Судя по выцветшим плакатам – когда-то это был супермаркет. Теперь здесь, как и везде, не осталось ничего кроме мусора и ненужного хлама.

Но Джеймс обещал мальчику, что они посмотрят, и он держит свое обещание.

– Не отходи далеко, – негромко произносит Барнс, глядя на то, с каким неуемным любопытством Стив озирается по сторонам.

– Хорошо, – кивает мальчишка, кажется даже толком не услышав, что ему сказали: настолько он увлечен.

Они расходятся в разные стороны, двигаясь параллельно друг другу среди сломанных вещей. Джеймс краем глаза следит за Роджерсом. Барнсу непривычно ощущать тревогу и нервозность, которые возникают, стоит только мальчишке оказаться от него дальше, чем на расстоянии вытянутой руки. Да, он начал учить Стива обращаться с оружием, чтобы тот, в случае чего, мог защитить себя. И если с ножом мальчик поладил довольно быстро, то пистолет ему никак не давался. Не давался настолько, что Барнс вообще запретил приближаться к пушке после того, как Стив чуть не прострелил ему руку.

– Ты скорее пристрелишь меня или себя, но не врага, – заключил Джеймс, нервно приподнимая плечо, и забирая пистолет из дрожащих пальцев.

Ножа вполне хватит, чтобы обороняться непродолжительное время. А то, что длительная оборона Стиву не понадобится, в этом он уверен. Он же всегда рядом, он защищает мальчика. Именно так мужчина и говорит Роджерсу, который выглядит расстроенным. Приходится воспользоваться последним, самым весомым аргументом – у них нет достаточного количества патронов, чтобы тратить их на обучение.

– Тогда ты научишь меня потом? – и продолжает мысль в ответ на недоуменный взгляд мужчины. – Ну, когда мы дойдем до Солт-Лейк-Сити? Может быть мистер Фьюри выделит нам немного патронов и ты научишь меня стрелять?

– Хорошо, – Джеймс кивает.

Им не нужны будут патроны, когда они дойдут. Но ведь нет ничего проще, чем давать пустые обещания.

– Впереди ступенька, – Барнс отвлекается от своих мыслей и заставляет Стива посмотреть под ноги.

Они доходят до арки, которая, очевидно, когда-то вела в следующий отдел магазина. Вдоль стен все еще стоят стеллажи, а весь пол усеян мусором, среди которого много стекла и жестяных банок. Джеймс внимательно оглядывается и подходит к заляпанной стойке. Его что-то беспокоит. В помещении тихо, но тишина будто давит на уши, хотя, может он себе все выдумывает, потому что Стив вовсе не выглядит встревоженным чем-то. Мужчина оглядывает пустую пыльную стойку и двигается дальше.

Приблизившись к следующему переходу, Барнс принюхивается и обеспокоенно вскидывает голову. Наташа называла это postumus амбре. Сладковатый, удушливый запах, особенно тяжелый в спертом помещении, Джеймс не перепутал бы его ни с чем другим. Мужчина с тревогой оглядывается на Роджерса, который медленно идет вдоль стен и разглядывает старые рекламные плакаты, скользя по ним кончиками пальцев.

Он не хочет, чтобы Стив видел тело. То, что это человек, Джеймс не сомневается: зараженные пахнут по другому. Барнс еще раз оглядывается на мальчика и быстро проскальзывает в соседнее помещение. Оно представляет собой комнату-пенал, раньше здесь, должно быть, располагалось складское помещение. Запах становится отчетливей. Джеймс осматривается, напрягая глаза. Свет из окна, расположенного почти под потолком, мало помогает, поэтому Барнс включает фонарик. Он откидывает сбитым носком ботинка попадающийся под ногами мусор и идет к дальнему углу. Джеймс дышит через раз и недоуменно вскидывает бровь. Здесь тупик, откуда тогда идет запах? Мужчина опускается на корточки и оглядывает пол, хмыкает, когда через какое-то время замечает угол железного листа, выглядывающий из-под горы мусора.

Он разгребает завал, приседает и берется за металлический край.

– Джеймс! – голос Стива раздается около входа в помещение.

Барнс чертыхается про себя, не надо мальчишке видеть то, что спрятано под этим листом. Он оборачивается и смотрит на Роджерса, который с любопытством взирает в ответ.

– Что ты делаешь? – мальчик подходит ближе, принюхивается и морщится.

Барнс внимательно наблюдает за тем, как брезгливое выражение сменяется на ошарашенное, а потом и напуганное. Все-таки этот запах ни с чем не спутаешь.

– Здесь… здесь где-то труп? – чуть ли не шепотом спрашивает Стив, серьезно глядя на мужчину.

Джеймс вздыхает. Ну вот что ему делать с этим мальчишкой? С одной стороны, пора отрезвить Роджерса, окунуть его с головой в реальный мир, если он еще не все хлебнул, но с другой, Барнсу почему-то совсем не хочется, чтобы Стив видел вещи, которые не только подросткам, но и взрослым лучше не видеть. Барнсу совсем не хочется пугать Стива.

– Да, – наконец произносит он, – тебе лучше уйти.

Роджерс переминается с ноги на ногу, хмурясь и нервно закусывая губу.

– Нет, – решается он, упрямо мотнув головой, – я останусь.

Джеймс и так постоянно берет все самое сложное и страшное на себя, а его, Стива, считает слабым и глупым ребенком. Это отличный шанс доказать Барнсу, что он уже совсем взрослый и может выдержать все-все.

Упрямый Роджерс, думает мужчина, поднимая металлический лист. Густой запах бьет в лицо и Джеймс отворачивается, сморщившись. Под листом оказывается что-то вроде прямоугольного погреба. Барнс, немного привыкнув к запаху, поворачивается и внимательно начинает разглядывать тело, скрюченное на бетонном полу. Мальчик, тем временем, подходит ближе и заглядывает Джеймсу через плечо. И охает, зажимая рот ладонью. Стив никогда не видел мертвых людей так близко. Он испытывает какой-то сакральный ужас, глубинный страх перед смертью, будто мертвец сейчас разогнет свои скрюченные пальцы и поднимется из «могилы». Но вместе с тем, Роджерсом движет и любопытство. Он склоняется ниже, зажимает нос и разглядывает покойника.

– Подержи, – вдруг произносит Джеймс, кивком головы указывая на металлический лист.

Стив хватается за острый край и смотрит на то, как Барнс, вытащив нож, спрыгивает в погреб.

– Что ты собираешься делать?

– Обыскать его, – будничным тоном отзывается Джеймс. Он исподволь наблюдает за мальчиком, но тот, вроде бы, не собирается терять сознание от увиденного.

Он светит фонариком в лицо с искаженными чертами и остатками кровавой пены у рта, скользит лучом света по рукам, по телу, быстро оглядывает пол.

– Следи за входом, – напоминает Барнс, обшаривая карманы грязной куртки.

Стив удобнее перехватывает лист и поворачивает голову к входу в помещение; пока все спокойно. О чем он и торопится сообщить Барнсу.

– Что у него с кожей? – почему-то шепотом спрашивает мальчик, украдкой то и дело поглядывая на Джеймса, который пристроил фонарик на полу и двумя руками обследует карманы незнакомца.

– Кровь сворачивается и поэтому кожа приобретает такой цвет, – поясняет мужчина, приподнимая вялую руку, чтобы удобнее было подобраться к боковому карману.

Трупное окоченение уже прошло и это немного облегчает задачу. У незнакомца с собой ничего нет. Ничего полезного, по крайней мере. Несколько пустых гильз, какие-то обертки и сломанная зажигалка. Зачем его тогда спрятали? Убили, обчистили и скинули в эту яму? Зачем столько возни? У Джеймса пока только куча вопросов и ни одного ответа, к сожалению.

Стив нервно переминается с ноги на ногу, руки начинают подрагивать от напряжения и – пусть и небольшого – веса, который он удерживает довольно продолжительное время. Он крепче вцепляется в металл слабеющими пальцами и чувствует, как потеют ладони, но внимательно продолжает следить за входом, пока Барнс копошится внизу. Слышится звук расстегивающейся молнии, шуршание ткани, а дальше отчетливое бульканье. Роджерс оборачивается и изумленно вскидывает светлые брови, когда видит, как ловко Барнс переливает какую-то коричневую жидкость из грязной, заляпанной бутылки в свою фляжку.

– Что? – Барнс невозмутимо взирает в ответ.

– Ничего, – бросает мальчик, неодобрительно поджав губы, – ты уверен, что это безопасно?