Она спустилась к небольшой парковке у парадного входа в отель и села за руль их уже слегка потрёпанной Джеты. На часах был полдень. Воздух в машине накалился от палящего июньского солнца, что сейчас находилось в зените, и дышать там было невыносимее, чем в прокуренном номере отеля. Пришлось на какое-то время открыть окна, чтобы впустить внутрь немного лёгкого летнего ветра, гуляющего окрестностями Болони. Французская провинция была разной — от изящных туристических городишек, подобно Дижону, до малолюдных промышленных сёл, вроде места, в котором они теперь остановились. Их отель был пуст — кроме них там оказался занят всего один номер, что красноречиво говорило о популярности здешних краёв. Говорят, неподалёку отсюда есть настоящая Мекка для туристов — местный природный парк. Весь город был увешан его рекламными афишами, а на заправках вместо привычных стоек с картами местности продавались рекламные проспекты с помеченными достопримечательностями.

Из радио звучал неспешный южный мотив — что-то отдалённо похожее на звуки мандолины. Ветер задувал сквозь приоткрытые окна, и летнее тепло струилось воздухом. Еву успокаивал этот ритм, он отвлекал от перманентной тревоги, что преследовала её на всём их длинном пути. Сворачивая к заправке, Брэдфорд осмотрительно закрыла окна — в машине было оружие, которое она так и не решилась прихватить с собой, когда пошла к кассе, и ей не хотелось светить им лишний раз. Местный магазинчик венчали полупустые полки, стойки с прошлогодней прессой и очередная порция рекламы природного парка, что придавала этому месту хоть каких-то ярких красок.

Девушка на кассе оказалась неразговорчивой, и Ева была ей благодарна за это. Пока она пробивала её чек, Брэдфорд машинально осмотрелась по сторонам и к своему удивлению осознала, что уже не одна в этом обветшалом месте. Вдали, у стеллажа с журналами стоял невысокий худощавый мужчина. Он мог показаться заурядным водителем, что заехал пополнить запасы бензина, если бы не одна отличительная деталь — не по погоде тёплая тёмная одежда, в которую был облачён этот незнакомец. Чёрные штаны и тёмное худи, что скрывало его лицо под своим широким капюшоном, выдавали в нём крайне подозрительную личность. Это вновь могла быть её чрезмерная паранойя, но мелькнувшая в отражении витрины рукоять пистолета, что выглядывала из-за пояса мужчины, развеяла последние сомнения.

«Дерьмо», — выругалась про себя Ева.

Позабыв о сдаче, Брэдфорд попрощалась с женщиной и пошагала на выход из заправки. Всё это время она старательно избегала взглядов в сторону мужчины, стоявшего у стеллажа с журналами. Ева не хотела поднимать шумиху здесь — под объективами камер и при наличии, как минимум, одного лишнего свидетеля — слишком много невинных людей уже пострадало в этом хаосе. Покинув небольшой придорожный магазин, Брэдфорд свернула за угол заправки и вместо того, чтобы направиться к автомобилю, пошагала в сторону уборной. Позади она слышала тихий стук металлической двери — это её убийца размеренным шагом следовал за ней.

Ева пожалела, что не взяла с собой оружие — это бы прибавило ей шансов выбраться отсюда невредимой. В кармане всё ещё был складной титановый клинок, который ей однажды вручил Моран — не бог весть что, но Брэдфорд была рада и этому. В уборную она не вошла — вбежала, захлопнув за собой двери. Вариантов у Евы было немного — или ждать его здесь, надеясь на собственную удачу, или дать себе фору и спрятаться в одной из кабинок. Глянув на оголённое лезвие титанового клинка, Ева с досадой осознала, что ни один из этих вариантов не гарантировал ей жизнь. Но выбора не было, а потому Брэдфорд метнулась в одну из приоткрытых кабинок и закрыла за собой дверь, прижимаясь к боковой стенке. В щели меж дверью и полом она могла видеть тонкую полосу тусклого света от потолочной лампы, что без конца шипела и помигивала своими старыми диодами.

Когда со стороны входной двери послышался громкий скрип и уборной разнеслись звуки чьих-то шагов, Ева замерла. Она слышала, как мужчина проходил вдоль туалета, открывая одну за другой кабинки, и тихо насвистывал какую-то детскую мелодию. Эти мгновения казались вечностью. Все окружающие звуки — шипение лампы, грохот открывающихся дверей, гул шагов и тихая детская песенка — вдруг слились воедино, и она уже не различала их. Ева сконцентрировалась на одной мысли — ей нужно быть быстрой и предельно точной. Иначе она отсюда не выберется.

В какой-то миг шаги утихли, а свист прекратился. В тонкой щели меж дверью и полом было видно пару мужских ботинок. Ева приготовилась, сжав покрепче рукоять клинка. Когда дверь отворилась, она сделала резкий выпад, перехватывая ладонь, что держала направленный на неё пистолет, и впечатала её в стену кабинки. Второй рукой она замахнулась в попытке задеть сонную артерию нападавшего. Это был простой набор отточенных движений, но на этот раз он не сработал. Мужчина был быстрым — он ловко увернулся от её удара и одним резким рывком перехватил Евино запястье, с силой сжимая его. Не теряя хватки, Ева слегка отступилась и с новой силой надавила на руку, держащую пистолет. С третьего раза ей всё же удалось выбить оружие из рук убийцы, но это едва ли помогло Еве в сложившейся ситуации.

Завидев свой пистолет под одной из раковин, мужчина словно осатанел. Он перехватил второе запястье Евы и с силой впечатал её в стену. Руки его украшали несколько золотых колец, что больше напоминали изящный кастет, и на одном Ева точно смогла разглядеть эмблему Эла-Илат. Их гранёные края прошлись по лицу Брэдфорд, оставляя глубокие царапины, когда мужчина наносил сокрушительные удары кулаком. Первый пришёлся на переносицу, второй мазнул по скуле, ну, а третий должен был попасть в челюсть, но Ева успела увернуться. Голова гудела от боли, а по носу стекала тёплая струя крови, но останавливаться было нельзя. Она сделала несколько резких рывков вперёд, вырываясь из крепкой хватки, после чего ловко перехватила руку мужчины и, собрав остаток сил, одним ударом колена под дых выбила воздух из его лёгких.

Еву наполняла ярость, она чувствовала её силу, когда наносила очередной удар ногой в солнечное сплетение. Ей хотелось забить этого идиота насмерть, выбить весь дух из его жалкого тела, нанося один за другим смазанные кроссы в щёки. Хук в челюсть должен был вырубить его, но Ева ещё слышала тихие стоны, доносящиеся из его приоткрытого рта. Мужчина повалился на колени и теперь больше напоминал безвольную куклу. Убить такого не составит никакого труда, но Ева не станет этого делать, пока не узнает ответ на вопрос, что мучил её всё это время.

— Как ты меня нашёл? — спросила она, приподнимая голову мужчины.

Он оскалился. Этот молодой дурак, которому едва перевалило за двадцать, смотрел на неё своими залитыми кровью карими глазами и ядовито скалился разбитыми губами.

— Это было не трудно… — прохрипел он сквозь подступившую к горлу кровь. — Ты любишь открывать окна.

Ева тихо выругалась. Ей по прежнему хотелось убить этого ублюдка, но что-то останавливало её, что-то тормозило неистовую ярость внутри неё и заставляло продолжать эту бессмысленную беседу.

— Кроме тебя в городе есть ещё его люди?

Оскал на лице её убийцы стал шире.

— Не знаю, — сказал он наигранно невинным тоном.

Еву вывел его ответ. Она не намерена была проторчать там полдня, а потому с силой зарядила парню по челюсти, ощущая, как под её костяшками трощатся его кости.