– Берешься сделать? – спросил Мрак в упор.

– С вашей помощью, – ответил Олег, скромно опуская глаза.

Еще два дня шли вдоль берега, прочесывая мелкие кустарники, рощи. Деревья росли над водой часто, но так далеко одно от другого, что Мрак бегом вел изгоев дальше. Подходящие деревья встретил к концу второго дня, изгои возроптали, ибо до берега было с версту. Мрак зарычал, принялся яростно рубить ближайшее дерево, и они смирились.

Работали втроем: Олег указывал пальчиком, Мрак рубил, а Таргитай стесывал сучья. Затем Олег с Таргитаем спешно таскали бревна через Степь к берегу, а Мрак рубил новые. Потом Мрак вытесывал по указке Олега огромное весло-руль, Таргитай надрал гору лыка, а Олег за все это время надумал, как закрепить руль и связать бревна, чтобы не рассыпались.

Работали всю ночь в дикой спешке. Мрак орал, гонял нещадно, тревожно оглядывался. Летние ночи, как назло, коротки, а эти два олуха ползают будто осенние мухи. В ровной Степи под нещадным звездным небом ни укрыться, ни спрятаться. Рассветет – ничто не спасет от степняцких стрел. Берег тоже чист, открыт с любой стороны…

– Да быстрее же, – рычал он в отвращении. – Потом отдохнете, улитки!

– Всегда потом, – стонал Таргитай сквозь сжатые зубы. – Всю жизнь слышу одно и то же – потом… Где найти страну, чтобы сперва отдохнуть, а уж потом…

С разбегу вытащили последнее бревно на мелководье, не удержались, от изнеможения упали. Вода, казалось, зашипела и пошла паром от их тел. Мрак стягивал бревна в плотный пакет, выравнивал, начал спешно вколачивать держалку для огромной лопасти руля.

– Быстрее, – покрикивал он, не оглядываясь. – Быстрее, олухи.

– Мрак, если дунул-плюнул и все, то развалится! Надо добротно.

– Добротно можно и быстро!

Резкими ударами он вогнал тяжелый кол, с шумом опустил длинное весло в воду. Таргитай и Олег, стоя по колени в воде, привязывали последнее бревно. Мрак соскочил, отпихнул обоих:

– Марш на берег! Здесь я сам. Вон там кустарник, нарубите ветвей. Кто знает, вдруг эта волшебная штука без шалаша не поплывет?

Таргитай поспешно, пока Мрак не передумал, на четвереньках вылез на берег. Кустарник не ахти, ветки редкие, но если сплести умело, а потом наловчиться ловить рыбу прямо с плота… Это же вирий наяву: не надо бежать через Степь, поднимать тучи удушливой пыли, от воды в любую жару прохладно…

Он потихоньку тюкал секирой, складывал тонкие ветки в ровную кучку, в голове сами собой складывались слова новой песни, как вдруг слух резанул истошный вопль:

– Киммеры! Тарх, быстрее назад!

Таргитай с недоумением поднял голову, с трудом выныривая из привычного мира в этот, грубый и неуютный, повертел головой. Олег, не переставая верещать, уже мчался с берега к воде. На плоту Мрак на миг замер, тут же соскочил в реку, присел, уперся плечом в бревна. Олег кубарем скатился в воду, с разбегу ударился о плот рядом с Мраком.

По Степи во весь опор неслись всадники. Отряд человек в сто, остолбеневшего Таргитая заметили, начали нахлестывать коней. Лошади понеслись как птицы, стелясь над самой землей, вытянулись в струнки.

Таргитай вздрогнул, ноги затряслись. Налетят эти дикие люди, блеснет меч, его сшибут конем, а срубленную голову кто-нибудь на скаку подденет пикой…

Под ним замелькала земля, камни, затем он полетел по воздуху, с шумным плеском обрушился в воду.

– Толкай! – прохрипел Мрак.

Лицо его перекашивалось нечеловеческим усилием. Рядом рычал Олег, устрашающе багровый, он упирался спиной в мокрые бревна, а ноги медленно погружались в речной песок.

Таргитай ударился о бревна, нажал, в который раз чувствуя страшный свист тяжелых стрел, чувствуя, как железные клювы с хрустом пробивают спину, ломают позвонки, лопатки…

Песок поскрипывал, вода начала плескаться о бревна громче. Мрак хрипел, жилы на шее вздувались как толстые веревки, готовые лопнуть. Зубы оскалились, он был страшен.

Внезапно он выпрыгнул из воды, обрушившись грудью на плот, крикнул люто:

– Толкайте! Толкайте, жабы! Изо всех сил, если хотите сохранить шкуры!

Плот полз от берега медленно, песок скрипел тише, внезапно скрип исчез. Плот пошел быстрее, разгоняясь, но Мрак орал, из колчана сыпались на бревна стрелы. Мрак хватал их, бросал на тетиву, стрелял, дико визжал.

Таргитай и Олег бежали, разгоняя тяжелый плот. Дно постепенно понижалось, вода плескалась намного выше коленей, но оба толкали, бежали, вздымая горы брызг, толкали…

Внезапно дно исчезло. Холодная вода злорадно ударила в лицо. Таргитай ахнул, глотнул воду. Пальцы еще держались за мокрое ошкуренное бревно, но плот стремительно уходил, вода из-под бревен отшвыривала Таргитая, и пальцы не удержались, соскользнули, он окунулся с головой, хлебнул воды снова.

Его больно дернули за волосы, затем еще больнее ударило головой о твердое. Совсем рядом мелькнуло мокрое красное лицо Олега.

– Хватайся за бревна! За бревна, дурак!

Таргитай выбросил руки повыше, попытался вытащить себя из воды. Сильным течением из-под бревен отшвыривало, но Олег тянул за волосы, перехватил за шиворот, орал, помог всползти на бревна.

Таргитай упал лицом на мокрое бревно, ухватился за живот, выплевывая воду. Над головой звонко щелкнула тетива, страшный голос проревел:

– На руль!.. На руль, жабы!

Олег перепрыгнул через Таргитая, лягнул сапогом по затылку, исчез. Таргитай со стоном поднялся, едва не вылетел с плота в воду. Олег, перекосившись, с огромным усилием пытался ворочать тяжелой лопастью весла. Таргитай ухватился с другой стороны, навалились вместе.

– Держите на середину! – хрипло рявкнул сзади страшный голос.

Снова сухо щелкнула тетива. Десяток всадников уже съезжали по круче к воде, остальные неслись поверху. Две лошади бежали по кромке воды с опустевшими попонами. Одна волочила степняка, что не успел выдернуть ноги из ременной петли. Еще один качался взад-вперед, пытаясь выдернуть стрелу из груди.

– А как на середину? – закричал Олег.

– Кто из нас волхв? – крикнул Мрак. Он отпустил тетиву, а на берегу раздался гортанный вскрик.

Плот начало разворачивать, а на берегу двое молниеносно натянули луки. Таргитай замер, едва не выпустил руль. Стрелы прочертили воздух, шлепнулись в двух шагах от плота.

– Нажимай, нажимай, лодырь, – прошептал Олег сквозь искривленные губы. – Нажимай, дурак…

Плот медленно, неповоротливо, но уходил от берега. Пятерка всадников, что скакали по колено в воде, разом, как по команде, подняли луки. Таргитай опять напрягся, руки онемели. Над головой свистнула стрела, один из киммеров выронил лук, ухватился за плечо с торчавшей стрелой.

Четыре стрелы со змеиным шипением метнулись к плоту. Одна ударила в край бревна, вторая пронеслась рядом с Таргитаем, едва не оторвав ухо, третья вонзилась в руль, выбрав место возле пальцев Таргитая, четвертая…

Таргитай вскрикнул. Рядом Олег, едва не лопаясь от страшных усилий, медленно ворочал веслом, и Таргитай нажал всем телом, лишь скосил глаза. Чуть ниже плеча колыхались речным ветерком два гусиных пера. Они торчали из расщепленного конца деревянного прутика…

– Тарх, – просипел Олег, – продержись чуть-чуть…

– Держусь, – ответил Таргитай бодро. Поразился, что кровь течет, больно, а он не цепенеет от ужаса. Страшнее ожидать, видеть, как в тебя целятся из лука. – Не трусь!

На другом конце плота орал Мрак, жутко звенела тетива. Второй раз вдогонку за плотом полетели стрелы: три упали в воду, последняя клюнула Олега ниже колена. Он закричал в страхе, выронил весло. Таргитай молча налегал на тяжелое древко, из плеча бежала струйка крови, стрела торчала страшно. Олег сцепил зубы, бледный и весь дрожащий, снова ухватился за весло.

– Держите руль! – напомнил Мрак. – Отпустите, пропадем все.

Он выпускал стрелу за стрелой, но плот качало, еще один степняк ухватился за простреленную кисть, другой с воплем попытался вытащить стрелу из шеи коня. Но стрелы киммеров уже не долетали вовсе, плюхались в воду, а плот уходил от берега.