–Пожалуйста, не забирай её с собой!

Джестер промолчал, продолжая гладить кота.

–Пусть живёт обычной жизнью, у неё столько возможностей прожить её лучше, не так, как… – неожиданный ком в горле заставил слова оборваться, и парень, наконец, взглянул на Элизабет. Женщина спрятала лицо в ладонях, не в силах сдержать воспоминаний и слёз. Он всё ещё молчал, слушая её тихий плач, которому вторило лишь мурчание кота да ход настенных часов.

Наконец, успокоившись, мисс Сайленс подняла голову.

–Не забирай её у меня.

–Я не могу этого сделать. Прости, Эльза.

–Она не сможет жить там! А ты не сможешь вечно скрывать от неё то… то, что я видела. Рано или поздно она тоже сбежит!

–Чего ты боишься больше, Эльза? Того, что Ханна уйдёт так же, как ты… или что останется, со мной?

Джестер откинулся на спинку кресла. Синие треугольники сияли так ярко… Мисс Сайленс почувствовала, как снова заныло сердце.

Ход настенных часов слишком громко отдавался в тишине уютной гостиной. За окном прекратил лить дождь и показалась едва заметная радуга.

–Мне пора. До встречи, Эльза.

–Прощай, Кай.

Услышав звук захлопнувшейся двери, Ханна осмелела и заглянула в гостиную, застав тётю в одиночестве.

–Он уже ушел? – разочарованно протянула девушка. Мисс Сайленс подняла голову и Ханна увидела, что та плачет.

В эти выходные погода выдалась не бывало тёплая, что было странно для середины осени, заливавшей весь Лондон дождем.  Мисс Сайленс распахнула окна, впуская солнце в дом, и вдохнула воздух полной грудью. Синяя бабочка тотчас залетела внутрь и, покружив немного вокруг кота, будто дразня, опустилась на плечо хозяйки дома.

–Не надо… Пожалуйста, Кай…

–Ты что-то сказала, тётя? О, какая красивая бабочка! Стой, не шевелись, ты спугнёшь её!.. Ну вот, – разочарованно протянула Ханна, наблюдая, как синие крылышки бабочки вспорхнули с плеча старушки. – Я давно не видела таких красивых… только однажды, у озера…

–Ханна, тебе лучше вернуться в свою комнату. Я купила тебе учебники для подготовки к вступительным экзаменам в следующем году, раз уж мы решили пропустить этот.

Ханна отстранилась от тёти, заметив резкую перемену в её голосе.

–Но… ещё рано думать об этом, разве нет? За год многое может произойти.

–Что, например? – резко обернувшись, бросила Элизабет. Ханна не понимала, что вызвало такое раздражение в поведении обычно ласковой женщины.

–Я просто… Я просто подумала, что могла бы и дальше учиться дома… У меня ведь хорошо получается, ты сама говорила!

–Ханна, тебе нужно общение со сверстниками. Миссис Поттер была права, когда говорила мне об этом. Зря я её не слушала.

–Не нужны мне никакие сверстники! – дрогнувшим голосом воскликнула девушка. – Мне никто не нужен, кроме тебя и… – она покосилась на стоявшую рядом Энн, ответившую ей понимающей, но грустной улыбкой. – Что происходит, тё тя? Ты сама на себя не похожа, с того дня, как приходил тот парень. Что случилось? О чём вы говорили?

С глубоким вздохом, мисс Сайленс опустилась на диван.

–Присядь, милая. Мне нужно кое-что тебе рассказать, чтобы… уберечь от неправильного выбора.

Ханна села рядом, предчувствуя, что разговор ей не понравится. Мисс Сайленс помолчала какое-то время, подбирая нужные слова.

–Помнишь, ты как-то спросила меня, почему я не пришла за тобой раньше?

–Ты сказала, что была в другом месте и не знала обо мне.

–Да, именно так. Я не знала, что происходит в мире, пока я была… в том месте. Я потеряла счёт времени и обнаружила, что прошло очень много лет с тех пор, как я ушла из дома. – Ханна непонимающе хмурила брови, но не решалась прервать эту странную историю. – Мы с друзьями отмечали моё двадцатилетие в парке и там же увидели цирковой шатёр, чей хозяин зазывал всех на очередное представление. Так я впервые встретила Джестера.

–Джестера! – вдруг воскликнула, не сдержавшись, Ханна. – Но как такое возможно? Он же выглядит, как мой ровесник…

–Он всегда будет выглядеть молодо. Это его дар и его проклятие. Его и всей его семьи. Он заманил меня в свой цирк, обещав показать все чудеса на свете и за пределами его… и он сдержал обещание. То, что я видела… – Элизабет замолчала, когда воспоминания волной нахлынули на неё. По щекам вдруг потекли слёзы и Ханна протянула было руку к её лицу, но женщина покачала головой. – Я не могу описать, насколько это было прекрасно. Ничего подобного я не видела никогда в жизни, да и никто другой бы не увидел. Цирк исполнял любые мои мечты, любые прихоти, какие бы я не пожелала. Я могла даже путешествовать во времени! Но взамен за свои чудеса он просил лишь одного. Верности. Никогда не покидать его, никогда не вспоминать о той жизни, что была у нас до него и никогда не мечтать вернуться обратно. Наказанием за это… Впрочем, просто посмотри на меня. Вот оно, это наказание. Знаешь, сколько мне на самом деле лет? – Ханна медленно покачала головой. – В этом году мне бы исполнилось сорок один. Цирк отобрал у меня годы жизни за то, что я предала его и сбежала.

–Но… почему ты это сделала? Если это было такое чудесное место, зачем было бросать его?

–Я не могу рассказать тебе! Цирк не прощает, – тихо, едва шевеля губами, промолвила женщина. – Однажды переступив его порог, ты уже не сможешь вернуться прежней. Он что-то сделал со мной, я не могу открыть его тайны. Я пыталась рассказать об этом твоей матери, когда она спрашивала меня, но… я просто не могу. Когда я… пытаюсь… начать… – Элизабет схватилась за горло, словно ей не хватало воздуха и Ханна тотчас вскочила на ноги. В панике она взглянула на Энн, словно ища помощи, но та не сводила глаз с её тети. Наконец, женщина убрала руки с шеи и глубоко вздохнула.

–Видишь? У него до сих пор власть надо мной. Она исчезнет только с моей смертью.

–Что мне делать, тётя? – плача, спросила Ханна.

–Не позволь ему заманить тебя так же, как меня. Не ходи на его представление, если вдруг снова повстречаешь… Эти чудеса, что обещает цирк – всё это иллюзия. Лишь фантазии, которые он оживляет на время. Всего лишь сон, а когда ты очнёшься… будет уже слишком поздно. Обещай мне, Ханна. Обещай!

Тёплый ветер всколыхнул шторы и по комнате разнесся лёгкий цветочный аромат. Ханна вдохнула его полной грудью, закрывая глаза. Ей тотчас представилось озеро у старого приюта, где она любила проводить время.

–Цирк отнял у меня молодость, забрал половину жизни и оставил доживать дни в теле развалины. Дома меня больше никто не ждал. А потом я случайно узнала про тебя…

Солнце сияет так ярко… Ханна замечает бабочку с синими крыльями, безмятежно покоящуюся на нетронутой зеленоватой поверхности. Сквозь тонкое, почти призрачное крыло просвечивает золотой луч. Она протягивает к ней руку, но бабочка так далеко, а озеро слишком глубоко, и девочка боится утонуть…

–Ханна!.. – голоса тёти и миссис Поттер звучат, как один. – Ты слышишь меня? Ханна!

Она нехотя открыла глаза и увидела лицо женщины, усеянное причудливым завитком морщин.

–Обещай мне!

Синяя бабочка вновь влетела в комнату и, описав круг, плавно опустилась на подоконник. Ханна взглянула на тётю и нежно коснулась её щеки, смахнув маленькую слезинку.

–Прости, я не могу. Я должна увидеть это место, тётя. Мне кажется, я рождена только для того, чтобы… быть там.

–Ханна, пожалуйста!..

Наклонившись, девушка коснулась её щеки, оставляя на мокрой щеке долгий поцелуй. Затем она выпрямилась и взглянула на окно. Синяя бабочка улетела прочь. Тогда Элизабет Сайленс обняла свою племянницу и поцеловала в последний раз. Оставшись одна, она ещё долго сидела в гостиной, глядя на свернувшегося клубочком трёхцветного кота. В доме стало очень тихо, только ход настенных часов, казалось, эхом отдавался от стен, невольно снова возвращая воспоминания.

Погода и правда была чудесной. Ханна брела прочь от старого красного кирпичного дома, где провела лучшие пять лет жизни. Пройдя несколько шагов, она вдруг обернулась, застыв посреди дороги. Энн, зная о её мыслях, молчала, лишь ободряюще взяла за руку.