«Напоминаем, что вскоре состоится встреча главы Европейской Комиссии и основателя проекта «Баал» Зейда Хасана. Господин Хасан в своём недавнем интервью CNN заявил…» — молодая радиоведущая так и не успела закончить свою мысль — Ева нервно переключила радиостанцию, останавливаясь на какой-то неспешной джазовой мелодии.
Обилие новостей об Асаде начинало раздражать Еву. После двухмесячного затишья этот человек внезапно стал самой обсуждаемой персоной в ЕС, задвинув Меркель с её сомнительным внешнеполитическим курсом и французских неонацистов, что, по слухам, были тесно связаны с русскими. Он словно хотел взять этот мир измором, мелькая в каждом новостном выпуске даже самого забитого провинциального канала. Проезжая одну из центральных магистралей Савои, Ева видела красочные билборды с надписью «Мы — за политику перемен». Это была одна из цитат Асада — без имени, без даты и фото — одна лишь фраза, которая теперь говорила больше, чем любая новостная сводка.
На въезде в Шеврье Ева убавила скорость и ещё раз мельком взглянула на карту. Городок был небольшим, но достаточно запутанным. Даже ей с её почти безупречной ориентацией на местности приходилось включать GPS в этом месте. Почта находилась в самом сердце городка — рядом с городской ратушей и медным памятником Шарлю Де Голю. Всё это выглядело немного простовато и уж больно провинциально, но, несмотря на это, Еве нравилось в этом месте. Она устала от больших городов, их безумный ритм утомлял, а шум со временем стал просто невыносимым. В Шеврье же было тихо — тихо и по-своему уютно.
Оставив машину на небольшой парковке рядом с ратушей, Ева пересекла улицу и направилась к почте. Посылку пришлось ждать — для небольшого, обветшалого офиса, в этом месте было на удивление шумно. Множество людей стояло в очереди за своими письмами, кто-то забирал громадные бандероли с бытовой техникой, другие же хотели, наконец, отправить послание своим не знакомым с прогрессом родственникам. Одна пожилая женщина даже попыталась заговорить с Евой — она спрашивала о погоде, но Брэдфорд лишь отмахивалась, вежливо намекая, что у неё совершенно нет времени и желания вести светские беседы. Ева не понаслышке была знакома с чрезмерной вежливостью местных жителей — они разговаривали на странной смеси французского и немецкого, часто улыбались и много болтали о пустяках, чем доводили её до белого каления. Только подойдя к стойке получения посылок, Ева смогла облегчённо выдохнуть.
Коробка, которую отправил Йозеф, оказалась увесистой. Брэдфорд понятия не имела, что там могло быть: документы, оборудование или что-то другое. На самом деле, ей было плевать, что хранит в себе эта посылка — главное, чтобы эта вещь привнесла хоть какую-то ясность в то, что творит Асад. Погрузив её в багажник, Ева уже готова была покинуть Шеврье, как её глаз зацепился за нечто странное. В одном из проулков вот уже десять минут ошивался какой-то мужчина арабской внешности. Ева старалась не засматриваться на него, но само присутствие кого-то настолько подозрительного вызывало у неё приступ тревоги. Она даже накинула капюшон, чтобы скрыть своё лицо от незнакомца.
Ева так и стояла у открытой дверцы машины, пытаясь понять, как ей поступить дальше — бежать или разобраться с проблемой здесь, в том тёмном переулке, — когда её предплечья коснулась чья-то ладонь. Ева встрепенулась и резко одёрнула руку, едва сдержавшись, чтобы не вытащить припрятанный во внутреннем кармане куртки пистолет. Рядом с ней стояла та самая пожилая женщина, что пыталась с ней заговорить на почте.
— Вы забыли это, когда забирали посылку, — она протянула ей кошелёк, и, как только Ева потянулась за ним, женщина наклонилась ближе и тихо прошептала ей на ухо:
— Тот мужчина в переулке приехал прямо за вами. Он долго крутился рядом с вашей машиной, всё время что-то высматривал. Я хотела сказать вам ещё на почте, но вы были не очень разговорчивы. Езжайте отсюда.
Она вальяжно отстранилась и, попрощавшись, направилась прочь. Ева недолго смотрела ей вслед, после чего поспешно забралась в машину и направилась прочь из этого города. Всю дорогу обратно Брэдфорд то и дело поглядывала в зеркало заднего вида, пытаясь узреть там какую-то подозрительную машину, но выезд из Шеврье, как и трасса, оказались практически пустыми.
К поместью Ева добралась быстрее обычного — она даже несколько раз превысила скоростной лимит, боясь, что её фантомные преследователи таки настигнут её. Брэдфорд всё не отпускал вид того мужчины, стоявшего в переулке, — он мог быть ищейкой Асада, а мог оказаться обычным местным фриком, но от чего-то Ева вовсе не хотела узнавать настоящую личность этого человека.
Только въехав на территорию поместья, она смогла успокоить расшатанные нервы. Достав увесистую посылку из багажника, Ева направилась в дом. На улице уже начинало темнеть — на Шеврье опускались сумерки, а вдоль извилистой трассы один за другим зажигались ночные фонари. Машины Джеймса по-прежнему не было на парковке, а это значило, что Еве придётся ещё какое-то время терпеть общество Дауэла в гордом одиночестве. С другой же стороны — у неё, наконец, появилась реальная работа — стоило разобрать весь тот хлам, хранившийся в посылке от Йозефа. Тащить эту увесистую коробку на второй этаж Ева не стала, а потому решила расположиться на диване в гостиной.
Поместье по-прежнему выглядело пустынным. Даэла на горизонте не было, что казалось для Евы достаточно неплохим знаком, вероятнее всего, он сейчас коротал время в своей комнате за очередной бутылкой Джеймсона, а это значит, что она сможет спокойно поработать с посылкой, не отвлекаясь на бессмысленные споры. Вооружившись канцелярским ножом, Ева пробралась сквозь слои полиэтилена и раскрыла, наконец, коробку. Внутри, как и ожидалось, оказались документы — целые стопки с накладными, банковскими чеками и договорами купли-продажи на трёх языках: немецком, итальянском и арабском. Ева смотрела на все эти бумаги, пытаясь понять закономерность, что их связывает, но пока она видела лишь множество хаотичных частиц одного большого паззла, которые всё никак не складывались в цельную картину. Везде были разные фирмы, разные товары — оружие во всём своём разнообразии — и разные сроки. В какой-то миг Ева просто не выдержала всего потока информации и со вздохом откинулась на спинку дивана, прикрывая глаза. Она была уверена — во всём этом должна быть какая-то закономерность — имя, номер счета — что угодно. Но пока она не улавливала ничего.
На миг Еве показалось, что она засыпает, но глухой удар в паре футов от неё заставил Брэдфорд резко выпрямиться, отгоняя лёгкую дрёму. Протерев уставшие глаза, Ева увидела нависшего над ней Дауэла. Выглядел он куда лучше, чем при их последней беседе. От него больше не несло, как от алкогольной лавки, лицо приобрело здоровый вид, а старые, пропитанные кровью повязки сменились на свежие. На столе Брэдфорд увидела источник шума — большую стопку газет, что теперь лежала поверх бумаг из посылки.
— Какого чёрта? — и это был единственный верный вопрос по мнению Евы.
— Проснись и пой, дорогуша. У нас ещё много работы, — Марк указал на газеты, садясь в кресло напротив Евы.
— Что это? — поинтересовалась Брэдфорд. .
— Начало моего скромного плана по спасению этого проклятого региона.
Пафос, с которым была произнесена фраза, заставила Еву нервно закатить глаза. Дауэл, который совсем недавно потерял работу всей его жизни и одного из самых близких ему людей, из-за чего едва ли не коснулся социального дна, всё ещё был способен на привычное самолюбование. Он вновь начинал бесить Брэдфорд своим заоблачным эго, а это значило, что он шёл на поправку.
