Литмир - Электронная Библиотека

– Принесем, Добрынька, – пророкотал детина. – На всю жизнь, как славяне приносят…

«Вот!.. – вдруг мелькнуло в голове Владимира. – Вот и помощь мне в правом деле…»

– Так для роты оружие к ногам положить требуется, – усмехнулся княжич. – А вы что положите?

– Головы свои положим!..

Хором крикнули.

– Нет, так роту не приносят. Вы сначала оружие заслужите.

– Как это? – рокотнул громоподобным басом Ратибор.

– Коль поможете деда моего двоюродного, князя Судислава, из поруба вытащить, полным оружием награжу. И брони дам, и меч, и шлем, и кольчугу, и нож засапожный. Вот тогда оружие к ногам, и роту – мне. Как полагается по правилам.

– Веди, великий боярин! – вразнобой гаркнули новые помощники. Но разнобой их был дружным.

– Тогда – к Киеву. За мной.

Поскакал к воротам не оглядываясь. Знал, что Добрынька бежит рядом, ухватившись за стремя, а позади, гулко топая, поспешает Ратибор.

– Князь Судислав мешал в усобицах княжеских, – объяснял Владимир по дороге. – Он всегда за справедливость и правду горой стоял. Вот бояре его в поруб и сунули, и великий князь Всеволод, отец мой, крест целовал, что не выпустит его. А я креста не целовал, на мне греха нет и не будет. И деда я освобожу.

– Это при свете-то солнечном? – недоверчиво спросил Добрынька.

– В стольном Киеве ночи дождемся, я охрану уговорю. Когда они отвернутся – за мной. Только поначалу свяжу вас для вида.

– Это зачем же? – насторожился Добрынька. – Не-ет, не надо нас связывать.

– Чтобы стражники у ворот не пострадали. Скажут своему воеводе, что я пленных в Киев провел на боярский суд.

– Вяжи, – буркнул Ратибор.

Княжич осторожно снял с передней луки седла аркан, ловко крутанул над головой, и петля легла на плечи богатыря.

– Возьмешь Добрыньку за шиворот и поведешь перед собой…

– Я не…

Ратибор молча схватил Добрыньку за шиворот и даже встряхнул его.

– Куда велишь, великий боярин?

– Держи пока. Мне надо сначала с охранниками потолковать.

Охранники оказались знакомыми. Так как княжич уже не раз выезжал на охоту, к его выездам привыкли. Владимир что-то сказал им, охранники засмеялись и отвернулись.

Владимир махнул рукой:

– Быстро!

Так втроем они проскользнули в город, свернули в глухой переулок и спрятались за полуразрушенными старыми сараями.

– Ждать здесь.

– Боязно, – вздохнул Добрынька.

– И ни звука…

Примолкли…

Вскоре пастух громко защелкал кнутом, подгоняя коров, которые паслись на выгонах за городскими стенами. Послышался дробный перестук копыт, мычание стада.

– А если коровы в эти сараи пойдут? – спросил Добрынька.

– Они по избам разойдутся, – тихо сказал Владимир. – Приучены.

Коровы и впрямь поспешили по домам, пастух тоже ушел, и все замерло.

– Сидеть здесь будем до сумерек.

– Так это ж… – начал было Добрынька.

– И не разговаривать.

Не разговаривать Добрыньке было трудно. Однако рта он больше не раскрывал – только вздыхал от души. А Ратибор стойко помалкивал.

Сумерки опустились быстро, и Владимир вздохнул с облегчением. В такое время киевляне из домов не выходили, на улицах лишь изредка появлялась ночная стража.

– Пора, – сказал княжич. – Если повстречаемся со стражей, молчите. Я с ними разговаривать буду.

– Как повелишь, великий боярин.

– За мной. И без шума.

Темнело. На улицах никого не было, да и сами стражи куда-то подевались. Притих стольный град Киев.

– Долго еще нам с боязнью идти? – спросил нетерпеливый Добрынька.

– Поруб в переулке за Десятинной церковью. Недалеко осталось.

Вот и Десятинная церковь, заложенная еще великой княгиней Ольгой и достроенная великим князем Владимиром. Свернули в переулок и остановились перед срубом без окон.

– Неужто и вовсе не кормят узника? – ужаснулся Добрынька.

– Кормят, – вздохнул Владимир. – Два раза в день кормят. Утром и вечером. На срубе крыши нет, через верх забрасывают.

– И князя Судислава тоже через верх забросили? – спросил Ратибор.

– Князя ввели через дверь, а потом ее дубовыми досками заделали. Сумеешь проломить, Ратибор? Очень на тебя рассчитываю.

– Проломлю. – Ратибор кивнул.

– А если охрана на шум прибежит? – насторожился Добрынька. – Ратибор без шума ничего делать не умеет. Так что…

– Поруб никто не охраняет, но ты все же присмотри.

– Присмотрю.

И Добрынька, вздохнув, нехотя отошел на порученный пост.

– Ломай, Ратибор.

Богатырь отступил от двери шага на три, а потом с разбега ударил ее плечом. Дверь треснула пополам, и Ратибор тут же выломал остатки.

– Что еще делать повелишь?

Владимир молча отстранил его, громко крикнул в сумрак:

– Ты свободен, князь Судислав!

В разломанном дверном проеме появилась фигура высокого худого старца.

– Здрав буди, князь Судислав!

И Добрынька с Ратибором подхватили:

– Здрав буди!..

Княжич снял с себя меч с перевязью, поцеловал лезвие и протянул старцу:

– Прими мой дар, князь Судислав. – Владимир помог старику надеть перевязь меча через плечо. – Где спрятаться думаешь?

– У супруги своей, которая давно уж вдовушкой себя считает.

– Да, князь, – вздохнул Владимир.

– За кого мне Господа молить?

– За Мономаха, князь.

– Ты будешь самым знаменитым князем на Руси, Владимир Мономах, – громким ясным голосом возвестил старец. – Слава великому князю!

– Слава! Слава! Слава! – поддержали славословие Ратибор и Добрынька.

Князь Судислав уже скрылся в густых сумерках, а Владимир все еще глядел ему вслед. Потом вздохнул почему-то невесело и сказал:

– Пошли оружие добывать.

– Грабить, что ли? – растерянно спросил Добрынька. – Так оружного не ограбишь…

– Мы грабить не будем, – усмехнулся Мономах. – Мы попросим, может, дадут.

Они подошли к противоположному от парадного входу в Большой великокняжеский дворец. Княжич подозвал какого-то гридня.

– Мне принесешь меч, а моим друзьям – полное дружинное снаряжение.

– Я с ним пойду, – пророкотал Ратибор. – Я к мечу не приучен, мне дубина нужна. Да и никакая кольчуга на меня не налезет.

– Это уж верно, – усмехнулся Добрынька. – Я тоже кольчугу примерить хочу.

Они ушли. Гридин проводил их и вернулся, неся меч Владимиру Мономаху.

– Примерь по деснице, княже, – сказал он, протянув оружие.

Владимир прикинул по руке меч.

– Подходит.

А сам подумал, что желание матушки он сегодня исполнил. И на душе стало тепло.

6

Из дворца вышли Ратибор и Добрынька. Добрынька был в кольчуге, на поясе его висел меч, а из-за спины выглядывал легкий дротик. Богатырь нес на плече корявую дубину.

– Мы при оружии, – сказал Добрынька. – Дозволь роту тебе принести, великий боярин.

И, поклонившись Владимиру, положил перед ним на землю меч, дротик и засапожный нож. То же проделал и Ратибор со своей дубиной.

– Прими нашу роту, великий боярин…

– Неверно, – сказал Мономах. – Опуститесь на левое колено и поднимите правую руку.

Указание было тотчас исполнено, и Добрынька опять затянул:

– Прими, великий боярин, нашу…

– И снова неверно, – перебил Владимир. – Повторяйте за мной: прими, князь Владимир Мономах, нашу роту на верность.

Ахнул Добрынька:

– Князь?!

И тут же спохватился. Забормотал:

– Прими, великий князь…

– Нашу роту на верность, – закончил Ратибор густым басом.

– Вот так будет правильно. Я принял вашу роту. Отныне Добрынька отвечает за мою левую руку, а Ратибор прикрывает меня со спины.

– Со спины? – уточнил Ратибор.

– Со спины. Запомнили?

– На всю жизнь, великий князь!..

– Зачисляю в личную дружину. Пошли теперь с парадного крыльца. Там вас в дружинников переоденут, а потом я вас отцу представлю. Великому Киевскому князю Всеволоду.

– Веди, князь!.. – Дружно гаркнули.

5
{"b":"689046","o":1}