Все трое двинулись к выходу из Большого зала, но тут их остановил окрик Дамблдора.

— Мистер Поттер, мистер Уизли и мистер Малфой! Погодите-ка.

Седобородый колдун величественно подошёл к мальчикам, уставившимся на него с одинаковым испугом.

— Как удачно, что вы все тут собрались. Вы собираетесь навестить мистера Хагрида? — по тону ректора было не понятно, сердится он или нет. Трое ребят переглянулись: «мистерами» величали учеников чаще всего тогда, когда грозило наказание. Рон неуверенно кивнул.

— Сначала попрошу ко мне в кабинет, — так же бесстрастно сказал Дамблдор и, не оглядываясь, пошёл вперёд. Драко, Рон и Гарри обречённо поплелись за ним. Мало кто из учеников Хогвартса попадал в кабинет ректора, для этого всегда была нужна очень веская причина. И чаще всего — неприятная, поэтому ничего хорошего мальчики не ждали.

Оказавшись в небольшой круглой уютной комнате, где мягкие кресла перемежались высокими тонконогими столиками со множеством странных жужжащих приборчиков, попыхивающих клубочками цветного дыма, ребята принялись удивлённо осматриваться и почти позабыли о страхе. Дамблдор уселся за большой письменный стол и, пряча в усах усмешку, наблюдал за мальчиками. Бывшие ректора на портретах на стенах не двигались, но настороженно поблёскивали глазами, также внимательно рассматривая троих юных волшебников.

— Усаживайтесь, — негромко сказал Дамблдор. — Мистер Малфой, а вы подойдите ко мне.

Пуффендуйцы вздрогнули, слизеринец быстро посмотрел на них, потом сглотнул, сжал губы и прошёл к столу.

— Итак, мистер Малфой. Начнём с вас. Расскажите мне, что вам известно о драконе, который появился у Хагрида.

Драко обернулся, и в его глазах Рональд увидел страх и беспомощность. Уизли понял, что брат не знает, что можно говорить, а что нельзя, что он боится навредить своими словами, и вовсе не Хагриду, а ему, Рону. Рыжий резко вскочил.

— Профессор Дамблдор! — горячо заговорил он. — Драко ничего не знает! Он просто подошёл к нам, потому что я порезал палец на уроке, и залечил мне его! И всё! Он ничего не знает ни про какого дракона!

Щёки и уши Рона лихорадочно полыхали от волнения, он судорожно сжимал и разжимал кулаки. Гарри вжался в кресло, закусив губу, и впился взглядом в седовласого колдуна, пытаясь понять, насколько тот рассержен. Драко мертвенно побелел лицом и опустил глаза.

Дамблдор внимательно, но бесстрастно смотрел на Уизли поверх очков-полумесяцев. Так он смотрел бы на один из своих забавных приборчиков, решая, выбросить ли его, или он ещё послужит. Потом ректор перевёл взгляд на Гарри и промолвил:

— Ну, а вы, мистер Поттер, что скажете?

— Я?

— Да-да, вы. Знает ли мистер Малфой про дракона у Хагрида, или не знает?

Рональд и Драко затаили дыхание и не смели посмотреть на Поттера. Вопрос, который сейчас он решал для себя, был словно написан в воздухе огненными буквами, и все присутствующие в комнате его ясно читали, в том числе и Дамблдор: подчиниться ли авторитету ректора и сказать правду, или солгать, спасая от возможного наказания брата своего единственного друга?

— Нет, сэр, — тихо вымолвил Гарри. Рон прикрыл глаза, Драко еле заметно выдохнул. — Малфой ничего не знает. Мы не успели ему рассказать.

Дамблдор помолчал, поочерёдно разглядывая всех троих.

— Ну, что ж. Раз вы, мистер Малфой, ничего не знаете по данному вопросу — я не смею вас более задерживать. Ступайте в расположение своего факультета. Спокойной ночи.

Драко медленно пошёл к входу. У самой двери он вдруг обернулся и отчаянно посмотрел на Рональда, который провожал его взглядом. Тот еле заметно покачал головой. Малфой вышел.

— Садитесь, мистер Уизли, — сказал ректор. — И, наконец, я поговорю с теми, кто не отрицает очевидное.

— Профессор Дамблдор, — Гарри поёрзал в кресле и решился: — Что будет с Хагридом? Вы его накажете? И что Вы сделаете с Норбертом?

Оба мальчика нетерпеливо уставились на профессора. Тот сплёл перед собой длинные пальцы и… улыбнулся:

— Значит, он и вам успел похвастаться, как назвал малыша? Кстати, при осмотре я выяснил, что это самочка. Так что, Норберта, а не Норберт.

Облегчение, отразившееся на просиявших улыбкой лицах обоих мальчиков, невозможно было выразить словами.

— Мне хорошо известно, что Хагрид всю жизнь мечтал о собственном драконе. Конечно же, он не смог устоять перед искушением… А что касается его наказания… Что-то мне подсказывает, что выращивать Норвежского гребнеспина, да ещё и самку, а драконихи, если вы не знаете, гораздо сильнее, свирепее и неукротимее самцов, УЖЕ сродни наказанию. Некоторое время наш привратник будет очень занят, обустраивая подходящий безопасный вольер для Норберты подальше в Лесу. Я разрешил ему немного подрастить дракониху, может быть, она даже поработает учебным пособием. Ну, а потом придётся её передать в заповедник.

— Сэр, но это же наилучшее решение! — восхитился Рональд.

— Да, Рон, Хагрид мне сказал, что именно ты убедил его довериться мне. Так что, — ректор улыбнулся мальчику, — если наш драконовод-любитель ухитрится ещё и укротить рептилию — именно тебе будет предоставлена честь первым на ней прокатиться.

— Ух ты! — восхитился Гарри.

— Правда?! — засиял глазами Рон.

— Посмотрим, — усмехнулся Дамблдор. — Но, надеюсь, мне не нужно напоминать вам обоим, что о драконе следует по-прежнему помалкивать?

Друзья энергично закивали.

— Ладно, полагаю, я смог доказать вам, что мне можно доверять?

Гарри и Рональд переглянулись и опять кивнули: «Да, сэр, конечно!»

— Тогда рассказывайте, что вы успели разнюхать в связи с Философским Камнем.

Поттер подумал, что от ректора Хогвартса решительно ничего невозможно утаить из происходящего в его стенах, вздохнул и посмотрел на друга. Тот развёл руками. И Гарри рассказал Дамблдору об их опасениях. Профессор выслушал его очень внимательно, и его ярко-голубые глаза словно потухли в задумчивости.

— М-да-а… — протянул он, ни к кому не обращаясь, — кажется, я сам себя перехитрил… Ну, вот что, Гарри, Рональд. Во многом вы правы, и я благодарю вас за то, что предупредили меня. Камню действительно грозит опасность. Я приму необходимые меры. Теперь ступайте спать. И больше не беспокойтесь ни о драконе, ни о Камне. Вам предстоит беспокойство по куда более серьёзному поводу.

— Сэр?! — одновременно вскрикнули мальчики, опять испугавшись.

====== Размолвка ======

Дамблдор улыбнулся:

— Ваши первые в жизни волшебные экзамены — вóт что действительно должно быть важным для вас! Теперь ступайте. Спокойной ночи.

Гарри и Рональд переглянулись и, еле сдерживая нервный смех, поспешили вон из кабинета. Скатившись по движущейся лестнице, они выскочили в коридор и едва не сбили с постамента статую-горгулью, которая охраняла вход. Та возмущённо зашипела, хлопая короткими крыльями, а мальчики наконец-то расхохотались.

— Экзамены, Гарри! — Рон рухнул на четвереньки и молотил кулаком по полу. — Начхать, что дракон вот-вот подожжёт дом Хагрида!

— …Забудем, что Философский Камень могут украсть, — Гарри икал от смеха, привалившись к стене, и утирал глаза под очками. — Главное — не провалиться на экзаменах, Рон!

— Могу ли я осведомиться, что вызвало у вас, юные джентльмены, столь бурное веселье? — раздался спокойный негромкий голос, принадлежащий не кому иному, как профессору Снейпу. — Кажется, вы упомянули экзамены?

Оба мальчика враз перестали хохотать, Рональд вскочил и переглянулся с Гарри, который так и замер, прижавшись к стене. Преподаватель Зельеварения разглядывал обоих пуффендуйцев, и бесстрастное выражение его лица с матово-чёрными глазами пугало даже больше, чем неприкрытая злоба.

— И почему же вы вдруг смолкли? — тихо и ядовито поинтересовался он. — Я не накладывал никаких заклятий немоты. …Десять баллов с Пуффендуя, господа, за шум в ночное время. И я посоветовал бы вам прямо сейчас и очень быстро отправиться в свою спальню, пока эти десять баллов не стали двадцатью.