Спустя пару минут, до ушей донесся скрип отворяющихся дверей чертогов. Он здесь… этот монстр здесь.

– Селен! – в мастерскую вбежала Альма. – Дакар!

– Я слышала, – глянула на сестру исподлобья. – Не суетись, нас позовут, когда придет время.

Тут и Амина появилась. У нее так же трепетали крылья от волнения:

– Что ты делаешь? – уставилась на гончарный круг.

Тогда Селен опустила взгляд. Глина потемнела. А вместо чаши или вазы получилось нечто уродливое.

– Не знаю, – скорее убрала руки и сняла ногу с педали.

Прошел час, пошел второй. Девушки вконец разнервничались, ибо нет ничего хуже сидеть в неведении. Вдруг дверь отворилась и на пороге показалась служанка:

– Господин Кайер велел вам явиться в приемную залу.

На что все три кивнули.

– Пора, девочки, – поднялась Альма. – Удачи нам…

– Селен, – Амина обратилась к сестре, – ты бы хоть руки вымыла, все в глине.

– Много чести, – одернула атласные рукава.

– Как знаешь.

Девушки шли в направлении залы, держась за руки. Такая уж привычка была у тройняшек с детства, как и то, что Амина с Альмой всегда смотрели в пол, если их что-то беспокоило, в отличие от Селен, которая в моменты страха или волнения всегда смотрела только вперед. Вот и сейчас, две сестры шли с опущенными головами, но не Селен.

Стража, завидев дочерей правителя, поторопилась отворить массивные двери.

В приемной за круглым столом заседал отец, а напротив него находились трое, один сидел, двое других стояли чуть поодаль. Как только сестры вошли, все разом смолкли.

– Вот и они, – произнес Кайер спустя минуту. – Альма, Амина и Селен.

– И, правда, тройняшки, – раздался голос, что эхом прокатился по зале.

– Девочки, – собрался, было, отец представить дочерям гостя, но тот перебил.

– Не утруждайся, Веном. Я и сам справлюсь.

Мужчина поднялся, после чего развернулся к девушкам лицом, как развернулась и его охрана. Высокий, широкоплечий и явно очень сильный, лицом красив, но в то же время крайне неприятен. Взгляд Завоевателя был настолько холодный и надменный, что сестры инстинктивно попятились, отчего губы Дакара тотчас искривились в презрительной усмешке.

– Не бойтесь, – направился к девушкам, – я не кусаюсь. Итак, – остановился в метре от них, – кто из вас кто? Ну же, – улыбнулся еще шире, явив взору белые зубы, – не стесняйтесь. Мне нужно знать, чтобы не путать вас.

– Альма, – произнесла чуть слышно девушка в нежно-сиреневом кафтане.

– Амина, – так же тихо молвила вторая в голубых одеждах.

– Селен, – голос третьей не дрогнул да и прозвучал на прядок выше.

– Приятно познакомиться, – улыбка мигом сошла с лица мужчины. – Теперь я запомнил. И… вы можете идти. Наверняка, – глянул на испачканные руки одной из сестер, – я отвлек вас от чрезвычайно важных дел.

– Ступайте, – кивнул им отец.

Альма и Амина немедля покинули залу, а вот Селен задержалась, но только для того, чтобы обдать мерзавца ледяным взглядом, преисполненным ненависти.

– Я уже запомнил тебя, – Дакар подался чуть вперед, – поспеши к сестрам. Мужской разговор не для твоих славных ушек.

Как только Селен вышла из приемной, ее тут же окружили сестры:

– Ты что творишь? – зашипела обескураженная Альма. – Не время и не место показывать характер. Это же Дакар. Хладнокровный убийца, который не щадит никого.

– Да плевать я хотела, – ощетинилась в ответ.

– О нас тогда подумай. Твоя вольность может дорого обойтись нам. Разозлишь этого монстра, а отвечать придется мне и Амине.

– И что я такого сделала? Всего-то посмотрела ему в глаза. Это вы привыкли ходить в полусогнутом состоянии. Неужели забыли, что нам говорила матушка? Мужчина берет власть над женщиной, когда она соглашается передать оную.

– Мы ничего не забыли, а вот ты, видимо, не осознала до конца, кто такой Дакар.

Дакар тем временем вернулся за стол и воззрился на Кайера:

– Красивые у тебя дочери, правитель Кастилиона. Жаль, крылышек не увидел, с ними они были бы еще прелестней.

– Я рад, – сцепил руки в замок. – Поговорим же о предстоящей свадьбе.

– Что о ней говорить? Я предпочел бы обойтись без пышного празднества, ибо радоваться ваши верноподданные вряд ли будут, а мне нет нужды завоевывать доверие твоего народа. Лучше оговорим условия дальнейшего сосуществования. Именно этого хотят феи Валлоу – знать, что будет после.

– Хорошо, Арман. Я тебя слушаю.

В этот момент к Дакару подошли охранники, они встали за его спиной, руки положили на спинку кресла, на безымянном пальце каждого поблескивал серебряный перстень с багровым камнем по центру.

– Как и обещал, я не буду претендовать на холмогорье, но вдоль границ оставлю своих солдат. И вам дополнительная защита, и мне спокойней. Сплошная польза, – усмехнулся. – Их присутствие никак не скажется на жизни фей. Воины знают, что такое дисциплина, без приказа главнокомандующего и пальцем никого не тронут.

– Но к чему такие меры? Мы мирный народ, с соседями предпочитаем вести диалог.

– Я знаю. Но как уже сказал, мне будет значительно спокойнее от осознания того, что народ Валлоу в безопасности, как от внешних, так и от внутренних врагов.

– Внутренних? – уставился на него с непониманием.

– Инакомыслящих, так понятнее?

– Да.

– Вот и славно.

– Однако позволь спросить. В каких условиях будут жить мои дочери? Я как отец…

– В хороших, – снова перебил. – У девушек будет все необходимое, будет прислуга. Более того, раз в три месяца они смогут навещать любимого отца. У меня нет цели держать их в черном теле.

– Очень благородно с твоей стороны.

– Какие вы все-таки забавные, – расплылся широкой улыбкой. – Угождать и соглашаться – ваше все.

– Не каждому дано искусно воевать, да и не каждому это нужно. Можно жить достойно и без войн.

– Бесспорно. Можно и в лачуге прожить, главное, убедить себя в том, что счастлив, жить в лачуге. Но я не из тех, кто довольствуется малым, – затем поднялся. – Полагаю, все важные темы мы обсудили. Я задержусь в Кастилионе ровно на неделю. Три дня мне понадобится для более тесного знакомства с твоими дочерьми, на пятый состоится бракосочетание. На шестой день к границам Кастилиона подойдут мои солдаты, ну а на седьмой я с женами покину город. Надеюсь, в твоих чертогах найдется свободная спальня для меня и моей охраны.

– Все уже готово, Дакар.

– Чудно.

И Завоеватель с телохранителями покинул залу, оставив Кайера в замешательстве. Дакар решил не вторгаться в город – пока, а его армия у границ повод задуматься о скором будущем, в котором фей лишат свободы передвижения.

Девушки в это время находились в опочивальне Селен. Альма и Амина сидели на оттоманке с понурыми лицами, их крылья повисли и перестали мерцать, а Селен ходила из угла в угол, ее крылья продолжали стрекотать от возмущения вперемешку со злостью.

– Что ты все ветер гоняешь? – произнесла Альма. – Успокойся. Наша судьба предрешена. Злись не злись, а Дакар здесь и без нас не уедет.

Тогда Селен остановилась:

– А если нам всем сбежать? Эдан поможет.

– Ты все про побег, – поднялась Амина, подошла к окну. – Поступай, как знаешь, Селен. У фей всегда было право выбора. Так что… расправь крылья и лети. Мы не оставим отца. Возможно, Дакар и согласится на двух невест.

Ночь прошла тяжело, сестры не сомкнули глаз, а наутро к Альме зашел отец.

– Доброе утро, дочка, – устроился у нее в ногах.

– Доброе, – глаза девушки были красные и опухшие.

– Сегодня Завоеватель встретится с одной из вас, с кем именно пока не знаю. Перед бракосочетанием он захотел пообщаться с каждой тет-а-тет.

– И когда свадьба?

– Через четыре дня. Мне искренне жаль, Альма.

– Я понимаю. Мне тоже жаль…

– Как Селен? Продолжает упрямиться?

– Да, – грустно улыбнулась, – за ночь весь запах глины перевела.

– Ясно. Прошу тебя и сестрам передай, будьте очень осторожны в словах и действиях. Дакар подмечает каждую мелочь, если ему что-то не понравится, он может в любой момент все переиграть.