Олег наклоняется чуть ниже, кладет Сереже ладонь на щеку, поглаживая. Откровенно любуется этим румянцем, наслаждается тем, что он причина сережиного сбитого дыхания и затуманенного взгляда. Что только ему так позволено прикасаться к Сереже. Только с ним Сережа так выгибается и стонет, несдержанно и увлеченно, отдаваясь процессу. Только с ним после секса Сережа целуется в душе или мягко смеется под пледом, обнимая на полу возле камина. Только ему Сережа в течение всех этих лет, после бесконечных разлук и воссоединений повторяет: я люблю тебя.

Олег наклоняется ниже, целуя, сначала мягко, а затем все более увлеченно и глубоко, и Сережа отвечает, толкаясь все грубее языком в ответ. Не прекращая поцелуй, Олег прижимается ближе, свободной рукой отводит одну ногу Сережи в сторону, направляя себя и легко входит одним плавным толчком до конца, чувствуя, как Сережа сдавленно стонет в поцелуй. Олег замирает на пару секунд, затем выходит до конца, и вновь резко толкается, заставляя Сережу простонать уже громче.

— Я тебе ни о чем не позволю думать, кроме меня, — выдыхает Олег в его губы. Чуть подается назад, закидывая Сережины ноги себе на плечи, принимаясь ритмично вколачиваться, потому что уже знает, как тот любит — резко и до конца. Наверное, в шутке Сережи о том, что Олег вытрахивает его последние мозги все же есть доля правды. Потому что то, как выгибается Сережа, как стонет, вздрагивает, натягивает веревку на запястьях, явно говорит о том, что в такие моменты у Сережи никаких навязчивых мыслей точно нет.

— Черт, Олег, — стонет Сережа громко с каждым толчком, эхом отдаваясь по всей комнате. — Охуеть, чтоб тебя, — вскрикивает он, хватая ртом воздух, не успевая сжиматься. Растрепанный и распаленный, полностью отдающийся удовольствию, не в состоянии связать и двух слов. Разумовский стонет, переходя на крик, срывая голос, пока Олег глухо рычит, вдалбливаясь в него раз за разом, не аккуратничает как в студенческие годы, когда Сережа тормозил на каждом действии, потому что Сережу заметно отпустило.

Олег наклоняется, продолжая трахать, ловит пальцами за подбородок, впивается жестко и уверенно в губы, трахая еще и языком. — Я твоя единственная мысль, только я, — крепко держит он его челюсть, не давая закусить губу.

— Да, — громко стонет Сережа, сжимаясь внутри. — Черт, ты… — хрипло стонет он, чувствуя, что на грани.

Олег резко толкается до упора, вновь накрывая губы Сережи своими, втрахивая его в матрас, вколачиваясь резко, собственнически, как всегда хотел. Сережа сжимается внутри уже через несколько толчков, кончает себе на живот, сдавленно простонав в поцелуй «Олег». Олег довольно ухмыляется в губы, продолжая двигаться и почти сразу же догоняет, кончая внутрь. Наваливается сверху, придавливая весом своего тела. Замирает на несколько секунд, пытаясь отдышаться, а затем чуть приподнимается, мягко целуя, едва касаясь, наслаждаясь паузой, расслабленностью и теплом, расплывающимися приятной дрожью по всему телу.

Олег еще пару раз касается губ, а после аккуратно выходит и, прежде чем обнять Сережу, он тянется к изголовью кровати, отвязывая. По очереди берет каждое запястье, целует, прикрыв глаза, после чего поворачивается к прикроватной тумбочке, доставая салфетки, подавая одну Сереже. Олег достает одну себе, стирая капли с живота и лишь потом поворачивается к тянущемуся навстречу Сереже. Он обнимает Олега за талию, кладет голову на плечо, пытаясь отдышаться и прийти в себя:

— Ты не представляешь, как я обожаю с тобой трахаться, — довольно тянет Сережа, целуя в шею. — Жаль, что не сразу пошло.

— Зато потом ты разошелся, — усмехается Олег, нежно поглаживая Сережу по волосам. Олег прижимает к себе Сережу бережно и аккуратно, на контрасте с тем как трахал, будто тот может в любой момент рассыпаться. Но Сережа лишь с довольной улыбкой устраивается у него на груди.

— Разве это не хороший показатель того, что я справляюсь? Ну, не считая салфеток, — хмыкает Разумовский, водя задумчиво пальцами по груди Олега, стараясь не задевать следы от шрамов.

— Я думаю, что ты справляешься отлично, — искренне кивает Олег. Учитывая, как сократился список Сережи и как свободнее он стал во многих вещах, включая секс, справлялся он действительно хорошо. Не идеально, но вполне достойно.

— Знаешь, мы с тобой, неплохо друг с другом ладим, — продолжает Сережа, поглаживая. — Наверное, потому что все остальные идиоты.

— Несомненно, — кивает Олег, притягивая Сережу ближе. Ерзает, устраиваясь поудобнее, чувствуя, как наваливается приятная сонливость и усталость. — Я рад, что ты рядом, — добавляет Олег. Каким бы невыносимо сложным и противоречивым ни был Сережа, он никогда от Олега не отворачивался. Был рядом, поддерживал, вытаскивал его в разных ситуациях. Единственная его навязчивая мысль, от который не особо и хотелось избавляться.

— И я рад, — кивает Сережа. — А то торчал бы сейчас либо в психушке, либо в тюрьме, — голос Сережи тоже становится тише и размереннее, потому что его тоже явно начинает клонить в сон.

— Если ты там окажешься, то я снова тебя вытащу.

Сережа усмехается, счастливо улыбаясь.

Олег видит эту искреннюю улыбку и улыбается в ответ. Ради таких улыбок, крепких объятий, бесконечного понимания он готов мириться с любыми повторами. Сережа справляется понемногу и Олег в который раз ловит себя на мысли, что надеется, что Сережа однажды вылечится полностью. И что они справятся. Вместе.

— Отдыхай, — Олег наклоняется, целуя Сережу в лоб.

— У нас с тобой большие планы, набирайся сил, — Сережа улыбается, прикрывает глаза, слегка сжав пальцы на правой руке еле заметно дергает ими — раз, два, три. Устраивается удобнее на груди Олега и, счастливо улыбаясь, проваливается в спокойный сон без кошмаров.

Комментарий к Эпилог

Работа над фанфиком длилась три года с переменным успехом. Шло тяжело, потому что фик автобиографическй и практически все примеры взяты из жизни, кроме совсем тяжелых моментов, например, с порезами или сценой в ванной. Эта работа изначально задумывалась как терапия для себя, поэтому проработав многие психологические вопросы во время написания, я с облегчением ставлю точку.

Изначально, я планировала закончить на “Маске”, но, поговорив с друзьями и почитав комментарии, пришла к выводу, что лучше сделать более позитивную концовку - так появился эпилог, намекающий на “Чумного доктора”. Хотя я все еще за открытый финал.

Глава про созависимость так же не планировалась, но она совпала с моим выходом из токсичных отношений и я посчитала, что хорошо подойдет. Я благодарна бывшей за то, что она ушла: мой уровень тревоги заметно снизился, как и многие проявление ОКР, и я чувствую себя гораздо лучше.

Девять психологов, 20 лет непонимания, таблетки, а также особо активная работа в течение последнего года помогли взять себя в руки, поправить ситуацию и выложить эту работу. Прописывать все в деталях и выкладывать каждую главу было невероятно сложно, но это хорошая работа над собой.