– Что происходит, Мато?! – Финн в ужасе принялся тыкать на все подряд.

– Откуда я знаю? – Мато картинно зевнул. – И вообще, с кем ты разговариваешь? Ты один, не забывай!

Арктур заскрежетал зубами. Наверняка сейчас отец наблюдает за его тренировкой с балкона, и если он сейчас разобьется, то получит очередную взбучку.

«Думай, идиот, думай! Что ты забыл?» – говорил себе Арктур, но думать под синхронный писк датчиков было не так-то просто.

Через шесть секунд программа сообщила о том, что «корабль сгорел в атмосфере».

– Сгорел? Но я… я… – Арктур с трудом сдерживал слезы.

– Ты забыл активизировать защитную панель, капитан Финн. – Мато явно сочувствовал ему, хоть и не подавал вида. – Обшивка корабля раскалилась до 1000 градусов Цельсия, после чего двигатели рванули один за другим.

Какой дурацкий, обидный промах! Летное дело давалось Арктуру с большим трудом. Когда все остальные участники еще и в ус не дули, отец Финна настоял на том, чтобы его сын приступил к подготовке аж за целый год до Кубка Планет. Он хотел, чтобы Арктур выиграл Кубок и стал политиком, как он. Но у его сына были другие планы.

Арк хотел взять этот чертов Кубок, чтобы переплюнуть отца и получить влияние, которое старшему Финну и не снилось.

Он провалил первые интуитивные тесты на чувство габаритов и прирожденный талант. Страх, что лучший пилот Федерации Герман Мато откажется тренировать его, усиливался с каждым недовольным вздохом. Однако, проанализировав результаты теста Арктура, Мато изрек:

– Будь на твоем месте любой другой претендент, я бы ушел. Но ты…

– Арктур Финн, сын Тигариана Финна. Я знаю, – разочарованно произнес Арк. – Отец хорошо платит вам за мое обучение.

Мато рассмеялся.

– Дело не в этом. Твои тесты ужасны, в тебе нет врожденного дара, как, например, у Веги Леви-Хоук, – сказал Мато. – Ее мышление уникально. Не каждый взрослый опытный пилот способен так тонко чувствовать корабль.

Арктур начал злится. Он ненавидел, когда внимание доставалось не ему, тем более в таком деле, как пилотирование.

– Но я видел, как ты занимаешься с Намикавой, – продолжал Герман Мато. – Ты способен три часа просидеть над книжкой, зубря все эти… чертовы травки.

Арк не смог сдержать улыбки. Так и было. Он предпочитал заучить все, что не понимал, тем самым становясь экспертом в любой области.

– Твое упорство компенсирует недостаток таланта. Я беру тебя в ученики не потому, что твой отец платит мне, – Мато пристально посмотрел Арктуру в глаза, – а потому, что вижу в тебе желание учиться. Никогда не забывай об этом.

Он хотел потрепать Арка по голове, но, заметив, как с балкона наблюдает вездесущий Тигариан Финн, передумал. Кивнув владельцу особняка, он удалился.

Финн-младший испытывал двоякие чувства. С одной стороны, он был рад тому, что лучший пилот будет учить его летному делу, но с другой стороны, слова о том, что он хуже какой-то там девчонки, всерьез задели его.

Однако желание залезть в ее голову и разобраться, что же там такого уникального, только усилилось.

Сейчас

Большое Магелланово Облако

Обида душила Вегу. Она заперлась в каюте Арктура и лежала, уткнувшись в подушку.

«Лучше бы ты дал мне сдохнуть в этой капсуле», – думала она.

Теперь она была на последнем месте. Без корабля, без своего единственного преимущества в виде летного мастерства.

«До скончания века я буду летать с этим придурком, который забывает включать компенсаторы при посадке, – думала она, с ненавистью грызя наволочку зубами. – А потом он будет забирать мои образцы – вообще прекрасно!»

За рассуждениями девушка совсем забыла позвонить Корделии.

В каюту постучали. Это был Арктур.

– Убирайся! – крикнула Вега, для убедительности кинув в дверь ботинок.

– Тебе звонок с Ли Ру. Просили предоставить конфиденциальность, – сухо произнес Арктур.

– Корделия! – в ужасе воскликнула Вега, спрыгивая с кровати.

Арктур протянул ей коммуникатор. По правилам Кубка все сообщения участникам должны были передаваться по громкой связи. Но госпожа Ло имела свои связи и свои рычаги влияния. Наверное, ее секрет заключался в том, что она больше не боялась умереть.

Дождавшись, пока шаги Арктура стихнут, Вега включила коммуникатор. Маленький серебряный волчок завертелся в воздухе и уже через мгновение спроецировал перед ней лицо госпожи Корделии Ло. Прекрасное и гневное.

– Что случилось, Вега? Почему я жду уже двадцать минут?! – Побелевшие ноздри Корделии раздувались от гнева, а раскосые глаза метали молнии.

– Произошла… авария, – сказала Вега, понятия не имея, с чего лучше начать.

– Почему ты на корабле Финна?! – вопрошала Корделия.

Веге ничего не оставалось, как рассказать наставнице все без утайки. О неисправной капсуле гибернации, о своем спасении и об украденной победе.

Как Вега и ожидала, Корделия и не подумала посочувствовать ей.

– Даже не знаю, что ужаснее: то, что ты на последнем месте, или то, что без корабля, – устало вздохнула она. – Ладно, меняем план.

Вега нахмурилась. Даже будучи в 164 световых годах от нее, Корделия продолжала держать ее жизнь в своих цепких пальцах.

– Он не может быть неуязвим двадцать четыре часа в сутки, – сказала Ло. – Проберись на капитанский мостик, пока он будет спать, и сделай то, ради чего ты здесь. Я позабочусь о том, чтобы Патрик и Кентавр ничего не узнали.

Разумеется, у Корделии был план на любой непредвиденный случай. Но ликвидация Арктура Финна больше не входила в личные планы Веги.

– Я одержу победу без крови, – уверенно сказала девушка.

– Ты что! – крикнула было Корделия, но тут же приглушила голос до шепота. – Ты что, ополоумела? Воспользуйся его слабостью, чего тут думать?! Мальчишка сделал глупость, взяв тебя на борт. Только не говори, что ты прониклась этим «доблестным» поступком.

– Он спас мне жизнь. Дважды, – возразила Вега. – Я не могу…

Лицо Корделии изменилось. Вместо гнева на нем появилось спокойствие, и, честно говоря, это было еще страшнее.

– Не забывай, что я могу вернуть тебя домой в любую минуту, – процедила Ло. – Трагедия в семье, например, веская причина для снятия участника с Кубка. И поверь мне, оказавшись в рециклере, ты пожалеешь, что пощадила ублюдка.

Корделия знала, на что давить. И хуже всего было то, что она могла распоряжаться не смертью Веги, а ее жизнью. Вега была уверена, что госпожа Ло будет создавать новые и новые ее копии, чтобы заставлять ее умирать снова и снова. Персональный ад в наказание на невыполнение приказа.

– Я поняла, Корделия, – кивнула она. – Я буду придерживаться плана.

Внутри нее словно что-то щелкнуло. Встали на место приоритетные задачи, вытесняя стихийные эмоции на дальний план. Лоб Веги разгладился, губы сложились в равнодушную линию.

«Выполняй приказ, это просто. Это все, что от тебя требуется».

– Вот и молодец, – лицо Корделии смягчилось, а через секунду вновь запылало, но теперь это была маска праведного либералиста. – Помни о том, ради чего все это. После уничтожения династии Финнов такие, как мы, смогут без страха выходить на улицу, заводить семьи.

«Да, да, Корделия. – Вега слышала это много-много раз. – Заводить семьи. Будто это когда-нибудь меня коснется…»

Вега не видела своего будущего после Кубка, но это больше не волновало ее.

Они закончили говорить. Арктур закончил слушать. Не то чтобы он не знал, что против него ведется заговор, но точно не думал, что для этого на Кубок выставят специально выращенного модифицированного клона с внешностью и навыками Веги Леви-Хоук. Клона, созданного, чтобы убить его.

Арктур взглянул на свои ладони. Они были влажными, а пальцы мелко дрожали. Все же неприятно было слышать разговоры о своем убийстве, ведущиеся за соседней стеной. От человека, которого ты неоднократно спас. Примера для подражания и почти кумира.

Почему же она не сделала этого раньше? Подходящих моментов, чтобы убить его, было более чем достаточно.