— Я только это и делаю, профессор, — заверила я его. — Делаю всё, что он говорит.
— Когда ты затеяла приволочь маггла в замок, ты делала другое, — нравоучительно произнес он.
— Я знаю. Я признаю свою ошибку. Темный Лорд меня простил, вам незачем напоминать мне о моей оплошности.
— Простил? Он не прощает. — Сэлвин скорбно мотнул головой. — Однажды он тебе припомнит. Я ни в коем случае не хочу тебя напугать, но ты должна знать. Должна запомнить, чтобы впредь так не поступать. Последуй моему совету, подчиняйся, не своевольничай, и он сполна вознаградит тебя за верность.
Я состроила гримасу послушания, чувствуя лишь раздражение. «Что толку говорить с ним о Лорде, если я не могу узнать самое ценное? Это же мой любимый учитель. Он бы мог со мной поделиться, разве нет? Хотя... с чего я взяла, что ему есть чем делиться? Может быть, он сам не знает и лишь повторяет предостережение, которое сам получил от кого-то?.. Мне до смерти опротивела вся эта скрытность»
— Зайти вместе с тобой? — вдруг спросил профессор.
— Нет, спасибо. Это ни чему, — мой ответ прозвучал немного мрачнее, чем стоило.
Понурив голову, Сэлвин сообщил, что сегодня будет собрание, но пока слишком рано туда идти и у него ещё есть уйма дел. Мы прощались на довольно-таки невеселой ноте, но я была рада избавиться от нравоучений.
— Скажите, профессор, — спросила я, когда на перекрёстке он побрел в южную сторону, — этот Эйвери хоть нормальный? Если Лорд призвал его сюда, значит, он нормальный? Ну, не такой, как троица Лестрейндж? Не куражится на пустом месте?
Профессор неопределенно пожал плечами — черт его разберёт! А потом вдруг улыбнулся.
— Откровенно говоря, у нас есть все основания для беспокойства за общественный порядок в медье.
— Неужели всё так безнадёжно?.. — я напряглась.
— Да нет, Приска, я шучу. Он нормальный. Если считаешь меня нормальным, то его тем более.
====== Глава Девятая. Алекто Кэрроу ======
Понедельник, 12 апреля 1964 года
Я немного умоталась за последние несколько дней. В моей прежней жизни инертности было предостаточно, и теперь её нехватка ощущается особо остро. Вот бы почувствовать себя нарглом или магглой, необремененной ни мозгами, ни Лордом Волдемортом...
Сначала вся эта суета с люками; имени предателя я пока что не узнала, но надеюсь, что Лорд сдержит слово. Затем суета с магглом, который обошёлся мне в испуг на всю жизнь, — я имею в виду произошедшее не в подвале, а в холле. Ко всему прочему шестой крестраж надвигается на меня, точно заключительная часть моей жизни.
В придачу новые очерки. Бегло ознакомившись с их содержимым, я поняла, что здесь будет попроще. Второй был чём-то вроде инициации, введения в запретное. Третий очерк на первый взгляд кажется обычным Бестиарием, но сразу же увлекает. Шифр Кудесника отсутствует, но иносказательный язык довольно плотный. Толкование требует скорее вдохновения, нежели магической эрудиции.
Я боюсь разочаровать Лорда. Иногда мне мерещится смертельная скука в его глазах, а его отношение свидетельствует о том, что он недооценивает меня.
Ещё в четверг меня охватило на редкость гадкое уныние. В бессонные часы, наступившие для меня, когда я улеглась в постель, мне в голову полезли мысли касательно здравомыслия Лорда Волдеморта. Мысли нежелательные, болезненные. Знать бы его замыслы в отношении себя...
Вчера был запланирован отчёт, но Лорд не дожидался у себя, а снова ворвался в мою комнату без стука, и что самое досадное — на несколько часов раньше. А я уже понадеялась, что выкроила немного времени для себя, приняла ванну и решила почитать нечто приятное.
Лорд застал меня с книгой.
«Окклюменция: новейшие методики защиты сознания от чужого влияния».
Я мало что успела прочесть. Несколько минут я ублажала взор созерцанием иллюстраций с пошаговыми инструкциями. Что-то будто удерживало меня от изучения этой науки. Хорошей, полезной науки, которая желает мне только добра. Которая хочет защитить моё сознание от влияния Лорда Волдеморта.
«Всё, что я читаю, вертится вокруг хоркруксии. Если Лорд узнает, он может неправильно это понять», — вялая отговорка мелькала в моей голове, пока я не увидела, как дверь моей комнаты буднично отворилась.
— Можно пройти? — Не дожидаясь ответа, Лорд твердым шагом прошел внутрь. Покрутился там и сям, потрогал корешки книг.
К тому времени, как он поинтересовался, что это такое интересное у меня в руках, я уже слегка ошалела от его вторжения. Я испытала дикую ярость. Потом я испытала странную истому и необъяснимое чувство, словно знаю его всю свою жизнь. Потом я задумалась о собственной вменяемости.
Лорд недоверчиво поглядывал на меня. Он наверняка прочёл по глазам мои терзания. «Пища для ума, милорд. Как вы любите»
— Уж не знаю, что ты там делаешь... — лениво протянул он.
— Ничего я не делаю. Милорд, — ответила я.
— Оно и видно. Акцио книга!
И улетела моя «Окклюменция»
Просьбу вернуть мне мой подарок Лорд проигнорировал.
— Вам, должно быть, по вкусу беззащитность всего мира перед вами, верно, милорд? — с горечью спросила я.
— Ты даже не представляешь. Но, представь себе: одно другому не мешает. — Лорд прожег меня убийственным взглядом, и я поняла, что он с радостью перешел бы к Круциатусу.
На том закончилась история защиты моего сознания. Я тогда даже толком не осознала, что произошло. Шок замедлил мою реакцию.
Лорд между тем ушел в созерцание семейных снимков, развешанных там, где раньше висел портрет Барона. Он стоял спиной ко мне, но вопросительная посадка его головы говорила сама за себя. «Никогда не прощу ему, если станет насмехаться», — я решила для себя.
— Блузка в полоску и соломенная шляпка, — прозвучал его высокий загробный голос. — Судя по фотографии, в детстве ты была улыбчивее.
Лорд смотрел на фотографию, где я стою между родителями, они крепко держат меня за руки, вздымают их, и я взлетаю всё выше и выше. Когда Лорд обернулся ко мне, я с облегчением отметила отсутствие ухмылки.
— А прямо сейчас ты выглядишь воплощением скорби, — сказал он, присаживаясь на диван напротив меня. — Ради своего же блага постарайся при мне выглядеть более радушно. — Окинув меня высокомерным взглядом, Лорд добавил: — Это не просьба, Присцилла.
Я почувствовала, как покосился намотанный на голове тюрбан. Cняв полотенце, я мгновенно высушила влажные волосы. В глазах Лорда полыхнул красный блеск.
Затем он похлопал рукой по дивану рядом с собой.
— Садись сюда.
Я встала со своего места, но, поддавшись импульсу, подошла к креслу и устроилась там.
— Глупый выбор, — будто невзначай обронил он. — Боишься, что я укушу тебя?
— Нет, конечно. Милорд. — Но дрожащий голос выдал меня.
И тут совсем рядом с Лордом, за стеной, заскребло — будто огромный коготь неторопливо пробовал стену, как бы пытался процарапаться насквозь. «Птица залетела небось?» Но коготь корябал стену с нажимом, для птиц непосильным. Лорд, казалось, совсем не удивился.
— Милорд, что это? — вполголоса спросила я.
Его прищуренные глаза сверлили меня, словно буравчики.
— Ньирбатор советует мне удалиться из твоей комнаты, — ответил он с едва заметным раздражением.
— Вы уверены? — Мои глаза округлились.
— Не был уверен. До сих пор, — процедил он. — Я ему жертву, а он... — Лорд замолчал. Черты его лица исказились в презрении.
— Зато замок подпустил вас к люкам, — я попыталась смягчить острые углы и не выказать свою радость оттого, что Ньирбатор защищает меня.
— Я знаю, о чём ты думаешь, — вкрадчиво повёл он. — Не питай ложных иллюзий. Магия Ньирбатора изобретательная и гибкая, но в сравнении с моей магией всякая защита меркнет.
Лорд встал и отошёл к двери. Прислонившись к ней спиной, он на несколько минут замер. Скрежет прекратился.
Дальнейшая беседа стала ещё менее живой и производила тягостное впечатление.
— Расскажи мне о своих ночных кошмарах, о которых ты не перестаешь упоминать, будто умоляешь, чтобы я о них спросил.
