…В Москве расследование стало разворачиваться стремительно, даже без всякого волшебства. Во-первых, Селиванов очень быстро установил, что старуха умерла не от кулака Федотова (от этого удара остался лишь синяк под глазом), а от сильного удара тростью с крючковатой серебряной рукоятью, который пришёлся ей в висок. Трость эта принадлежала самой колдунье, и ничьих других следов на ней не было. Во-вторых, ученица Журкиной Рябова призналась, что записи забрала она, поскольку для «простых людей» они никакого интереса не представляли, даже могли быть опасными, а ей, наоборот, очень даже пригодятся, ведь вся клиентура усопшей тёмной колдуньи теперь переходила «по наследству» к ней. Но кольцо она не брала. Капитан Котов не обратил внимания, что Марина Рябова, сидя в допросной, часто и нервно поглядывает в зеркало, установленное, чтобы скрывать находящихся в соседнем помещении людей. А в том помещении никого не было. Кроме колдуна Котова. Кирилла очень интересовало это кольцо. И он точно знал, что Рябова не врёт, что она хотела бы заполучить магический артефакт, но понятия не имела, где он. Девушку отпустили домой и стали звонить племяннице Журкиной, ведь это она первая упомянула о кольце. Но её телефон почему-то молчал…

Майор Круглов, конечно, в сопровождении обоих Котовых, отправился на квартиру женщины. И обнаружил там её труп. Было много крови, но вовсе не от этого Кирилл побледнел и привалился к косяку. «Палец», — прошептал он. Палец одной руки женщины был отрублен или отрезан. «Кольцо?» — сидя возле трупа на корточках, Костя остро посмотрел на брата. Тот кивнул. Круглов резко выдохнул и тоже уставился на Кирилла.

— Что это за гляделки у вас, братцы Котовы, мне объяснит кто-нибудь, а?

— …Петрович, ты только не удивляйся, ладно? — Костя встал и увещевательно развёл ладони. — Мой брат… Он это…

— Да мне без разницы, какое он «это»! — рявкнул майор, потеряв терпение. — Может помочь — пусть помогает! А не может — так и нечего тут болтаться. Устроили тут клоунаду… Два брата-акробата… Без него справлялись всегда, и сейчас справимся.

— …Я не сомневаюсь в вашем профессионализме, майор Круглов, — с трудом сглотнув, промолвил колдун, — вы, разумеется, найдёте злодея, но только вопрос в том, найдёте ли вы его ДО того, как рядом с ним появится ещё один труп, или же после.

— Ладно, — сквозь зубы процедил Николай Петрович, — ты знаешь, где он и что собирается делать?

Кирилл кивнул.

— Тогда веди. Объяснять будешь потом.

…Волшебнику второй раз за день пришлось чудовищно напрягать свои силы, чтобы использовать ментальную магию. Ему помогало лишь то, что убийца надел кольцо. Как охотничий пёс на запах дичи, Кирилл шёл на магию агатового кольца. Идти, вообще-то, далеко не потребовалось, лишь спуститься в подвал одного из ближайших домов. Там уже всё было готово к тёмному ритуалу. На полу, в центре огромной пентаграммы, лежала без движения светловолосая девушка. Человек в тёмной одежде с капюшоном обошёл пентаграмму, зажигая странные корявые свечи. Затем он взял в руки толстую книгу и в дрожащем свете свечей принялся её листать.

Круглов и оба Котовых замерли в проёме, обозревая эту средневековую картину. «Чертовщина какая-то», — выдохнул майор. «Хуже, — шёпотом промолвил из-за его плеча Кирилл. — Самая чёрная магия…»

— И, что, так и будем стоять и смотреть? — так же шёпотом, деловито спросил Костя и закатал рукава. — Я его щас…

— Стой! — прошипел брат. — Он уже читает заклятье…

— Ну, и что, щас я его вырублю, и…

— НЕТ! Если просто прервать чтение, жертва погибнет.

— А ты знаешь, что нужно делать? — недоверчиво прошелестел Круглов, не оборачиваясь.

— Знаю, не волнуйтесь. Если вы не будете мне мешать, девушка останется жива.

— …КТО ты такой, Кирилл Котов? — Николай Петрович оторвал взгляд от потустороннего зрелища и испытующе посмотрел на костиного брата.

— Всё потом, герр майор. Выйдите. Костя, ты тоже.

— Ну, вот ещё! Я-то точно не уйду, — фыркнул капитан.

— Я тоже, — кивнул майор.

— Я бы поспорил с вами, но времени мало… Мерлин с вами. Только молчите.

Котов-волшебник шагнул чуть вперёд, поддёрнул рукава, вытащил палочку.

… Они стояли в проёме, вне света свечей и довольно далеко от места ритуала, поэтому «чёрный маг» не замечал их. К тому же, он полностью сосредоточился на правильном и чётком произнесении магических слов. Кирилл примерно знал, сколько времени занимает это заклятие, поэтому сумел сосредоточиться, даже несмотря на то, что за его спиной неровно дышали двое маглов, которым вообще не положено видеть волшебство. Колдун поднял руку с палочкой к плечу и резко махнул ею в сторону читающего книгу, громко выкрикивая волшебные слова. Из палочки вырвался тонкий тусклый оранжевый луч, почти незаметный на свету, но сейчас, в темноте, он был довольно хорошо виден. Фигуру в капюшоне окутало такое же тусклое оранжевое сияние, человек захрипел, схватился за горло и повалился на колени, выронив книгу. Фолиант столкнул одну свечу — и его ветхие страницы вспыхнули как сухой хворост! Костя вскрикнул и рванулся вперёд: пылающая книга была совсем близко к лежащей девушке, но Кирилл остановил его властным жестом руки. Ещё несколько взмахов волшебной палочкой, несколько произнесённых магических формул, несколько цветных лучей — голубоватый, светло-зелёный, розовый… Погасли и свечи, и книга. Зашевелилась, пытаясь освободиться, девушка. Человек в чёрном, всё так же держась за горло, беззвучно извивался на полу.

«Всё», — выдохнул Кирилл, опуская волшебную палочку. Петрович и Костя бросились к пентаграмме, которая теперь сама светилась странным зеленоватым светом. Маг в полном изнеможении сполз по стене на пол. Его лицо казалось бескровным, по вискам ручьями стекал пот. Хотя Кирилл и похвалился Косте при знакомстве, что он сильный ментальный маг, даже для него такое напряжение оказалось чрезмерным. Он только успел спрятать волшебную палочку, как потерял сознание.

…Майор Круглов был поражён тем, что произошло на его глазах, и во что он бы никогда не поверил, расскажи ему кто-нибудь. Настолько поражён, что не сразу вспомнил как набрать номер вызова машины для арестованного. К тому же оказалось, что и «тёмный маг», и его несостоявшаяся жертва являлись фигурантами дела колдуньи Журкиной. Тёмный ритуал пытался провести тот самый незаметный работник Пряхин, который чинил забор колдуньи. А погибнуть должна была Рябова, ученица Журкиной. Девушка почти полностью пришла в себя, хотя её всё ещё трясло от ужаса. А вот Пряхин по-прежнему не мог вымолвить ни слова, только вращал глазами и мёртвой хваткой держался за своё горло.

Когда все прибыли в ФЭС, Рябову увели девушки-лаборантки в комнату отдыха отпаивать чаем, а еле передвигающего ноги Пряхина притащили в допросную. Галина Николаевна хотела сама допросить его, но почти сразу убедилась, что говорить он не то, чтобы не хочет, а — не может. Полковник вызвала на помощь патологоанатома Селиванова. Борис осмотрел задержанного и пожал плечами:

— Галя, я ничего с ним не смогу сделать. У него сильнейший шок.

— Как думаешь, он скоро придёт в себя и даст показания?

— Не могу сказать. Но, похоже, не следует ждать этого очень скоро.

— Хм, что же с ним делать…

— Да что с ним делать — отвести в камеру, пусть спокойно полежит в тишине. А, вообще, что с ним стряслось-то? Наши ребята перестарались? Костя, поди?

— Да нет, я подозреваю, что не Костя, — задумчиво промолвила Рогозина и поспешила уйти из допросной, словно не хотела, чтобы Борис начал уточнять. Селиванов опять пожал плечами и вызвал конвой для задержанного.

Вернувшись в своё «царство мёртвых», он невольно замер в дверях: на секционном столе без движения лежал человек, а по обеим сторонам, опустив головы, стояли Костя Котов и Николай Круглов. Котов повернулся на звук открывшейся двери и нетерпеливо сказал: