— Армин Арлерт, — я подошел к нему и улыбнулся.

— Что? — Он поднял голову и посмотрел на меня.

— Армин Арлерт, — повторил я. — Так звали моего друга детства. То-то я смотрю рожа у тебя знакомая.

Я сел возле него и облокотился о стену, запрокинув голову. Легкий теплый ветерок шевелил волосы, солнце слепило глаза, и я зажмурился.

— Вот уж действительно мир тесен, — сказал я. — Не ожидал тебя здесь встретить после стольких-то лет.

Мы немного помолчали.

— Эрен, — вдруг сказал Армин, — расскажи мне о себе.

— Ну, я попал сюда… — начал я.

— Нет, — перебил меня Армин, — расскажи о своем детстве. Может, я так хоть что-нибудь вспомню.

Я и рассказал. Мы жили с родителями в небольшой двухкомнатной квартире на окраине округа Шиганшины в городе Мария. Отец работал врачом, а мама занималась хозяйством. Когда мне было пять, мои родители удочерили Микасу — дочь знакомых моего отца. Её родителей убили при ограблении квартиры, а маленькую Микасу решили пощадить — связали её и заперли в ванной, пока выносили из квартиры драгоценности и деньги. Примерно в том же возрасте я познакомился с Армином — мальчишкой, жившем на соседней улице со своим дедушкой. Мы жили беззаботной жизнью, и всё у нас было хорошо, пока у матери не обнаружили рак желудка. Отец поддерживал её как мог: ухаживал за ней, выписывал лекарства. Но это продлилось не долго. Когда у матери начались боли, и ей надо было ставить уколы, чтобы хоть на какое-то время ослабить их, отец под всякими предлогами уходил из дома. Он мог не появляться дома несколько дней, и мне приходилось брать на себя его роль. Как-то он пришел домой пьяный в компании молодой девушки и объявил, что уходит из семьи. Вот так просто променял свою больную жену и мать своих детей на здоровую молодушку. В тот самый день отец для меня умер.

Мать скончалась через два года после обнаружения болезни. Отец за все это время ни разу не позвонил и не навестил нас. Он даже не пришел на похороны мамы. Позже я узнал, что он отказался от нас с Микасой, поэтому нас забрали в детский дом. Единственным человеком, который поддерживал маму и нас с сестрой, был Ханнес — друг детства мамы. В дальнейшем, когда мы с сестрой покинули детский дом, он же помог нам встать на ноги и даже подыскал мне работу в одной из ведущих компаний, специализирующейся на производстве модной одежды. Я сомневался, что юношу из детского дома, получившего среднее образование, могут взять в такую серьезную фирму. Но я быстро нашел общий язык с директором фирмы. Сначала работал курьером, но уже через четыре года я стал начальником отдела продаж и смог заработать на недорогую машину. Микаса же работала помощником юриста в адвокатской канторе Ханнеса. В двадцать лет она вышла замуж за Жана Кирштайна и переехала к нему. Так мы и жили, пока месяц назад не случилось то происшествие, перевернувшее мою жизнь с ног на голову.

— …вот так я и оказался в тюрьме, — закончил я свой рассказ. За все это время Армин ни разу не перебил меня. Он слушал меня молча, опустив голову и вертя между большим и указательным пальцем травинку.

— Ты тоже хотел спасти… — тихо произнёс он немного погодя.

— В смысле? — спросил я.

Армин поднял голову и хотел что-то сказать, но его окликнули:

— Эй, Златовласка! — Райнер стоял чуть поодаль с Бертхольдом и Конни и манил пальцем Армина.

— Опять этот придурок, — прошипел я. — Сейчас я ему покажу.

Я хотел встать, но Армин остановил меня рукой. Он встал с земли, отряхнулся и молча направился в сторону Райнера. Они о чём-то недолго разговаривали, потом Армин в ответ качку помотал головой. Последнему это явно не понравилось — он сжал руку в кулак, а его лицо исказила злобная гримаса. Армин хотел уже уйти, но Райнер резко развернул его к себе и ударил кулаком по лицу, от чего Армин повалился на землю. Качок начал избивать блондина ногами. Удары посыпались на него один за другим; Райнер бил его по спине, по ногам и рукам. Армин же свернулся в позу эмбриона, чтобы хоть как-нибудь защитить своё лицо и внутренние органы. Я не мог позволить Райнеру спокойно колотить моего сокамерника. Я сорвался с места и побежал в их сторону.

— Райнер! — закричал я и ударил его кулаком по лицу. Только вот я немного промахнулся, и вместо скулы удар пришелся по подбородку. Райнер немного отошел назад.

— Ублюдок, — прошипел он, потирая подбородок. — Ты у меня сейчас попляшешь.

Райнер с ревом попер на меня, словно разъяренный бык на красную тряпку. Он обхватил меня за пояс и прижал к стойке турника. Я сомкнул руки в замок и со всей силы ударил его по спине. Не подействовало — он лишь сильнее вжал меня в турник, из-за чего в спине возникла боль. Я ударил его еще раз и опять безрезультатно. Затем Райнер поднял меня в воздух и опрокинул на землю. Не успел я прийти в себя, как качок с силой надавил ногой на мою грудную клетку, выбивая из легких воздух. Он поднял ногу для очередного удара, но я успел откатиться в сторону и вскочить на ноги. Я заметил, что вокруг нас стали собираться заключённые. Они кричали и улюлюкали, поддерживая моего противника.

— Ну что, Зеленоглазка, станцуем? — сказал Райнер, вставая в позу для атаки.

— Давай, — ответил я.

Мы обменялись несколькими ударами. Блондин бил четко и твердо, было видно, что ему не раз приходилось пускать в ход кулаки. Я же старался больше обороняться, нежели наступать. Уклонившись от очередного удара, мне всё же удалось пару раз попасть по открывшемуся корпусу противника. Райнер отшатнулся, и в ту же секунду я нанес удар по его переносице. Райнер зашипел от боли и запрокинул голову. Из его разбитого носа потекла кровь.

— Что такое, Райнер? — проговорил я. Пот заливал мне глаза, а легкие разрывались от недостатка воздуха. Драка сильно вымотала меня. — Куда подевался твой запал? Неужели решил сдаться?

— Да пошёл ты, — прорычал он.

В то же мгновение Райнер подскочил ко мне и занёс правую руку для удара. Я поставил блок, но это была уловка. Краем глаза я увидел, как поднимается его левая рука. Защититься я не успел, из-за чего получил сокрушительный удар в область правого виска. Я повалился на землю: в ушах зазвенело, голову пронзила жуткая боль, в глазах потемнело. Качок навалился на меня сверху, зажимая мое тело в тиски своими ногами, и стал избивать.

— Что, гадёныш, уже не такой смелый? — усмехнулся он.

Удары сыпались на меня один за другим. Я пытался защититься, но сил практически не осталось. Я понял, что теряю сознание. Но неожиданно сквозь шум в ушах я услышал голос Армина:

— Отвали от него, урод!

Райнер остановился и тут же получил удар ногой в правое ухо от Армина. Качок вскрикнул и рухнул на землю, освобождая моё тело из своих тисков — дышать стало легче. Пришла очередь Бертхольда защищать своего сокамерника. Он с криком подбежал сзади к Армину, схватил его за пояс и опрокинул на жесткую поверхность, из-за чего последний сильно ударился плечом.

— Не смей его трогать! — истерически прокричал Бертхольд, вдавливая Арлерта в землю.

Я попытался встать, но из-за головокружения и боли во всем теле снова упал.

— Чёрт! Ребята, шухер! Смит и Леви идут! — проговорил кто-то из толпы, и все сразу замолчали.