— Я думаю, что она была со мной с тех времен, как Волан-де-Морт поселился в моем доме. Присутствие мамы лишь глушило ее, не давало ей полностью завладеть мной, — Драко вдруг осознает, что это действительно так. Мать старалась укрыть его от самого себя, а с ее смертью плотину прорвало и Драко тонул в собственных чувствах.

— Мама придавала мне сил бороться. Давала надежду, что я могу стать лучше. Когда ее не стало, я осознал, что мне больше никто не поможет, — голос будто чужой. Будто кто-то другой сейчас голыми руками разрывает его грудь и достает по кускам израненное сердце.

— Когда я стоял на краю этой башни, я вдруг понял, что никто меня не спасет. Никто, наверное, и не заметит, если я спрыгну. — Боль обнимает его со спины, словно баюкая в своих ледяных объятиях.

— Мистер Малфой, вы потеряли дорогого сердцу человека, но у вас остался отец, — мягко продолжает мистер Джонс.

— Отцу нет до меня никакого дела, — слишком резко перебивает Драко, сверкая неприкрытой злобой в серых глазах.

— Вы не правы, мистер Малфой. Именно ваш отец пришел ко мне, когда вы заперлись в своей комнате и отказались идти на контакт. Он беспокоился о вашем состоянии и появился на пороге моего кабинета с просьбой поговорить с вами. Он понимал, что вы еще не готовы открыться ему, поэтому обратился за помощью ко мне, — мистер Джонс говорит очень осторожно, будто беседует со сбежавшим душевнобольным из Святого Мунго.

— Отец? Обратился к вам? — в голосе Драко сквозит недоверие. — И он не побоялся, что его кто-то увидит и о Малфоях поползут новые слухи? Он ведь даже настоял, чтобы в мой первый визит к вам мы с матерью трансгрессировали прямо в вашу приемную, чтобы избежать лишних разговоров.

— Драко, ваш отец любит вас, и ему абсолютно точно небезразлично ваше состояние. И я уверен, что меньше всего его интересовало сегодня возможное появление новых слухов вокруг вашей фамилии, — в попытке поддержать своего пациента, мистер Джонс легко нарушает профессиональную этику и обращается к Драко по имени. Ему невероятно жаль этого измученного собственными страхами юношу.

На лице Драко застыло удивленное выражение — он даже представить себе не мог своего отца, который бы так легко пренебрег репутацией их семьи и собственной гордостью и лично отправился к мозгоправу, чтобы помочь сыну.

С того момента, как первый Пожиратель смерти трансгрессировал к воротам их поместья в прошлом году, Драко был уверен, что семья значительно опустилась в рейтинге самых важных вещей для отца, уступив место желанию безграничной власти и предрассудкам по поводу чистоты крови.

— Драко, вы должны поговорить с отцом, — тихий голос мистера Джонса заставляет мысли бешено сменять друга в гудящей голове, и Драко прижимает пальцы к вискам.

— Хорошо, — наконец может выдавить из себя Драко, все ещё морщась от низких звуков в голове, — завтра я обязательно поговорю с ним. А сейчас прошу меня извинить, но мне нужно отдохнуть. День выдался слишком насыщенный для меня.

— Конечно, — мистер Джонс кивает и направляется к выходу из комнаты. Возле двери он неожиданно останавливается и вновь поворачиваетсяся к нему. — Драко, я могу быть уверен, что вы не наделаете глупостей?

— Вы имеете в виду, не захочу ли я еще разок полетать без метлы? — тон Драко вновь приобретает такую знакомую чисто малфоевскую усмешку. — Этого не будет, док. Можете быть уверены.

— Хорошо. Отдыхайте, Драко.

Как только дверь за психологом закрывается, Драко резко вскакивает с кровати и, не обращая внимание на головокружение, принимается ходить по комнате. Мысли об отце не дают покоя и не отпускают измученное тело в столь необходимые объятия Морфея.

Драко никак не может осознать, что отец пошел на такой не свойственный ему шаг. Неужели он действительно осознал, что все его поползновения перед этой мерзкой полукровкой абсолютно ничего не стоили? Может быть, он наконец вспомнил, что они семья? «Поздновато он очнулся, — язвительный внутренний голос втискивается в гудящий рассудок, — маму уже не вернешь». Эта мысль раскаленным ножом втыкается в грудь, перехватывая дыхание. Следующая же заставляет его остановиться и в растерянности уставиться в темную пустоту комнаты: а было бы ему легче, если бы вместо матери он потерял отца? Нет. Конечно, нет.

Осознав это, Драко в бессилии опускается на пол и прижимает колени к груди. Он должен поговорить с отцом. Он должен посмотреть ему в глаза и лично убедиться, что сможет найти в них того человека, которого когда-то знал. Того человека, которым был его отец до того, как стал следовать не тем идеалам и превозносить не того человека.

Утром Драко полон решимости поговорить с отцом, поэтому он быстро принимает душ, одевается и впервые со смерти матери выходит из комнаты и спускается на завтрак.

Как только он, нервно приглаживая волосы, переступает порог столовой и встречается взглядом с отцом, решимости заметно убавляется, и он замирает перед накрытым на две персоны обеденным столом.

— У нас гости? — все, что Драко может выдавить из себя, кивнув на дополнительные приборы.

— Нет, я всегда прошу накрывать на тебя. На случай, если ты захочешь присоединиться, — Люциус не сводит с сына обеспокоенного взгляда, затем осторожно кивает на свободное место. — Присаживайся, Драко. Ты голоден?

—Да, — он выдыхает и опускается на стул. Затем берет в руки тост и, намазав на него апельсиновый джем, с удовольствием принимается за еду, отмечая, что до этого момента даже не понимал, насколько голоден.

— Как ты себя чувствуешь, Драко? — осторожно протягивает Люциус и прячет лицо за чашкой кофе.

— Почему ты обратился к мистеру Джонсу? Тебя могли увидеть, пока ты искал его офис в Косом переулке, и ты не мог трансгрессировать туда, где ни разу не был, — Драко откладывает в сторону недоеденный тост и в ожидании смотрит на отца.

— Потому что мой единственный сын медленно убивал себя огромным количеством алкоголя и полностью игнорировал мои попытки поговорить с ним, — лицо Люциуса кажется невозмутимым, но на самом дне серых глаз плесщется боль. — Когда я понял, что не смогу достучаться до тебя, я принял решение попросить помощи извне.

— Люциус Малфой опустился до просьбы о помощи, — Драко не может удержать язвительную интонацию в голосе, — это определенно что-то новенькое.

— Драко, я знаю, что ты ненавидишь меня. Поверь, моя ненависть к самому себе убивает меня каждый день. Но я хочу, чтобы ты знал: ты мой единственный сын, и я сделаю все ради тебя. — Люциус уже не скрывает своих эмоций и просто безмолвно о чем-то просит сына.

— Где же ты был раньше, отец? — каждое слово будто стеклом режет глотку, и Драко делает большой глоток кофе в надежде приглушить боль.

— Я столько времени потерял в надежде прославить нашу фамилию и получить власть. А в итоге потерял любимую женщину и чуть не потерял своего единственного сына. Если бы вчера тебя не стало, я бы в ту же минуту прыгнул следом за тобой, — по щекам Люциуса текут тонкие дорожки уже не сдерживаемых слез. — Драко, умоляю, дай мне шанс все исправить.

— Хорошо, — сил Драко хватает только на свистящий шепот. — Хорошо, папа.

Люциус облегченно выдыхает и накрывает своей ладонью руку сына, чуть сжав ее.

— Драко, я бы хотел, чтобы ты продолжил сеансы с психологом.

— Да, я намерен назначить встречу мистеру Джонсу в самое ближайшее время, — Драко как ни в чем не бывало возвращается к трапезе. Будто только что между ними не было самого напряженного за последний год разговора.

— Мы справимся, сынок. Все будет хорошо.

Драко кивает в знак согласия и вспоминает о последнем рождественском подарке Нарциссы для отца, той картине, на которой она изобразила его самого вместе с Люциусом.

«Я помню о своем обещании, мама, и только что я его исполнил».

Комментарий к Глава 13

Уважаемые читатели,

Если вдруг плоды моей воспалённой фантазии оставляют какой-то отклик в ваших сердцах и в некоторых моментах вызывают у вас весёлую (ну или же снисходительную🙈) улыбку, то я буду очень рада, если вы поддержите мою работу своими лайками😘