Внезапная робость отпускала присутствующих и все с восхищением следили за парой, что теперь скользила в миг опустевшем центре. А те смотрели, не отрываясь, друг на друга и будто мир вокруг для них не существовал. Ускорялся ли темп или вдруг вмешивалась пауза – они шли единым целым за музыкой и предугадывали грядущие пассажи. Плавные движения или резкие – их синхронность и слаженность поражала. И даже те дамы, что прежде таили наивные надежды покуситься на наследника трона, вдруг наконец-то начали верить своим глазам, вспомнили слухи, что столь упорно гуляли по дворцу и вокруг и…пожалели о своём выборе. Если наследник изначально всё же был дерзкой мечтой для всех, то вот советник…

- Хорошо танцуют, не правда ли? - дружелюбно вполголоса сказал король сыну, усаживаясь в свой трон рядом. – Их первый танец и уже такая слаженность – можно только завидовать. А ведь когда-то давно мы с твоей покойной матушкой так же в этой самой зале… Эх! Знатная пирушка была, - он хмыкнул, вспомнив что-то, и подпёр кулаком бороду. – И ведь тогда за нами вот так вот наблюдал и мой отец, твой дед… Да, как же быстро летит время. И всё же я надеялся, что увижу первым тебя танцующим свой первый танец. О, благодарю, - королю поднесли кубок с горячим вином. – За твоё здоровье и моих будущих внуков! – он сделал большой глоток. – Надеюсь, что я всё же доживу до момента как ты образумишься и я всё же увижу их! – и расхохотался, найдя свою шутку весьма удачной.

А эти двое всё кружили. Голубой шёлк легко вздымался, серебряная морозная вышивка на тёмно-синем камзоле мягко отливала и искрилась от сотен глаз уставившихся на них, и с завихрением лилось в кубок вино снова до краёв, поднимая со дна горчащий осадок. И лишь теперь Синха заметил, что как только советник собой закрывает Барху от его взора, так сразу же исчезает и её золотое свечение. Сколько бы он не пытался и не косил глаза и не крутил головой, но звериный взор его отказывался видеть советника.

- …какого…! - начал он.

- Как хорошо, что Титр вызвался завтра проводить принцессу, - с нажимом проговорил Леон, пристально глядя в глаза сыну, заставляя подчиниться его воле и не давая подскочить. – Жаль, конечно, что ты не смог вовремя разглядеть в ней достойную претендентку в жёны, но что поделать? Да и не в моих силах удерживать вечно Титра подле себя…

Ему показалось или отец сказал последнее…с сожалением? Не уже ли это значит, что… Он медленно повернулся – танец затухал, готовясь к заключительному развороту, и вдруг мир выцвел, оставив лишь тонкий светящийся след от пронзительно-синих глаз. Как тогда…

Раздались оглушающие аплодисменты. Сдержанный учтивый поклон, всё те же плотно сжатые губы без намёка на возможную улыбку, отрешённый взгляд чёрных глаз. Музыка заиграла снова. И он легко и непринуждённо, будто само собой разумеющееся, лавируя между вышедшими танцевать, повел принцессу за руку из залы и всем было…всё равно?

Не может быть, чтобы это было правдой… Но отец всем своим видом молчаливо подтверждал его догадки и… Его всё устраивает? Почему подобную дерзость… Неужели… Нет, он всё равно не понимает. Оттолкнувшись всем телом от трона, хоть это давалось с трудом, но всё же шагнул сквозь воздух вслед за теми двоими - он не мог довольствоваться догадками.

- Не стоит, сын мой… - раздалось вслед ему, но было слишком поздно.

========== Похожий внешне ==========

Выплюнуло прямо на жёсткий пол. Поднял голову – белый свет луны льётся сквозь прорезные арки галереи. Четыре чёрные полосы колонн до покрова тьмы, из глубины которого испепеляют незваного гостя глаза зверя холодным светом.

- Уходи, - не то рык, не то всё же голос человека.

Синха невольно попятился.

- Кто ты? Отвечай! – слова выдавились одним натужным комком писклявым и жалким тоном.

Из тьмы раздался сиплый короткий хохот в ответ.

- И с чего бы вдруг такие вопросы? – говорящий выходил на свет, попутно будто неохотно уменьшаясь.

Перед ним был сиротка-советник. Или нет? Кто-то очень похожий внешне, но совершенно чужой. Небрежно отброшен расшитый камзол, рукава закатаны и тонкая ткань рубахи развевается в такт бесшумным шагам. Как и прежде, зверь внутри не чувствовал его присутствия, но надвигающееся мощное гибкое тело и надменный взгляд свысока светящихся во тьме синим глаз заставляли погружаться Синху в пучину страха. Нужно что-то, что защитит его от этого чудовища… Между ними оставалось два просвета. Руки предательски дрожали, заставляя вилять острие тонкого клинка, наспех всё же явившегося на зов.

- Сразиться со мной? Этим? Да ты видно издеваешься, - блеснул оскал ухмылки и в бледном свете ночи светлым металлом хищно блеснул длинный узкий клинок.

Стремительный замах – как он оказался так близко? Оглушительный рёв, золотой всполох и пронзительный лязг металла с искрами – между ними вклинился высокий худощавый парень с длинными золотыми волосами. И снова оглушающая тишина.

- Это был бы слишком скучный поединок. Победа бы не сделала тебе чести, - и незнакомец отбросил шестом клинок того, кто носил личину советника.

- Кто обнажает клинок, должен быть готов либо победить, либо быть убитым, - и усмехнувшись, тот всё же опустил меч и отступил назад, но пристально следил за златовласым. – Чего ты хочешь?

- Пусть уходит.

- Милосердие тебе не к лицу.

Синха вздрогнул и только сейчас до него дошло, что парень, защитивший его от удара, в платье…голубом шёлковом платье. И это золотое свечение…

- Пускай это будет моим свадебным подарком, - голос смягчился и стал снова…женским и знакомым.

- Как пожелает моя королева.

Придерживая разошедшийся корсет, обернувшись, с сожалением и призрением взглянул на него… Тело незнакомца таяло, исчезла короткая густая борода, смягчились скулы и лишь золотые глаза остались неизменными. Перед ним стояла Барха.

Лязгнул клинок об каменный пол и рассыпался охапкой зелёных искр.

Он не мог поверить собственным глазам, собственному чутью. Рука невольно потянулась к обнажённому плечу, но под ноги предупредительно вонзился меч, погрузившись на добрую треть в камень. Отшатнувшись, Синха поскользнулся и упал – пол вдруг покрылся тонкой коркой льда… Синими искрами воспарил клинок, возвращаясь по зову в руку своего хозяина.

- Только посмей и я отрублю тебе руку.

Девушка легко и стремительно подалась вперёд и упала в объятья, останавливая.

- Титр, - с мягким укором начала она. – Ты верно забыл, что я сама в состоянии постоять за себя. Тем более как может советник короля нападать на его сына…

Лёд растаял, кругом вода, но всё так же пристально следят за ним синие глаза.

Синха утешал себя мыслью, что его столь стремительное и постыдное бегство всего лишь тактический ход, что он вовсе не ничтожество и что-то значит при дворе, что ещё не всё потеряно и надо лишь слегка скорректировать план…план…план…

С силой хлопнулись двери. Запереть, наложить Печать, чтобы никто, никто не смог…и плевать на то, что подумают слуги. Плевать. Ещё Печать.

Да. Да… Глубоко вдохнуть и можно уже не упираться руками в дверь. Да, спокойно, всё под контролем. Тц, как он умудрился найти ладонями занозы? А, потом. Что вообще происходит?!

Неужели в Титре течёт королевская кровь?..

Хотя нет. Не может быть такого.

Может он из этих, как их, народностей западных болот?

Да, ведь говорят, те тоже что-там умеют, хоть и уступают королям. Да, вполне. Он вполне может быть из этих, и никак не королевской крови, иначе бы он его чувствовал и…

И чего он так переволновался? Мало ли таких как он одарённых под светом Луны шастает? Он точно знает с десяток таких семей… Вот хотя бы та прошмандовка, что шастала тенью за Нерксом. Как её там? А, не важно…

Перед глазами вдруг снова медленно пронёсся серебристый клинок, синие, нечеловеческие глаза, золотой всполох, лязг металла и обнажённое плечо. Барха… В голове не укладывается. Что оно вообще такое?