- Ты нас обоих потопишь в этой лжи, - не выдержав, прошептала она.

- Думай об этом как об игре.

Барха в негодовании хотела уже выйти в залу для гостей, как на полшаге замерла, вдруг покраснела, раскашлялась и присела. Титр тут же подскочил к ней:

- С тобой всё в порядке?

- Лучше быть не может! - зло процедила сквозь зубы. - А я ведь думала, что мне показалось…

- Ты о чём? - он был озадачен, но тем не менее осторожно приподнял её и на руках и перенёс в кресло.

- Демон…

Янтарные глаза в обрамление длинный пушистых ресниц казались воспалёнными и измученными длительным отсутствием сна.

«Нет, это ещё мало» - пронеслось у него в голове и, он не успел опомниться, как контроль над телом перехватила затаившаяся в глубине тьма.

Большие распахнутые удивлённые глаза. Тонкие пальцы до боли впившиеся ему в плечи. Выворачивающий кости и раздирающий плоть приторно-сладкий вкус поцелуя…

========== Воспоминания о том, чего не было ==========

Смятый, сбитый с толку, в полном замешательстве. Темноту режет свет тонкими полосами из щелей. Взвесь пылинок. Густой запах свежего сена.

Сел. Скрипнув, хлипкая деревянная стена ощетинилась мелкими щепками в спину и слегка прогнулась.

Вдох.

Он испугался. И как только его отпустило, он сбежал. Он не понял как это у него получилось и куда в итоге его забросило, да в конечном счёте это не особо важно.

Длинный выдох.

Говорят, что свобода воли человека заканчивается у кончика носа другого человека, но что делать, если ты даже не в силах управлять своим? Нет уверенности, что его тело и даже его мысли принадлежат ему и только ему. Вполне может быть, что это всё не его. И может это даже не его жизнь.

Закрыть глаза. И будто на тридцать вёрст вокруг забывшиеся пространства затерянных лесов или полей. И тёмные воды великой реки, что течёт в долине у подножия замка, переставали двигаться, скованные пара терпкой синевой. Сквозь сумрак и горько-сладкий запах хвои по секретной тропе, припорошённой наносной прошлогодней листвой, брести неспешно вверх по склону. Туда, где оглушает тишина и холод влажных стен горы взмывает вверх под купол полный звёзд. Туда, где ты властелин природы и где ты всего лишь ничтожная и неотъемлемая часть её. И страх отступит, уступив звенящей ясности, очистив мысли от сиюминутного и суетного.

Он всё ещё в безызвестном сарае, но в воспоминаниях своих он нашёл источник душевного спокойствия.

Знания о том, что творило тело его по чужой воле, были известны ему будто оттуда же, откуда ведомо было о том, что небо синее, а трава зелёная; будто впитанные с молоком матери: такие же простые и естественные, но невероятно сложные и сбивающие с толку, если пытаться обдумать и понять сокрытое в глубине. Чтобы вырастить яблоню нужна подходящая почва, влага, солнечный свет и собственно семечко из яблока – всё достаточно просто. Но почему вырастет именно яблоня, а не, допустим, груша? Ведь семена так похожи. Что делает семечко яблока семечком именно яблока? Что делает его им самим?..

Может быть он всего лишь марионетка в чужой игре, вся его жизнь сплошной обман, и всего его желания и мысли не имеют никакого значения. И снова на губах чудится приторно-сладкий вкус. Сумбурный сметающий любое сопротивление поцелуй. Сегодня на мгновение он примерил роль полоумной богини. Всего лишь ничего незначащая капля для него оказалась полноводной рекой для Бархи. Как странно – она полнокровная принцесса, а он бастард. Хотя он чувствовал, что и Синха значительно слабее его. И всё же он надеялся на то, что это лишь догадки, лишь плод его разыгравшейся фантазии…

По левой руке растеклось синее пламя, оставляя знакомый узор, меж которого начал пробиваться мех вперемешку с перьями. Его пальцы будто давно выверенным и привычным движением рассекли воздух, собирая на конце указательного пальца жидкое пламя в упругую яркую искру. Щелчок и, вспыхнув и осветив даже самый дальний и тёмный угол сарая, искра растаяла в воздухе, уступив привычному полумраку. Такое было впервые, впервые в этой жизни. Были ли призрачные видения, вызванные приступом тошнотворной сладости, его воспоминаниями о прошлой жизни или всё же он это где-то читал или слышал?

Рука дрожала и замирала, но пальцы будто помнили движения, что чертили уже не одну сотню раз в воздухе. Витиеватый узор замкнулся в круг.

И ничего.

Облегчённый выдох.

Всё тот же полумрак. Солнце льёт свою тёплый свет сквозь щели, нагревая измождённые прихотями погоды доски.

Это не может быть его воспоминаниями. Рассудок помутился и ему показалось, что он знает то, чего знать никак не может. Только и всего. Сон наяву. Фантазия. И ничего более. Закинул руки за голову, вытянул и закинул на ноги на вязанку соломы и прикрыл глаза. Хорошо бы сейчас заснуть и проснуться в тот самый день, накануне прибытия правителя северных земель со свитой. Проснуться и будто ничего и не было. Проснуться и жить обычной жизнью, не прячась и не скрываясь.

Сверху на него упало плашмя что-то длинное и холодное.

Он не хотел открывать глаза, не хотел верить тому, что видел, не желал признавать…

Кошмар продолжался.

На коленях лежал длинный узкий клинок. Чистый светлый металл. Замысловатые дужки гарды. И большой тёмно-синий камень похожий на лёд промёрзшего до самого дна моря хитро блестит и переливается с навершия.

Он пересел по-турецки и, с трепетом ведя ладонью вдоль двойного дола, выдохнул:

- Мун Кадиз…

- Ты начинаешь вспоминать того, чего не было… Любопытно.

Он кивнул, не глядя на собеседницу.

- Тогда меня звали иначе, верно? – не дождавшись ответа он продолжал, всё разглядывая клинок, будто старого друга. – Яран Расунасара Иништар Нуок… Но люди вокруг меня называли «ворон» Нуок – Сырынэ Нуок.

- Не ты Яран, но лишь капля его крови в бескрайнем море жизни. Но я не стала бы утверждать, что ты уже Титраништар. Кто знает, чем твой Переход обернётся и куда приведёт тебя дорога?

- Я всего лишь заложник, - он встал и наконец смотрел на неё. – И я вынужден делать то, что от меня требуется, да?

В голове будто на чистом листе проступали вновь давно выцветшие слова, рисунки, фразы, чертежи, скорые зарисовки и из этого вороха складывалось что-то новое, но смутно и неуловимо знакомое. Взмах рукой – теперь он понимал как – и из пустоты достал ножны.

- И что же ты сейчас намерен делать?

- Отправлюсь в имение. Я же сейчас должен быть там, верно?

Вместо ответа тихий снисходительный короткий резкий выдох.

Широкий взмах руки, россыпь искр и будто сквозь водную гладь он шагнул в зияющий круг мрака…

========== К истокам ==========

Сквозь густые кусты он вышел прямиком к домику приказчика. Полуголый, пеший и с мечом на бедре, чем, видимо, изрядно напугал простодушную тётушку Кноспе, которая оказалась поблизости. Она нервно затеребила видавший виды, но всё так же безукоризненно белый и опрятный передник, суетливо поправила несуществующую выбившуюся прядь обратно под накрахмаленный чепчик и осиплым голосом от волнения выдавила слишком громко:

- Молодой господин..!

- Всё в порядке, - и сделал неопределённый успокаивающий жест рукой. - Я долго не задержусь – буквально на пару дней. Скажите Изангу, чтобы зашел ко мне где-то через четверть часа.

- Не желаете ли перекусить с дороги? – её полные руки скомкали и спрятались под передник.

- Не сейчас, - и, смягчившись, добавил. – Я дам вам знать.

Женщина сдержанно кивнула и, как только он прошёл мимо, семеня ринулась в домик то ли сообщать новости мужу, то ли готовить, а может быть и всё сразу.

Собственно господский дом стоял в глубине, укрытый зеленью вековых деревьев лишь слегка пострадавших во время того жуткого пожара – странное дело, уже двадцать лет минуло. И лет пятнадцать как здесь все восстановили и будто бы и не было ничего…будто бы.