У меня была еще одна проблема — Армин. Его раны начали гноиться, а после обеда постоянно поднималась температура. Его лоб тогда покрывался испариной, он ворочался на кровати, бормоча себе что-то несусветное под нос и с такой силой сжимая кулаки, что на его ладонях оставались кровавые следы от ногтей. Несколько раз я требовал оказать ему медицинскую помощь, но в ответ лишь слышал грубый отказ, а один раз меня даже несильно избили дубинками. Я решил, что раз уж я не могу доставить Армина к лекарствам, то мне придется принести их к нему.

Во вторник мне улыбнулась удача: меня поставили на кухню, а что еще лучше — на чистку овощей. Я взял нож и во время чистки картошки как бы случайно порезал себе руку. Простой царапиной я не мог обойтись, так что пришлось основательно пропороть себе ладонь.

— Черт! — вскрикнул я.

— Что у тебя там? — как-то совсем не заинтересованно спросил надсмотрщик.

— Порезался, — ответил я и показал ему окровавленную ладонь.

— Мать твою! — пропищал он. — Ты что, решил скальп с себя снять?

Вертухай с отвращением рассматривал мою руку.

— И долго ты пялиться собираешься?! Я же сейчас кровью истеку. Умру еще ненароком, а вину ведь на тебя спишут, мол, не доглядел, — подначивал я. — Посадят… Точно посадят.

Он испуганно посмотрел на меня.

— Заткнись уже! Кайл! — К нам подбежал кучерявый рыжий парень, которого я видел в день смерти дедушки Армина. — Отведи этого безрукого к медику. Да поживее! Ну, что встал?! — рявкнул он на замешкавшегося паренька. — Уведи его, а то он уже весь пол кровью изгадил.

— Д-да… — ответил рыжий и, надев на меня наручники, повел в сторону медпункта.

Как только мы вышли с кухни и отдалились от неё на достаточное расстояние, я заговорил:

— Эй, тебя ведь Кайл зовут? Да?

Он не ответил.

— Послушай, мне нужна твоя помощь. Дело в том, что…

— Закрой свой рот! — сказал рыжий. Он хотел сказать это грубо, но в его голосе я услышал едва заметные нотки страха.

— Мой друг умирает, — сказал я как можно жалостнее. Тогда я заметил, что впервые с момента нашего второго знакомства назвал Армина другом. — Ему нужны лекарства. Его лихорадит, а раны на…

— Я же сказал тебе замолчать! — крикнул он и толкнул меня в плечо.

— Я же вижу, что ты не такой, как все остальные надсмотрщики. Ты же добрый парень, — сказал я чуть не плача. — Прошу, помоги. Я заплачу, у меня есть деньги. Он же умирает из-за меня… Это меня надо было забрать в карцер, а не его. Армин… он же ни в чем не виноват.

— Прошу, не говори больше ни слова, — ответил он спустя несколько секунд уже тихим голосом, — а то мне придется применить силу.

Я замолчал.

Мы вошли в медпункт, и внос сразу ударил резкий запах спирта, йода, анестетика и прочих медикаментов. Запах был настолько сильным, что уже через пару минут у меня начала кружиться голова. Ханджи сидела за столом возле окна и что-то лихорадочно записывала. Она была молодой женщиной из категории «чуть за тридцать», стройной, высокой. Она была бы очень симпатичной, если бы не вечно растрепанные каштановые волосы, кое-как забранные в высокий хвост, и безумные карие глаза за стеклами очков, при встрече с которыми твоя душа уходила в пятки. Ханджи так была увлечена своими записями, что не обратила на нас никакого внимания.

Кайл постучал по косяку.

— Мисс Зоэ, — с легкой запинкой проговорил он, — я Вам пациента привел.

Зоэ подняла на нас свой пронизывающий взгляд, и Кайл немного попятился назад, наступив при этом на ногу.

— А-а-а, Кайл! — пропела женщина. — Заходи. Прости, я тут просто опыт проводила. И вот, записывала результаты.

— Опыт? — переспросил рыжий, запихивая меня в кабинет.

— Ага. — Зоэ широко улыбнулась. — Проверяла влияние ЛСД на мышей, и способность управлять ими с помощью разряда электрического тока.

«Что за на хрен?» — подумал я.

— Ну, и как? — поинтересовался Кайл.

— Они сдохли, — отрезала Ханджи. — Вероятно, я ввела им слишком большую дозу. Однако парочка из них продержалась довольно долго и в конце даже смогли совершить половой акт.

— Зато ушли из жизни довольными, — усмехнулся кучерявый. — Жаль, а ведь у них могла бы быть хорошая семья с детишками.

— Они обе были самцами.

— Оу…

— Видно, в галлюциногенном бреду мыши приняли друг друга за самок. Но ты прав — из жизни они ушли довольными: такой визг стоял, прям ух. — Зое засмеялась. — А ты чего пришел-то?

— А? А-а, я к Вам заключенного привел, ему бы рану обработать.

«Ну наконец-то на меня внимание обратили».

— О, Эрен, опять ты? Что, снова морду набили? — Шатенка ехидно улыбнулась.

— Н-нет, руку ножом порезал, когда картошку чистил.

— Аяяй, — она помотала головой, — ну ты проходи, присаживайся.

Я прошел глубже в комнату и уселся на стул напротив неё.

— Я подожду снаружи, если Вы не против, — сказал рыжий и после утвердительного кивка Зоэ вышел из медпункта.

Я осмотрелся по сторонам. С моего прошлого визита здесь особо ничего не поменялось: те же белые шкафы, за стеклянными дверцами которых виднелись многочисленные склянки, коробки и папки, та же кушетка у стены, то же стоматологическое кресло с бормашинной и лампой. Я пробежался взглядом по столу: куча бумаг, ручки, лампа и какие-то баночки. Мой взгляд зацепился за маленький коричневый пузырек с наклейкой «Йод».

— Дай я посмотрю твою руку.

От неожиданности я вздрогнул. Шатенка взяла мою ладонь в свою и покрутила её, осматривая рану. Кровь текла, конечно, не очень сильно, но всё же я умудрился наделать у входа маленькую лужицу.

— Придется зашивать, — констатировала Зоэ после минутного осмотра.

— А нельзя просто помазать чем-нибудь и пластырем заклеить?

Не очень-то хотелось, чтобы кто-то тыкал в меня иголкой, тем более, если этот кто-то — Ханджи Зоэ. Нет, то, что она была хорошим врачом, я не сомневался. Просто… вдруг она опыты не только на мышах проводит?

— Ты что, боишься? — пролепетала она и подошла к шкафчику с медикаментами. — Не трусь, это совсем не больно.

— Д-да не боюсь я, — мой голос предательски дрогнул.

Ханджи отвернулась, и я, не упуская момента, быстро схватил со стола пузырек с йодом и засунул его в карман своего комбинезона. Немного повиляв задом, Зоэ достала из шкафа всё необходимое: спирт, ватку, иголку с ниткой, бинты и пинцет.

— Ну-с, приступим. — Шатенка смочила вату спиртом и дотронулась до раны. Порез сильно защипал, и я отдернул руку. – Ох, какие мы неженки, — всё тем же мелодичным голосом сказала она и сильнее схватила меня за запястье.

Я кое-как выдержал испытание спиртом, а теперь мне предстояло еще одно — иголка. Ханжди продезинфицировала её, вставила нитку и прицелилась к моей ране. Я уже приготовился выть от боли, но на удивление зашивание раны оказалось довольно терпимым, и я лишь немного поморщился. Зоэ сделала несколько стежков и, закрепив нить, отрезала ножницами лишнее.

— Ну вот, — радостно проговорила она, — теперь помажем йодом, чтобы быстрее заживало и забинтуем. — Она потянула руку к столу и остановилась. – Э? А где йод? Он же, вроде, у меня на столе стоял. Эрен, ты не видел маленькую коричневую баночку?