Шотландия. Залив Гар-Лох. ПЛАРБ класса "Вэнгард"

Скрываясь от остальных членов экипажа в самом дальнем углу торпедного отсека, старшина Мартин Кроунфорд горько плакал. Его худые плечи вздрагивали в такт беззвучным рыданиям, а грудная клетка лихорадочно подергивалась в унисон с судорожным дыханием. Слезы, как обязательная данность, текли сами, подчиняясь скорбным и печальным думам человека. Мартин мысленно прощался с нежно любимыми родителями. Крепко обнять, трогательно поцеловать, сказать последние слова он уже не сможет. Печальная боль отдавала в сердце, а стоящая перед глазами картинка не отпускала…

Такая маленькая, с милым лицом в сеточке мелких морщин всегда добрая мама. И высокий, с напускной строгостью в глазах, но не менее любящий отец. Они стояли, обнявшись перед его глазами и прощально махали ему рукой. Именно так, как это было в день его последнего отъезда на шестимесячную вахту.

Сморкаясь прямо на металлический пол, Мартин смахнул рукавом теплые капли и серьезно задумался. Мысли извивались и перескакивали с одного на другое в мрачной темноте будущей неизвестности. Размышляя о том, как ему повезло, он невольно улыбнулся и поблагодарил Бога за это чудесное спасение. Но перечеркивая радость, тут же появились тяжкие думы о тех, кто остался на берегу. Как жаль людей! Им в одночасье отрезали последнюю возможность жить.

Мартин безуспешно гнал тягостные думы. Они переплетались, наскакивали друг на друга, но не отступали. Мучительные мысли о родителях и младших сестрах тоже не уходили, освежая глаза новыми потоками слез.

Особым направлением его размышлений стал вопрос будущего. И, конечно, не обошлось без страха за свою жизнь…

Холодный и колкий, до сердечных спазмов, он сдавливал его разум, не давая спокойно дышать. По факту дальнейшей жизни Мартин вообще ничего дельного не представлял, только полная муть неизвестности в комплекте с тревожной тишиной неопределенности. Продлевать эту пытку он не стал и постарался отречься от подобных размышлений.

Будучи высококлассным электриком, которого ценил сам капитан, он даже не задумывался о том, что его могли не взять на борт. Плюс, по мнению немногочисленных друзей, он всегда был счастливчиком. Ему везло постоянно, всегда и везде. Хоть в карты, хоть в лотерею.

Сейчас, сидя на небольшом клочке пола, Мартин понял, что гоняет мысли кругами и абсолютно впустую. Нервозно стискивая зубы, он ухватился за стопку коробок с консервированной фасолью и тяжело поднялся на ноги. Отчаянное волнение не отпускало; опираясь рукой о лежащие ящики и коробки, он, немного пошатываясь двинулся по узкому проходу к люку.

– Всем офицерам срочно прибыть на центральный пост! – спокойный голос капитана пробасил из висящего в углу динамика громкой связи.

От неожиданности Мартин вздрогнул и в ответ помахал кулаком, глядя куда-то в пустоту.

– Повторяю. Всем офицерам явиться на центральный пост.

Второе сообщение прошло для него без первоначального эффекта, и он крутанул колесо запорного механизма на люке. Лодка находилась в надводном положении и свободный переход по отсекам пока был разрешен.

– Твою мать, Кроунфорд, аккуратнее, – недовольно возмутился Оливер Блэр, отшатнувшись от раскрытого внутрь отсека люка. – Ты все это время сидел в торпедном? Какого черта?

– Тише, Олли, не ругайся при детях, – попыталась одернуть рыжеволосого мужчину его жена.

Маленького роста, с длинными темными волосами, она одной рукой прижимала к животу двух девочек, примерно семи и восьми лет. Те тряслись от страха и с силой вцепились женщине в ноги.

– Вали отсюда, Кроунфорд, нас здесь и так уже полно. Можешь залезть обратно или поищи себе другое место, – не унимался Блэр и даже попытался схватить Мартина за воротник куртки.

Тот ловко увернулся и торопливо проскользнул вперед. С опаской оглядывая находящихся в отсеке людей, Мартин мысленно отметил, что все пять торпедников собрались вместе. С каждым из них находилась супруга и дети, всего примерно человек двадцать. Тут же расположились два механика из аварийной команды.

Один сидел в обнимку с потертой жизнью блондинкой, а второй беззвучно молился, держа перед собой небольшую книжицу в кожаном переплете. Мартин сразу узнал эту вульгарную особу из местного бара, но сдержанно промолчал и тихонько опустился на пол рядом с Тони. Молодой механик оторвался от книги, без слов кивнул Мартину и вернул взгляд обратно. Официально Мартин тоже числился в аварийной бригаде, но обладал более широкими правами, так как считался специалистом первого класса. Весь экипаж знал, что капитан очень благосклонен к нему, и относился соответственно.

Одни тайно завидовали и побаивались, а другие, наоборот, открыто ненавидели и презирали. По большому счету, ему было на них наплевать, но некоторые вещи Мартина раздражали до безумия. Несколько особо неприятных членов экипажа любили поиздеваться над ним. Злые, а иногда и жестокие шутки порой переходили все пределы дозволенного.

Однажды он сорвался с катушек и попытался ткнуть обидчика длинной отверткой в грудь. К счастью, его вовремя перехватили и сдали вахтенному офицеру. Тогда ему в очередной раз повезло. Лодка не находилась на дежурстве, а стояла на профилактике в доках. Капитан, старый друг его отца, ограничился местным взысканием, и история не выплыла наружу. С тех пор многие сознательно обходили его стороной, а плотно общались лишь единицы. Молодой, добродушный механик Тони Карвин как раз был из числа последних.

– Послушай, Тони, ты знаешь, куда мы плывем и что вообще происходит? – вежливо дождавшись пока механик закончит молиться, вполголоса обратился к нему Мартин.

Тот так посмотрел на него, будто увидел пятисотлетнее приведение из старинного шотландского замка.

– Ты, где был последние два часа?

– Предохранительный блок на электрозамке в нижнем шлюзе менял, – с невинной простотой ответил Мартин и сдержанно улыбнулся.

Нервное напряжение последних часов стало понемногу спадать, и он постепенно начал возвращаться к жизни.

– Ты что совсем ничего не знаешь? – все еще удивленно поинтересовался механик.

– Знаю немного. Мне лейтенант Кроули рассказал в двух словах про гигантскую вспышку, но совсем мало.

– Ну, а что еще знать-то хочешь? Да и зачем тебе? Все равно все сдохнем, – несколько обреченно высказал свою версию светлого будущего Тони.

– Спасибо, успокоил. Кроули, наоборот, говорил, что под водой нас не достанет и мы единственные уцелеем.

В ответ механик махнул рукой и неприятно ухмыльнулся.

– Бабушка надвое сказала. Да, может быть, нам повезет, и мы переживем эту проклятую солнечную бурю, но потом все равно вымрем с голода…

– Да ну тебя. Говоришь так уверенно, будто по этой специальности закончил Оксфорд или уже пережил пару вспышек, – недоверчиво произнес Мартин, но разговор продолжил: – Расскажи, пожалуйста, честно, что знаешь.

– Ты уверен, что хочешь это знать? – на всякий случай спросил тот, зная повышенную эмоциональность товарища.

– Да! – решительно, словно дал торжественную клятву, ответил Мартин и пригнулся поближе.

– Пару месяцев назад читал в журнале статью как раз по теме солнечной активности и там…

– Прости, Тони, что перебиваю тебя, но можешь сначала сказать, что с базой? Я так понимаю, что не все поместились в лодки.

– Марти, ты реально такой наивный или постоянно прикидываешься?

Тони повернулся и внимательно посмотрел на товарища в упор. Тот ничего не сказал в ответ, лишь грустно опустил глаза и предательски покраснел.

– Ладно, ладно, не обижайся. Нормально все, – в подтверждение своих слов механик положил левую руку Мартину на плечо. – Просто иногда ты спрашиваешь такие вещи, которые абсолютно понятны и маленькому ребенку.

На эти слова Мартин тоже не отреагировал, лишь тяжело вздохнул и стеснительно зажал руки между коленей.

– Сам считай, – начал объяснять простую, но по-своему ужасающую математику Тони. – На базе приблизительно тысяча человек из постоянно плавсостава. На лодках с момента начала эвакуации находилось не более шестисот человек, плюс минимум тысячу прибавили женами и детьми. Добавим сюда начальство и приведенных женщин. Это еще сто пятьдесят – двести человек, не более. Отсюда выходит, что в море вышли максимум две тысячи…