медленно всасывается в кишечнике и продолжается ровно до тех пор, пока достаточное количество его ещё находится в желудочно-кишечном тракте человека. Однако если что-либо усилит перистальтику — зелье не будет должным образом усваиваться, а человек очень быстро приобретёт свой прежний вид.

— И почему, интересно, Снейп никогда не говорил мне об этом? — себе под нос проговорил Люциус.

— Ах, профессор Снейп, может и не знать, — заметил Алонзо. — Это столь очевидно, что светилам зельеварения вроде него подобное может даже и не прийти в голову!

— Только не вздумай когда-нибудь сказать ему это лично, — хмыкнул Люциус. — Иначе, боюсь, что мне придётся искать нового руководителя лаборатории.

— Конечно, — кивнул тот.

В комнате вновь повисло молчание.

— А ты уверен в этом? — всё ещё с немалой долей сомнения, спросил Люциус.

— Можете сами проверить.

— Только если на тебе, — сощурил глаза тот.

Алонзо опять побледнел.

— Если не верите мне на слово, тогда я, увы, ничем не могу вам помочь, — холодно сказал он.

— Ну-ну, я не хотел тебя обидеть, — примирительно сказал Люциус и, помолчав, добавил: — А мы не могли бы провести пробный эксперимент на ком-то из наших пациентов?

— Полагаю, это будет не совсем законно, — колеблясь, произнёс Алонзо. — Поправьте меня, если я ошибаюсь, но оборотное зелье имеет сейчас существенные ограничения в использовании на территории Британии. Таким образом, эксперименты с ним официально запрещены.

— Ох, уж эти законы, — выплюнул Люциус, придавливая переносицу пальцами. — А что если мы заплатим кому-то из них побольше, и заставим подписать бумагу о неразглашении и отсутствии каких-либо претензий?

— Это также не вполне этично с нашей стороны…

— Этично? — повторил Люциус. — Не ты ли, ещё каких-то несколько недель назад называл пациентов «подопытными»?

— Мистер Малфой, — вздохнул тот. — Вы уверены, что хотите так рисковать? Особенно сейчас и только лишь из-за ваших подозрений…

— Ах, чёрт с тобой! — воскликнул Люциус. — Слабительное значит, говоришь? Подойдёт любое?

— Чисто теоретически, да.

— А нельзя ли… — Люциус обратил на него внимательный взгляд. — Нельзя ли использовать одно из наших противокошмарных зелий? Те образцы, которые не прошли тогда в Америке проверку и вызывали диарею?

Лицо у Алонзо теперь не просто побледнело, но будто бы даже позеленело, губы вытянулись в полоску.

— Вы собираетесь напоить господина Калогеропулоса не прошедшим испытания образцом? — голос Алонзо осип от ужаса.

— У тебя есть какие-то существенные возражения на этот счёт? — воззрился на него Люциус.