В своей жалобе жена описала условия, в которых проживают жёны офицеров с малыми детьми в селе на съёмных квартирах. Когда я прибыл из командировки, начальник политотдела вызвал меня к себе и дал «нагоняй» за то, что жена написала жалобу, которую и дал мне прочитать.
В жалобе красным карандашом были подчёркнуты отдельные фразы и предложения. А в заключение было написано: «Разобраться с жалобой жены старшего лейтенанта И. И. Кокорева и предоставить жилплощадь».
Комнату жена выбирала сама из четырёх ей предоставленных. Получили комнату 7 квадратных метров в трехкомнатной квартире: водопровод, электричество, общая кухня, общая ванная, туалет. Для получения горячей воды в ванной имелся титан, который топился дровами. По выходным дням титан топился по очереди живущими в квартире.
В городке чистоту территорий воинских частей периодически контролировал лично начальник полигона генерал-полковник В. И. Вознюк. В случае обнаружения недостатков он вызывал к себе в кабинет «на ковёр» командира части или заместителя, где были обнаружены недостатки, и отчитывал, а иногда и объявлял взыскания.
В период испытаний ракет на стартовых площадках температура окружающего воздуха в летний период иногда достигала плюс 40 градусов. При заправке ракеты номера расчёта заправочного отделения и других отделений, которые работают в это время у ракеты, находятся в спецодежде: прорезиненных брюках и куртке с капюшоном и в резиновых сапогах.
Отдельные номера расчётов от перегрева падали в обморок. После таких случаев было принято решение периодически охлаждать их водой из водообливочной машины.
Форма одежды у офицерского состава при работе на стартовой площадке в летний период несколько раз менялась. Первый вариант-рубашка, брюки в сапоги и повседневная фуражка; второй – шерстяная гимнастёрка, брюки в сапоги, портупея и полевая фуражка (полевая форма); третий вариант – рубашка с галстуком, брюки в сапоги и китель (тужурка), портупея и повседневная фуражка.
Два последних варианта при повышенной плюсовой температуре отрицательно сказывались на здоровье офицеров, плюс ещё физические нагрузки, ненормированный рабочий день и другие условия.
Поэтому многие офицеры старались перевестись в другие части на другие должности, а молодые офицеры, не имевшие высшего образования, – поступить в академию. Убыть с полигона было очень сложно. Контролем за перемещением офицеров с полигона занимался лично В. И. Вознюк.
В период испытаний ракеты 8К63 мне пришлось дважды видеть Н. С. Хрущёва, занимавшего в то время должность Генерального секретаря ЦК КПСС. Первый раз это произошло на стартовой площадке, когда я работал оператором в машине управления, которая располагалась в аппарели рядом с бункером. По шлемофонной связи мне передали, что в мою сторону идёт Никита Сергеевич.
Из окна машины я увидел, как двое мужчин, одетых в тёмные плащи, прошли к входу в бункер. Один из них остался у входа, а второй прошёл к туалету, расположенному в 50-70 метрах от бункера.
Осмотревшись вокруг и внутри туалета, он вернулся к входу в бункер, а второй спустился внутрь. Через несколько минут появился Никита Сергеевич в сопровождении трёх охранников и спустился внутрь бункера, в котором пробыл несколько минут. Затем Н. С. Хрущёв прошёл обратно в таком же порядке.
Второй раз я видел Н. С. Хрущёва вместе с министром обороны Р. Я. Малиновским в период подготовки показного пуска ракеты 8К63 из шахтного комплекса «Маяк». Во время подготовки ракеты к пуску начальник электроогневого отделения команды, которая занималась подготовкой, находясь на верхнем мостике, торопил номера расчёта с окончанием необходимых операций и ругался нецензурными словами.
В это время подъехали машины, из которых вышли Н. С. Хрущёв и Р. Я. Малиновский и встали на смотровую площадку. Н. С. Хрущёв, нагнувшись, посмотрел вниз и, услышав, по-видимому, нелицеприятные слова, сказал Р. Я. Малиновскому: «Поехали, тут работают». Мы это слышали с капитаном А. Т. Кубасовым, с которым стояли напротив на другой смотровой площадке.
На площадке 4-Н видел сына Н. С. Хрущёва Сергея Никитовича, который некоторое время проживал в гостинице для командировочных представителей заводов и предприятий.
После отработки всех этапов испытаний ракеты 8К63 и принятия её на вооружение Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1959 года некоторые офицеры и солдаты моей испытательной команды были награждены орденами, в том числе и я – орденом «Знак Почёта». В октябре 1959-го меня назначили на должность начальника электроогневого отделения.
…Офицеры, приезжавшие на отстрел ракет с боевыми расчётами, удивлялись и восхищались тому, что в такой степи при сильных ветрах, повышенной температуре и недостатке в необходимом количестве пресной воды вырос городок чистым, уютным и зелёным. А это потому, что территория городка была распределена по воинским частям, подчинённым полигону, и личный состав этих частей периодически занимался уборкой своих территорий. И вывозом мусора, а в летнее время поливкой зелёных насаждений.
Вокруг домов территорию убирали и поливали насаждения (посадки) сами жильцы. Правда, с пресной водой было плоховато, поэтому для поливки её использовали только поздним вечером. А вечером, полив насаждения, шланг передавали следующей квартире.
На территории городка имелось несколько скверов и парк, который располагался вдоль проспекта 9 Мая и который называли солдатским, наверное, потому, что одна его сторона проходила вдоль забора солдатских казарм.
В парке росли в основном пирамидальные тополя, другие породы деревьев, несколько видов акаций, а также тутовые деревья, за ягодами которых ходили дети. Ягоды были вкусными и разных цветов: тёмные, жёлтые, белые и размером до пяти сантиметров.
В городке в начале 60-х годов появились новые улицы: Комсомольская, Первомайская, Волгоградская. Начали строить трёх- и пятиэтажные дома. В одном из домов по улице Комсомольской я получил двухкомнатную квартиру. Благодаря ордену «Знак Почёта», о котором я упоминал ранее. Он оказался весомым аргументом для получения квартиры.
Во время моего пребывания на полигоне были построены: новая школа, гостиница, столовая, в которой продавалось даже пиво на розлив. Этим пользовались некоторые офицеры, приезжая со стартовых площадок и в выходные дни. Городок стал превращаться в чистый и зелёный город Капустин Яр со всеми жизненно необходимыми условиями для жителей.
Для пуска боевых ракет 8К65 (Р-14) с наземного стартового комплекса со стационарными средствами заправки на полигоне построили стартовую площадку № 108. С этой площадки можно было проводить пуски ракет и с подвижными средствами заправки.
Наш отдел занимался контролем за отстрелом боевых ракет 8К65 (Р-14) расчётами, стоящими на боевом дежурстве и приезжающими в учебный центр. Кроме указанных работ нашему отделу была поставлена задача на проведение научно-исследовательской работы (НИР) с ракетой 8К65У (учебной) по изучению возможности заправки и слива настоящими компонентами топлива – концентрированной азотной кислотой (окислитель) и демитилгидразином (горючее) – то есть надлежало выяснить, сколько циклов заправка-слив выдержит ракета.
Это необходимо было для обучения и тренировки заправочных отделений по заправке ракеты настоящими компонентами топлива и их сливу. Испытания проводились на стартовых площадках № 21, № 87, № 108.
Работа людей на стартовой площадке при испытаниях и подготовке ракет к пуску связана с физическими и психологическими нагрузками и опасностью для жизни. Инструкции по проверкам ракет и технике безопасности регламентируют их последовательность и содержание.
Изменять последовательность проверок, а также их содержание категорически запрещается. Непосредственно перед началом испытаний инструкцией по технике безопасности предписывается проводить инструктаж личного состава о порядке выполнения работ и соблюдении мер безопасности. Все работы должны выполняться строго в определённой последовательности и с чётким знанием личным составом выполняемой операции. Поэтому ошибка одного номера расчёта может привести к непоправимым последствиям.
