– Всё хорошо? – голос Джеймса заставил его вздрогнуть, – я могу потрогать себя?

– Да, – Стив кинул быстрый взгляд на Барнса, который терпеливо ждал, пока Стив насмотрится. – Да, конечно.

Джеймс чуть склонил голову вперёд, будто кивая согласно, и провёл кончиками пальцев по смуглому члену, накрыл ладонью головку, по-прежнему скрытую крайней плотью.

– А ты? – его голос был тихим, хрипловатым. Те самые тембр и интонация, от которых у Стива вставало.

Стив неосознанно погладил себя между ног, сжал пальцы. Вздрогнул от накатывающего удовольствия. И, поддаваясь этой крышесносной волне, спустил штаны к щиколоткам.

– Умница, Стиви, – мурлыкнул Барнс. – У тебя красивый член.

Стив вспыхнул и прикрыл его ладонью. Эрекция была ещё не сильная, а вот на головке уже выступила смазка.

– Мне нравится цвет, – всё так же негромко произнёс Барнс, не таясь разглядывая Стива между ног. Член Роджерса был куда светлее его собственного, нежно-розовый, с аккуратными тонкими венками.

Джеймсу хотелось потрогать Стива, но он понимал, что ещё рано. Воздух между ними накалился, всё развивалось слишком стремительно. Стива хотелось долго и изматывающе.

Он провёл неплотно сжатой ладонью по твердеющему члену. Сдвинул пальцами кожицу, обнажив тёмно-розовую головку. Обвёл её большим пальцем, выдохнул расслабленно. Вроде бы и хотелось подразнить ещё немного, но и терпения на данном этапе у Барнса больше не было. Он взял смазку. Выдавил привычное количество на ладонь и передал бутылёк Стиву.

– Много не бери, она не быстро высыхает. Или ты любишь, когда очень мокро?

– Н-нет… ну, то есть, – Стив покрутил бутылёк в пальцах и продолжил неуверенно, – в меру.

– Тогда не переусердствуй, – кивнул Джеймс.

Стив помедлил и выдавил немного смазки на ладонь.

– Ты же не левша. – Джеймс с интересом наблюдал за ним.

– Да, но… – краска бросилась в лицо, – в общем, я мастурбирую левой, потому что…

– Потому что в правой – мышка, – Барнс засмеялся и понятливо закивал головой.

– Да, – Стив улыбнулся.

Это же Джеймс. Джеймс, который знал его, как облупленного, порой даже казалось, что и мысли читал, понимал с полуслова.

Они почти соприкасались плечами. От Барнса шёл жар, как от печки, так что даже через ткань футболки Стив чувствовал. Хотелось прижаться к плечу, привалиться к горячему боку. Стив покосился на Джеймса. Барнс, не скрывая, смотрел на пах Стива, внимательно и жадно наблюдал за движением пальцев. Стив интуитивно попытался свести ноги, прикрыться, но на бедро легла чужая ладонь.

– Нет. Пожалуйста, – негромко добавил Джеймс, по-прежнему безотрывно разглядывая Стива между ног. – Не закрывайся. Пожалуйста, Стиви.

Рука Джеймса, приятно тяжёлая и горячая, совсем как Стив себе и представлял, скользнула по бедру и замерла на внутренней стороне. Стив издал какой-то странный звук, который не сумел вовремя сдержать: задушенный полувсхлип-полуписк. Он не ожидал, что это место окажется таким чувствительным. Джеймс не двигался дальше, лишь дал Стиву почувствовать тяжесть своей руки. Через какое-то время, когда мышцы расслабились, Барнс большим пальцем коротко погладил нежную кожу. Стив, к удивлению Джеймса, отозвался на движение – раздвинул ноги чуть шире. Это не было приглашением к чему-то бо́льшему, Джеймс понимал, но так Стив дал знать, что ласка ему приятна, что он не против.

Джеймс дрочил совсем не так, как Стив. То есть, Стив раньше никогда особо не задумывался, как это делают другие мужчины, но сейчас ему было интересно наблюдать за движениями Джеймса. Он ничего не мог поделать с этим любопытством. Оно напоминало подростковые годы, когда открываешь для себя совершенно новое, познаёшь своё тело, изучаешь. Вот и сейчас Стив испытывал схожее чувство. Джеймс почти не двигал рукой, не надрачивал ствол вверх-вниз. Круговыми движениями пальцев скорее массировал ствол под головкой.

– Ты, – Стив понимал, что это, ну, объективно, не самое подходящее время для разговоров. Но с другой стороны, чего уж: они мастурбируют друг при друге, вряд ли один вопрос мог особо сильно нарушить личное пространство Барнса. – Ты вообще не трогаешь головку?

Джеймс, откинувшись на спинку дивана, перевёл взгляд себе между ног. Вскинул бровь удивлённо, будто впервые увидел, что и как делает.

– Когда чувствую, что уже близко, – раздвинул ноги шире, съехав по диванным подушкам ниже. – Пока ещё рано.

Приподнял бёдра и несколько раз шлёпнул головкой по напрягшемуся животу. Стив даже не заметил, как на автомате облизнул губы и выдохнул тяжело, залипнув на капельке естественной смазки, которая осталась на волосках.

– А ты? – Джеймс говорил негромко, с той самой хрипотцой, на которую так вёлся Стив. – Предпочитаешь не растягивать удовольствие?

Стив проследил его масленый жадный взгляд из-под ресниц и обратил внимание на то, что движения руки стали мельче и быстрее. Так он обычно делал, когда чувствовал подступающий оргазм. В этот же раз Стив настолько залип на Джеймса, что даже не понял, как довёл себя почти до края. Он поспешно сбавил темп и переместил руку к самому основанию ствола.

– Можно… – Стив перевёл дыхание, – можно потрогать тебя?

Он не был уверен, что Джеймс захочет, поэтому не решился прикасаться к нему без согласия.

– Да! – Барнс будто только и ждал этого вопроса. – Конечно, Стиви.

Стив развернулся к нему и правой рукой, не запачканной в смазке, прошёлся по напряжённому животу. Джеймс довольно выдохнул и прогнулся в спине.

– Ещё, – попросил он. Пальцы Стива хотелось везде.

Роджерс круговыми движениями поднимался выше, к груди. Пропустил волоски сквозь пальцы, потянул несильно. Джеймс в ответ негромко застонал, прикрыв глаза, и задвигал рукой быстрее. Стив положил ладонь на правую грудь Барнса и сжал пальцы. Почувствовал, как под кожей сокращаются сильные мышцы, и сам не заметил, как подстроился под ритм, заданный Джеймсом. Стив всхлипнул едва слышно и зажмурился, когда возбуждение стало почти болезненным, но он хотел продержаться ещё немного, отсрочить оргазм. Стив откинулся обратно на спинку дивана и оттянул яйца. Наклонил голову вправо и замер в считанных сантиметрах от губ Джеймса. Чувствовал тепло его тела, его дыхание.

– Ну?..

У Джеймса в груди всё затопило то распирающее, дурманящее чувство чего-то прекрасного. Прекрасного, которое вот-вот наступит.

– Хочу твой язык, – шепнул он в губы Стива и притянул его себе свободной рукой, поглаживая шею так, что побежали мурашки и волоски встали дыбом. – Можно?

Стив качнулся вперёд, поцеловал коротко, а потом робко приоткрыл рот. Сам несмело коснулся кончиком языка нижней губы Барнса, задел влажную кромку. Джеймс расплылся в шальной, пьяной улыбке. Когда воздуха стало не хватать, Джеймс заставил себя оторваться от влажного рта. С замиранием сердца проследил за тонкой ниточкой слюны, повисшей между их губами, и не сдержал стон, когда она разорвалась. Взгляд напротив стал совсем уж поплывшим, а дыхание Стива хриплым и тяжелым.

Стив любил такие поцелуи. Медленные, глубокие, осмысленные. Не когда кто-то лезет тебе в рот языком, да так усердно, чтобы до гланд, а по пути ещё и успевает обслюнявить, нет. Крепко, но нежно прижимаясь ртом, поглаживая друг друга по волосам, лицу, шее. Разделяя дыхание на двоих. Да, Стив любил поцелуи с языком: сначала коснуться самым кончиком, будто несмело, на пробу, почувствовать, как тебе отвечают, приоткрывают губы, впускают в горячую влажность рта, как языки сталкиваются. И звуки, которые всё это сопровождают. Влажные, сочные, несдержанные.

– Ох, Стиви, – заурчал Барнс.

Стив ни у кого не слышал такого тембра, таких хриплых низких ноток. Джеймс одной интонацией заставлял его покрываться мурашками.

– Поцелуй меня ещё раз, – попросил Джеймс, вслепую целуя нижнюю челюсть и щёку.

Стив поймал его губы и вновь затянул в долгий поцелуй. Ловил тяжелое дыхание Джеймса, низкие короткие стоны, и сам едва сдерживался от того, чтобы не застонать в ответ.