Задница снова напомнила о себе, когда заняв по указанию андроида-дворецкого одну из спален, он плюхнулся с размаху на вычурное деревянное кресло напротив панорамного окна. Наплевав на понимающие взгляды, которыми наверняка обменяются Шанди с Эйей, усевшиеся поболтать на диване в холле, оборотень фыркнул и четко сказал:

— Медпомощь.

*

— Он без нас отлично устроит Сладенькую…

— Дайне-букэ, пожжалуйста встань, — монотонная плавность речи синтезированная софтом и переданная биопластическими динамиками перебила Эйю на полуслове. Перед мирно сидящими женщинами возник андроид-дворецкий. — Я мерки сниму. Форма старшшего помощщника капитана Личчного флота Великого Андиотра ччерез ччетыре ччаса пятьдесят две минуты ровно должжна готова быть. Иначче к девятнадцати тридцати ровно служжба доставки не сможжет ее привезти.

— Как все серьезно, блин, — Мама-Кувалда нехотя вытащила себя из уютных объятий диванных подушек.

Она вытянула руки в стороны и покорно ждала пока биорезонансный ультразвуковой сканер БРУС-XXX попискивал вокруг нее.

— Дайне-букэ, благодарю, — сканер исчез в недрах андроида, как не было, сам он, сложившись в пополам в поклоне, скрылся в левом крыле. Оттуда же ему навстречу выплыл поднос с кислотно-синей аптечкой и улетел в распахнувшиеся двери жилой половины.

Шанди хмыкнула и понимающе улыбнулась Эйе, та ответила коротким смешком. Странную походку ее напарника не заметил только озабоченный состоянием своих ящерок Финн.

— Слушай, а можно нескромный вопрос? — Мама-Кувалда снова с удовольствием утонула в подушках и продолжила прерванный разговор.

— Нескромных вопросов не бывает. Бывают нескромные ответы, — автоматически нервно рука бывшей циркачки затеребила уголок сарапэ с вышитой на нем Колесницей.

— Ты и Финн… Вы собираетесь навестить родных? — выпалила скороговоркой Шанди.

— Два дня слишком небольшой срок для подготовки официальных визитов. К тому же родители вряд ли захотят устроить прием в честь отступницы. Я успею поговорить только с младшей сестрой. Она единственная, кто обрадовался моему отречению: так я расчистила ей дорогу к заветному треножнику, — циничная улыбка. — Всех дочерей старшей ветви Дома Хав воспитывают как будущих пророчиц. Но в Храм Одвина входит только старшая. Насчет Финна не знаю…

— Ну и обычаи у вас — прям верх гуманизма! — Мама-Кувалда с силой шарахнула широкой пятерней по невиновной во всех отношениях спинке дивана. — Но если я правильно поняла — у носительниц этого гена вариантов немного: либо дрессура, либо полная изоляция, либо сумасшествие.

— Да. Правильно. Что-то я устала. — Быстрым шагом Эйя упорхнула в жилое крыло. — Удачи тебе у Великого Андиотра, — донеслось из автоматических дверей.

— Она мне не помешает.

Шанди потянулась к расползшейся квашней под ногами сумке. Вывалив в пушистость ковра некоторое количество упаковок с одноразовым нижним бельем и, обстоятельно порывшись, извлекла со дна бездны нужный блокнот.

Тонкая ручка голубой стали с тигровым глазом на колпачке (подарок Эйи) зашуршала по бумажному листу…

«Все заняты. Финн возится с забеременевшей ящерицей; Эйя успокаивает обоих. Тору Генко лечит отлюбленный капитаном пердак. Сам кэп, прихватив близнецов себе в помощь, занимается подготовкой похорон кузена.

Со дня рождения пророчицы никто, никогда, даже вскользь и ненароком не говорил о нашей цели. Все молчат.

Возможно, каждый уже готов к смерти?»

Она закрыла блокнот.

Часы на выпавшей из сумки развертке сообщили неоновыми цифрами — до визита к Правительнице осталось три с половиной часа. Есть время вздремнуть. Мама-Кувалда взбила подушки.

— …Дайне-букэ, проснись. Дайне-букэ, проснись, — по барабанным перепонками стучали резиновые молоточки неживого голоса.

— Как? Уже? — Шанди неохотно вывалилась из объятий Морфея в суровую реальность. Реальность сверкала алмазной гранью и светодиодами цвета влюбленной жабы вместо глаз. Рядом болтался поднос с плоским ящиком серого с алыми прожилками дерева.

— Твоя форма готова. До визита к Великому Андиотру тридцать ччетыре минуты ровно. Наследник передать приказал, ччто на террасе Рогаланда жждать будет.

— Ну уговорил, — она потянулась за сумкой. — Где? Где мои вещи, болванка ты титановая?!

— Дайне-буке, вещщи твои во второй спальне слева.

— Ладно.

После недолгих диванных раскопок она обнаружила таки блокнот с прицепленной к обложке ручкой и отправилась в указанном андроидом-дворецким направлении. Поднос устремился следом.

Она давно забыла те времена, когда похожий андроид будил ее по утрам…

Как ни старалась Мама-Кувалда придраться к форме: майка, куртка, брюки, сапоги — все сидело идеально. Нигде не жмет, ничего не тянет и даже — стройнит! «Комплект сшит из плотного волокна аристерии с добавлением арахфилума и платиновой нити, сапоги стачаны из кожи черных ящеров»: об этом Шанди сообщила голограмма портного, выскочившая из ящика, как только она приподняла крышку. Проекции на мониторе сменялись одна за другой: вот вид спереди в полный рост, а вот — со спины; дальше снизу — высота голенища ровно 21,57 дюйма; снова спереди, но до пояса… Она остановила последнюю, и вгляделась в нагрудную нашивку старпома: синий круг с черной семилучевой звездой.

У филирийки, которая с одного удара ломала ребра коллегам-пилотам Толимана, подкосились ноги. Сканер сбился. Изображения мельтешили, путались, накладывались одно на другое. Казалось — сердце мечется по грудной клетке в поисках выхода. Стоя на карачках, она пыталась дышать, но легкие сплющились, а из глотки вылетал только отчаянный скрежет. Невозможно позвать на помощь! Перед глазами круги. Сначала — цветные; затем — черные. Лоб уткнулся в холодное и твердое. Спазм отступил. Вдох. Судорожный всхлип.

Опираясь о прохладу каменного пола, цепляясь за висящую на стене полку с безделушками, Шанди медленно поднялась.

— Дайне-букэ, аэрокар жждет, — интерком занудел голосом андроида-дворецкого. — Дайне-буке, пожжалуйста, поторопись.

«Соберись, тряпка! Ты старпом или куда?»

— Иду.

Ее ждут.

Мама-Кувалда выпрямилась.

Чему быть, того не миновать.

Сахарно-белая с кораллово-розовыми прожилками терраса вырастала из скалы, за ней — шестиэтажное здание с тяжелыми контрфорсами, между которыми отражали купающийся в солнце парк панорамные окна. Когда аэрокар подлетел ближе, Шанди поняла — дворец Великого Андиотра вырублен из вершины горы. Все: терраса, фасад, боковые стены — это гигантская глыба, от которой просто отсекли лишнее.

Вокруг было на удивление пусто. Только высоко в небе патрулировали дроны, да возле дверей стоял, поблескивая светоотражающими забралами шлемов, почетный караул из шести Черных Стражников.

«Вот ведь струна гетеротическая, Дираком квантованная! *** Бозон Хиггса ей в задницу! *** Где же капитан?»

В брючном кармане завибрировала развертка. Филирийка нетерпеливо дернула уголок: «Заходи внутрь» — краткое сообщение.

— Есть, кэп, — буркнула она гаджету и затолкала его обратно.

Поприветствовав филирийку коротким кивком, наследник Дома нор Хейд развернулся к лифту. Стараясь не таращиться по сторонам, Шанди затопала следом. Но нельзя не заметить того, что само лезет в глаза — на капитана исподтишка поглядывали снующие по коридорам придворные и чиновники.

«Это из-за шрамов? Или им тоже страшно?..»

Хотелось достать из заднего кармана блокнот, присев в каком-нибудь тихом закутке, записать возникающие одна за другой мысли… Потом. Сейчас перед ними распахнутся высокие парадные двери и Мама-Кувалда — бывший пилот-внутрирейсовик системы Толиман — предстанет перед Великим Андиотром Федерации Вестерлунд в качестве старпома ее сына. Шанди почувствовала, как по выбритому до блеска виску катится первая капля пота.

Пришли.

Прижав правую ладонь к сердцу, капитан замер в поклоне. Мгновенно вспомнив уроки этикета, филирийка хлопнула себя пятерней по нашивке, отступила на три шага к дверям и застыла, низко склонив бритую черепушку.