— Ладно, — Крэбб нахмурился, — не должен. Но мы хотим знать.

— А чем вас не устраивает то, что сказал Дамблдор?

— Драко не мог погибнуть так глупо.

Эйнар молчал, всё ещё разглядывая обоих парней.

— Что ж, — промолвил он, — наверное, вы имеете право знать. Всё-таки вы были его… друзьями. Но только…

— Что?

Оказалось, Гойл тоже умеет разговаривать.

— Я, конечно, могу вам рассказать… И даже показать кое-что… Но только — не испугаетесь ли вы?

— Э! Ты думаешь, мы трусы? — Грегори шагнул к нему, Винсент придержал приятеля за рукав мантии: — Грег, погоди. Чего нам пугаться, Эвергрин? Тебя?

— Нет. Кое-чего… в Запретном Лесу.

— В лесу? При чём тут лес? — спросил Крэбб, а Гойл добавил заученно: — К Запретному Лесу нельзя подходить даже днём.

— Ну, я так и думал, что вы испугаетесь, — усмехнулся Эйнар и демонстративно повернулся к ним спиной.

— Эй, стой! Мы ничего не боимся, ни в Замке, ни в Лесу, да, Грег? Но Драко погиб на башне, а не в лесу.

— Это ты МНЕ будешь рассказывать? — гриффиндорец вновь повернулся и улыбнулся откровенно издевательски. — Раз вы всё знаете сами, зачем вам мои слова?

— Ладно, — Крэбб опять нахмурился, — пошли в лес. Покажешь, что хотел.

— Палочки наизготовку — и вперёд, джентльмены.

Слизеринцы вытащили волшебные палочки и вышли из замка. Эвергрин тут же быстро осмотрелся, надел плащ, достал свою палочку и выскользнул за дверь вслед за ними. Став невидимым, он шагал позади и подгонял их словами, чтобы те не оглянулись. Ещё было не очень поздно, хоть и стемнело, поэтому Эйнар опасался, что кто-нибудь из окон случайно увидит, что из замка вышли трое. Оказавшись за деревьями, он едва успел снять перчатки, как слизеринцы обернулись и уставились на него:

— Ну? И куда теперь?

— Вон туда, — показал он на приметное поваленное дерево. Там он сжигал одежду Хембридж.

Все трое зашли в лес поглубже. «Силенсио! Инкарцеро!» — полетели заклинания в спину Крэббу. «Петрификус Тоталус!» — а это досталось Гойлу. Оба слизеринца повалились наземь.

— А вот теперь слушайте, тупые тролли, то, что вы хотели узнать.

Эйнар стоял около них, сжимая свою палочку, и переводил суровый взгляд с одного на другого. Гойл валялся обездвиженный, Крэбб бился в путах, беззвучно рыча.

— Итак. Ваш повелитель, Драко Малфой, был бессердечным и наглым существом, я его даже человеком назвать не могу. Хотя, наверняка, я ничего нового вам не сказал. Но мало этого. Он стал убийцей. Это он убил Пэнси Паркинсон. На моих глазах. Ну, а потом я убедил его спрыгнуть вслед за ней. Я умею быть очень убедительным. Я обещал, что никто не узнает, что он убийца. Но я не нарушаю своё слово, потому что, хоть вы теперь и знаете правду, вы тоже сейчас умрёте.

Эвергрин снял магические верёвки с Крэбба. Винсент вскочил, яростно размахивая волшебной палочкой, глаза его вращались, как у сумасшедшего, на губах вскипела кровавая пена, но ни звука произнести он не мог. Зато Эйнар, по-прежнему усмехаясь, произнёс: «Виртус Виолатио!» направляя палочку ему на горло. Нет, на этот раз голова не отлетела, но кровь всё-таки хлынула потоком, едва не забрызгав Эвергрина. Крэбб упал ничком, пару раз дёрнулся и затих навсегда. Кровавая лужа на мокрой лесной земле тускло блестела, впитываясь очень медленно. Эйнар замер, несколько мгновений смотрел на неё, а потом скинул сумку с плеча, быстро достал оттуда пустой фиал, оставшийся после урока. Парень увеличил его и, метнувшись к телу, наполнил сосуд кровью. В холодном воздухе алая горячая жидкость испускала пар…

Прежде чем закупорить склянку, Эвергрин наклонил её, вдыхая запах и любуясь игрой красного цвета в хрустальных гранях. Потом он оторвался от завораживающего зрелища, убрал сосуд в сумку и повернулся к оставшемуся в живых слизеринцу. Парень отменил заклятие. Гойл вскочил и, даже не попытавшись использовать магию, рванулся к Эвергрину. «Авада Кедавра!» — просвистел ему навстречу слепящий зелёный луч. Словно наткнувшись на него, Грег остановился и свалился навзничь. Несколько минут в полной тишине Эйнар стоял, всё так же с палочкой в руке, и смотрел то на один труп, то на другой.

Затем он вздрогнул: из глубины леса послышались осторожные мягкие шаги… Присмотревшись, среди чёрных стволов он заметил светлые тени. Парень подхватил сумку и стал медленно отступать к опушке. Ни поворачиваться спиной, ни бежать было нельзя, Эйнар знал, что это спровоцирует хищников на погоню. Он пятился, пока не оказался на краю леса. За ним никто не гнался, и парень привалился спиной к дереву, чувствуя, что напряжение покидает его. Впереди мерцал окнами Хогвартс, в разрывах облаков светила полная луна. Сейчас он станет невидимым, пойдёт в своё убежище и…

Эйнар сглотнул и закрыл глаза. Но ненадолго. Услышав позади, совсем рядом, тихие шаги по опавшей листве, он едва не свалился, но всё-таки успел выставить на звук волшебную палочку.

— Не бойся. Я не враг, — сказал… кто-то. Голос действительно не был угрожающим, звучал негромко и довольно мягко. Но что-то в нём было странное: подвывающие гласные, рычащее «р»… Парень вжался в ствол дерева спиной и выдохнул:

— Ты кто? Покажись. Чего тебе надо?

В пятно лунного света между двумя деревьями вышла девушка. Эвергрин понял, что это перекинувшийся* вервольф: на ней не было ни одежды, ни обуви. Маленькие аккуратные ступни мягко шагали по стылой земле, но вряд ли девушка мёрзла, её густые пепельные волосы, спускаясь водопадом ниже колен, окутывали её, словно зимний меховой плащ. Эвергрин невольно шагнул к ней, всё-таки не опуская волшебную палочку, но вервольфа** отступила в тень, сохраняя расстояние между ними.

— Чего тебе? — повторил Эйнар.

— Я хочу знать, за что ты кормишь мою семью.

— Я? Кормлю? — парень растерялся.

— Да. Ты принёс нам вкусное мясо. Один раз, потом другой раз. А сегодня — сразу двоих. За что?

— П-почему ты решила, что это я принёс?

— Твой запах, — сказала она, как нечто само собой разумеющееся.

«Вот идиотская ситуация! — подумал Эвергрин. — Оказывается, я кормлю вервольфов! И сейчас обсуждаю это с… одной из них. Бред».

— Моя семья давно не ест людей. Охотимся в лесу. Часто голодные. Выходить из леса нельзя, большой человек запретил вожаку, вожак запретил нам.

«Большой человек? А, Хагрид!» — сообразил парень.

— …А люди вкусные. Ты человек, ты не можешь есть людей. Но ты забрал кровь. Ты ешь кровь? Но ты не вампир. Я не понимаю.

— Ну, пусть так: я ем кровь, — Эйнар передёрнулся, но не объяснять же дикому зверю, зачем он убивает и зачем ему кровь. — А остальное мне не надо, я приношу в лес. Ты… тоже ела… то, что я принёс?

— Да. Вся семья ела. Ты принесёшь мясо нам снова?

«Да куда ж ещё я их дену-то?» — поморщился он и сказал: — Принесу.

Вервольфа снова шагнула в лунные лучи. Эвергрин присмотрелся: она была красивая и совсем не казалась опасной. Особенно красивыми ему показались её глаза, большие, золотистые. Эйнар убрал волшебную палочку в чехол на поясе так, чтобы девушка это видела: он понял, что палочка, как магическое оружие, её настораживает и пугает.

— Как твоё имя? — внезапно спросил он, шагнув к ней навстречу. Расстояние между волшебником и зверем сократилось.

— Имя? — удивилась она.

— Ну, вы же как-то отличаете друг друга… когда надо позвать.

— Та, которая идёт позади.

— Странное имя. А почему ты идёшь позади?

— Я молодая, ещё не взрослая. Я иду позади семьи и ем последней. После меня ест только мой брат…

— …И его зовут Тот, который ест последним? — усмехнулся Эйнар.

— Да.

— Хм, а если бы я был вервольфом, как бы меня звали?

Девушка шагнула ещё ближе, внимательно посмотрела на него золотистыми глазами и… принюхалась:

— Ты не вервольф, но и человек ты не такой, как другие… Я бы назвала тебя Тот, который не как все.

— Прикольно, — опять усмехнулся парень. — Это значит «ненормальный»? Хм, а в этом что-то есть…