========== Глава 9 ==========

Комментарий к Глава 9

Сон Эрена:

Елена Фролова - Не улетай ввысь

Я плыл по волнам наслаждения, ощущая невесомость во всем теле. Легкий бриз бил мне в лицо, а теплое море ласкало мои босые ноги. Вокруг никого, только тихо шумел прибой, и где-то над головой кричали чайки. Я никогда не употреблял наркотики и поэтому не знал тех ощущений, которые они дают человеку, но почему-то сейчас мне показалось, что я принял ударную дозу белого порошка, который унёс меня далеко от всех проблем и переживаний — на душе было спокойно, а голова полностью за последние несколько месяцев была очищена от мыслей.

Послышались чьи-то голоса, и я повернулся. Недалеко от меня пробежал мальчик лет девяти с непослушными каштановыми волосами. Его фигурка была маленькой, хрупкой и очень знакомой. Он подбежал к двум людям: девчушке приблизительно его возраста с длинными черными волосами и мужчине лед тридцати в очках и с небольшими усиками. Все трое уселись на покрывало, расстеленное на теплом влажном песке. По расставленным тарелкам, мискам с салатами, раскиданным небрежно овощам и фруктам я догадался, что они приехали к морю на пикник. Да, когда-то и я ездил точно так же с родителями на море, чтобы несколько часов полюбоваться на эту искрящуюся гладь под палящим летним солнцем. Что-то в этой троице мне было до боли знакомо. Я немного придвинулся и сощурился. И когда я внимательно рассмотрел семью, то не поверил своим глазам: тот мальчик был мной, маленьким мной, а девочка и мужчина — Микасой и моим отцом, которого я не видел уже несколько лет. Нахлынувшие воспоминания отдались болью в сердце. Почему, почему я вижу свое прошлое, почему я вижу то, что уже никогда не вернуть: беззаботность, счастье, любовь? И почему здесь нет той, кто дала мне всё это? Да, одного человека не хватало. И как бы в противоречие этому я услышал за спиной самый любимый голос:

— Эрен.

Сердце защемило, на глаза навернулись слезы, а в горле встал ком. Я повернулся и увидел перед собой ту, кто была для меня самым нужным человеком в этом мире; ту, чья жизнь была для меня дороже собственной; ту, без которой я уже не чувствовал себя живым.

— Мама… — еле проговорил я.

Сейчас она была такой молодой, красивой и нежной. Её янтарные глаза блестели в свете заходящего солнца, а на лице играла улыбка. Сейчас она была счастливой и… живой.

— Я умер, да? — шёпотом спросил я.

— Нет, мой мальчик, ты не умер, — ответила она и дотронулась ладонью до моего лица — мягкая и тёплая. По моим щекам покатились слёзы.

— Прости меня, — дрожащим голосом проговорил я, — я не смог тебя сберечь. Не смог спасти тебя. — Мои руки дрожали, было больно там, внутри, где находится сама суть человека. И эту боль нельзя заглушить обезболивающим, от неё невозможно было избавиться. Эйфория от принятой дозы прошла, и теперь я ощущал ломку.

— Ты ни в чём не виноват, — ласково отозвалась мама и утёрла мою слезу, — так получилось. Мы не в силах изменить что-либо. Просто прими это.

— Нет! — Слёзы еще сильнее полились из моих глаз. — Я не хочу это принимать! Я не хочу. Я не справлюсь без тебя. Прошу тебя, пожалуйста, вернись. Ты нужна мне, нужна Микасе, нам не хватает тебя.

Мама крепко обняла меня, и я уткнулся носом в её плечо, всхлипывая и вздрагивая в её объятиях.

— Ты же знаешь, что это невозможно, мой дорогой сынок, — прошептала она на ухо, поглаживая меня по голове. — Нельзя вернуть тех, кого забрали небеса.

— Я совершил столько ужасных поступков, прости, я подвёл тебя. Я ужасный человек, я не достоин называться твоим сыном.

Мама взяла моё лицо в свои ладони и посмотрела прямо в глаза.

— Ты не ужасен. Ты лишь защищал тех, кто был тебе дорог. И ты всегда останешься моим сыном, Эрен, что бы ни случилось. — Она ещё раз погладила по моей щеке, а потом нежно поцеловала в лоб.

— Я люблю тебя, мам, — сквозь слёзы проговорил я.

— Я тоже люблю тебя, Эрен, и всегда буду любить, — она ласково улыбнулась.

А потом лишь яркий свет и пустота.

Я нехотя разлепил веки — ни лазурного моря, ни тёплого песка под ногами, ни мамы, только сильная боль во всём теле и голые каменные стены тюремной камеры. Я снова вернулся в реальность. В камере было темно, что говорило о том, что на дворе уже была глубокая ночь. Я лежал на нижнем ярусе кровати, тело словно свинцом налилось. Мои губы были сухими, и нестерпимо хотелось пить. Полнейшая тишина, только где-то поблизости было слышно посапывание. Я кое-как приподнял голову, что сразу отдалось острой болью, и увидел своего блондинистого друга. Он сидел у меня в ногах, уткнув нос в коленки и обхватив их руками.

— Вот мы и поменялись местами, — проговорил я.

Но он никак не отреагировал на мой голос — уснул бедолага. Тогда я решил его разбудить: всё же спать в такой позе не хорошо. У него так ноги и руки затекут, что утром встать не сможет. Я нащупал своей ступнёй его голень и пару раз похлопал по ней. На что я услышал недовольное бормотание, и Армин поднял голову. Он немного поозирался вокруг, а потом, наконец-то, посмотрел на меня.

— А, Эрен, ты очнулся, — сказал он сонным голосом и снова уткнулся в коленки. И это всё? — Эрен? — В ту же секунду блондин снова резко поднял голову и уставился на меня.

— Утро доброе, — ответил я и попытался улыбнуться, но прокусанная губа не дала этого сделать.

Армин завертелся как юла: он начал слезать с кровати, умудрившись сесть мне при этом на ногу, из-за чего я издал болезненный стон и выругался, хотел встать, но, видимо, он всё-таки отсидел себе нижние конечности, его ноги подкосились, и он с грохотом упал на пол. Какой же он неуклюжий, а ещё про меня что-то говорил. Арлерт на четвереньках подполз к изголовью кровати и почти вплотную придвинулся к моему лицу.

— Эрен, ты очнулся! — вскричал он. Его голос моментально резанул по ушам.

— Да не ори ты, — заворчал я, — итак голова раскалывается. К тому же разбудишь ещё всех.

— Х-хорошо, — стушевался тот. — Я так рад. Они с тобой ещё по-людски обошлись, думал, они тебя убьют там.

— Да пусть только попробуют, — я сделал очередную попытку улыбнуться. — Принеси, пожалуйста, воды. Пить хочется невозможно.

Армин налил в кружку воды и, придерживая мою голову, дал мне выпить. На вкус она была отвратительной, а что меня добило окончательно, так это ноющая боль в десне.

— Очень больно? — поинтересовался Армин.

— Нет, — соврал я, — но бывало и лучше.

Сосед поставил кружку на тумбу и присел рядом со мной на кровать. Что-то терзало его изнутри, не давало покоя. Он закусил губу, я давно уже заметил за ним эту привычку, он всегда так делал, когда душа не находила покоя. Неужели он беспокоится за меня? Или ещё хуже…

— Эрен, — Армин, наконец, подал голос, — прости меня. — Моя догадка была верна — он опять винит себя. — Это из-за меня ты оказался в таком положении, — его голос дрогнул. — Прости.

— Мы же уже обсуждали это с тобой, — напомнил я, — может, хватит уже?

— Нет, — он помотал головой, — ты не понимаешь. Я не отвечал обидчикам не потому, что не мог, а потому, что не хотел. Понимаешь, дело в том, что за примерное поведение тебе могут скостить срок. Конечно, всего на чуть-чуть, но даже это было мне необходимо, — он всхлипнул — ну вот, только слёз мне сейчас не хватало. — Я должен был как можно раньше вернуться на волю, ведь мой дедушка… — Армин ненадолго замолчал. — А после того как его не стало, всё потеряло для меня всякий смысл: родных больше не осталось, квартиру забрали за долги. У меня больше нет абсолютно ничего, вот я и взял на себя вину. Мне уже всё равно. Но ты, — он повысил голос, — почему ты пошёл на это ради меня? У тебя же есть семья, друзья, у тебя есть жизнь, Эрен! Почему ты готов был пожертвовать всем ради меня? — Он дрожащими руками сжимал грязную простыню.