Джеймс, всё это время наблюдавший за медленно продвигающейся пробкой, заметил, как сильно напряглась Беатрис при упоминании покойного Папы. Она крепко вцепилась руками в руль, пытаясь унять нервные порывы, и устремилась взглядом вперёд, туда, где за длинной очередью машин было видно место аварии.
— Это был яд? — вопрос был задан для проформы — Джеймс без лишних объяснений знал о методах Асада.
— Да, — ответила Беатрис. — Нейро-паралептик с мгновенным действием. Никаких следов в крови или в еде. Смерть максимально похожа на обширный инсульт. Всё тихо и чинно. Полиция даже не стала открывать дело.
— Ты знаешь, кого посадят на его место?
— Какого-то аргентинца. Имени я не помню, но знаю, что Асад довольно долго к нему приглядывался.
Вся эта история напоминала идеально спланированную пьесу, которой руководит один лишь человек. Он, словно незримый дух, направляет всех своих «актёров» на пути к достижению поставленной цели. И при всём при этом — при откровенных издёвках, прямых и косвенных уликах, по которым уже давно можно было найти этого загадочного кукловода, — он всё ещё остаётся у всех на виду, упиваясь своей властью. В этом они с Джимом были схожи — всегда в сердце хаоса, всегда на виду, всегда невиновны, ведь творили этот хаос не своими руками.
— Что ему может быть нужно от Папы? — резонно поинтересовался Мориарти.
— Поддержка, наверное, — пожала плечами Беатрис. — Я же говорю, за последние недели Асад практически заново собрал весь «Исход». Осталось лишь завершить начатое Марино, и у него будет железная поддержка со стороны Ватикана, а, значит, и со стороны всей Италии.
Как-то это не вязалось в голове Мориарти. У него на руках вроде и были все карты, но ход событий он так и не смог уловить. Слишком уж хаотичными были его шаги, слишком нелепой казалась конечная цель.
— И что ему даст эта поддержка? — спросил Джим.
— Ну, я думаю, что победу. Не знаю, насколько это точно, но в ордене ходят разговоры о предстоящем саммите Совета ЕС в Женеве. Поговаривают, он — это его последний рубеж на пути к цели. Асад не редко заикался о саммите на собраниях. Несколько послов из «Исхода» уже проинформированы. Им приказано голосовать против нового плана развития ЕС, который должен быть принят на саммите. Слышал что-то об этом?
— Не так много.
Новости о саммите так или иначе мелькали на сайтах, которые просматривал Мориарти, но он никогда не придавал этому особого значения. Подобные вещи были вполне обыденными для помешанной на порядке и собственных ценностях Европы, так что совершенно не привлекали внимание.
— Они собираются взять курс на демилитаризацию.
«А вот это уже интересно».
— Кто инициатор? — резко спросил Мориарти.
— Не знаю. В детали дела меня не посвящали, но я слышала, что там четыре стороны, одна из которых, очевидно, Италия. Вторая, кажется, Германия. Почитай интервью Томаса Шульца и тебе многое станет ясно.
— Демилитаризация означает крах его бизнеса. Без госзаказов на оружие и военную технику Асад разорится и потеряет всякую власть. А его приспешники, как стервятники, обглодают эту полумёртвую тушу.
— О том и речь, — усмехнулась Беатрис, сворачивая на крутой развилке.
Пока они проезжали живописные просторы Пьемонта, Мориарти просматривал статьи о саммите. Он уже успел прочесть то самое примечательное интервью с министром иностранных дел Германии, Томасом Шульцем, который заявлял, что Европа решила окончательно отойти от военной направленности. Как оплот мира и демократии, она решилась на отчаянный шаг — сократить расходы на армию, сместить приоритеты. Из всего прочитанного Джеймс уяснил для себя несколько важных вещей: во-первых, план развития безоговорочно поддерживает большинство европейских стран, включая те самые четыре стороны, которые его лоббируют в Совете, — Германию, Францию, Италию и Великобританию; во-вторых, и это самое важное, Асад имеет все шансы забраковать этот проект благодаря своим обширным связям.
Французский министр, представляющий страну в Совете ЕС — хороший знакомый Клемана. Они виделись на переговорах и во время официального приема на вилле у Филипа. Это может означать лишь то, что с Францией вопрос уже решён. Италия однозначно на стороне Асада после всего, что он тут наворотил. Остались лишь Германия и Великобритания. Печально признавать, но в ходе размышлений Джеймс осознал, что без консультации одной небезызвестной британской правительственной крысы он не обойдётся.
Спустя час пути, в воздухе повеяло сыростью, а солнечные пейзажи Пьемонта сменились промозглыми видами мелких прибережных городков. Они находились в паре миль от Лигурийского моря, когда машина свернула с трассы на узкую просёлочную дорогу. За окнами поднимались в небо исполинские каменные сооружения — остатки старого судостроительного завода, обтянутые высоким забором. Несколько долгих километров пути их трясло на ухабах разбитой дороги, по которой уже лет двадцать, казалось бы, никто не ездил. Когда из-за очередного высокого холма показалась широкая полоса моря, а каменистая дорога сменилась бетонированной подъездной, Джеймс, наконец, смог разглядеть хоть что-то, кроме бесконечных кустарников и остатков старой промзоны.
Впереди были пустынные доки с парой хилых зданий и небольшим бетонным пирсом. Вид у всего этого был весьма запущенный — металлическая вывеска давно обвалилась и была оставлена гнить в ближайших зарослях камыша, стены производственных помещений потрескались и знатно просели, а омываемый прибоем пирс и вовсе крошился на части, поедаемый морем.
Беатрис притормозила недалеко от причала и вместе с Мориарти вышла осмотреться.
— Где мы? — спросил Джеймс, рассматривая местные просторы.
В сотне ярдов на запад, за стеной из высокой травы и камыша он увидел куда более презентабельное сооружение — большой новенький порт с белокаменными стенами и длинным причалом, вдоль которого швартовались торговые баржи. На одной из таких — той, на которую гигантский кран сейчас грузил металлические контейнеры с товаром, было прорисовано красным: «ARES incorporated».
— В миле от Генуи, — ответила Беатрис. — Это старый местный порт, выкупленный и отреставрированный под чутким руководством Асада. Здесь их врата в Европу — с этого порта в сторону Востока отплывают баржи с оружием и военной техникой, которую Асад скупает по бросовым ценам.
— Обслуживает всё это та самая «ARES inc.», — задумчиво пробормотал Джеймс.
— Ты слышал о ней?
— Одна новая знакомая поведала занятную историю о том, как пара европейских бизнесменов решила отмыть деньги на военных госзаказах под крылом у Асада. Связующим звеном в этой схеме стала фирма «ARES inc.».
— В узких кругах «Арес» прозвали посредником дьявола. По обороту капитала это вторая в Европе военная компания на сегодня, — Беатрис хмыкнула. — С такой даже у тебя силёнок не хватит тягаться.
