========== Глава 1 ==========
Тот, кто придумал название аэропорта «Франкфурт-Хан»:
а) никогда не смотрел на карту, чтобы оценить относительное расстояние между городом Франкфурт и аэродромом;
б) страдал манией величия;
в) пытался продать это место за большую сумму, чем оно стоило [1].
Наблюдая в окно автобуса как приближается захолустный бывший военный аэропорт (скопление переоборудованных казарм, построенных во время или вскоре после последней войны, а так же более поздних зданий), Шерлок предположил, что это название действительно было довольно умным рекламным ходом, чтобы увеличить конкурентоспособность этого места. Он был мало похож на международный аэропорт Франкфурта, огромное и чрезвычайно загруженное южное направление, один из крупнейших аэропортов Европы. Шерлок прибыл туда меньше трёх недель назад из Франции и сразу же вспомнил Хитроу.
Хан был… ну, не Хитроу, очевидно. И, определенно, не был столичным идеально расположенным аэропортом. Автобусу, следующему от главного железнодорожного вокзала Франкфурта потребовалось около двух часов, чтобы добраться до него. Два часа беспросветной, сокрушительной скуки Шерлок провёл в борьбе с неустойчивым интернетом, пока машина ползла по перегруженным автострадам, изобилующими дорожными работами, где, на самом деле, никто не работал. А потом по извилистым просёлочным дорогам вдоль городов и деревенек, которых постепенно становилось всё меньше и меньше. В этих местах даже не было железнодорожного сообщения. Шерлок определённо предпочёл бы ICE [2] и один из специальных «тихих вагонов»[3] вместо похожего на улитку автобуса, в котором ему пришлось сидеть между группой шумных студентов-юристов, отправившихся на выходные на Майорку, двумя немецкими парами средних лет, жалующимися друг другу через проход на пробки и глупых водителей, и английским бывшим пилотом военно-воздушных сил, храпящем на своём месте. Две корейские девушки, совершающие двухнедельное путешествие вокруг Европы и рисующие друг друга, были самыми интересными и наименее раздражающими из всей компании.
Судя по множеству недавно построенных зданий и новым ровным дорогам, аэропорт процветал, несмотря на своё местоположение, за счёт роста популярности дешёвых внутриевропейских рейсов, предоставляемых небольшими авиакомпаниями. Тем не менее, он был очень далёк, как по внешнему виду, так и по атмосфере, от шикарного интернационального Франкфурта с его оживлённой фондовой биржей, международными ярмарками, банками, бизнес-центрами и застекленными фасадами небоскрёбов, которые породили прозвище «Майнхеттен» [4].
И далеко не так опасен, с надеждой подумал Шерлок, выходя из автобуса и слегка вздрагивая, когда лямка сумки, единственного багажа, который у него был, задела одну из ран на плече. Поправляя ремень сумки, пока боль не стала терпимой, и надеясь, что растревоженная рана не откроется и не запачкает одежду, он направился в зал вылета.
Место в автобусе было заказано в последнюю минуту, как и билет на чартерный рейс до Копенгагена, на который он собирался сесть. Возможностью быстро и незаметно выехать из страны Шерлок был обязан влиянию и возможностям брата, хотя терпеть не мог обращаться к нему за помощью. Однако, в данном случае это было неизбежно и Майкрофту пришлось вмешаться, потому что его младший брат всё испортил, сумел попасть в плен и чуть не погиб.
Последнее рискованное предприятие Шерлока в его одинокой охоте за остатками обширной преступной сети Джеймса Мориарти пошло немного не по плану. Группа хакеров, уютно устроившихся в таунхаусе в довольно престижном пригороде Франкфурта Бокенхайм, была следующей в его списке. Хотя в иерархии ныне рушащейся империи Джима не было громких имен, хакеры занимали важнейшее положение в установлении связи между различными мелкими преступными группировками и предоставлении IT услуг для их специфических нужд.
Шерлок пытался помешать их работе, но ему это не удалось. На самом деле, эта попытка с треском провалилась из-за комбинации ошибочной информации (не его плохого расследования, он провёл его как обычно тщательно и кропотливо; просто информация была недостаточной и частично неправильной) и неудачного стечения обстоятельств (можно сказать невезения, если верить в такие вещи). Не важно, как это произошло, но Шерлок оказался в плену. Неподготовленные к встрече с незваным гостем, но находчивые и быстро соображающие преступники грубо и безжалостно допрашивали его, чтобы получить информацию. В результате у Шерлока появились резаные раны на спине и плечах, пара треснувших или, по крайней мере, сильно ушибленных ребер, синяки на верхней части тела и глубокая рана на лбу от удара рукояткой пистолета. Это опасная авантюра едва не стоила ему жизни. Он выжил, но потерял анонимность. Прикрытие, тщательно выстроенное с тех пор, как он покинул Лондон, было раскрыто, потому что необходимо было им что-то сказать, чтобы выиграть время. И лучше уж скормить эту тщательно обдуманную ложь, чем свою истинную личность.
Несмотря ни на что, Шерлок посчитал это маленьким подарком судьбы. Для всего мира он был мёртв в течение почти шести месяцев после того, как совершил самоубийство, прыгнув с крыши больницы Святого Варфоломея (пять месяцев, два дня, около восьми часов, которые кажутся целой жизнью). Бывали моменты, когда Шерлок едва мог вспомнить своё имя, свою предыдущую жизнь, свой дом. Он не мог позволить себе отвлечься, не мог позволить себе любые чувства: сожаление, раскаяние, тоску по дому, дружбу или любовь.
Но потом вспыхивало непрошеное воспоминание, часто вызванное незначительными деталями: чашка чая (неправильно, а главное, не тем человеком приготовленного), чья-та голова с короткими светлыми волосами (у того самого человека сейчас, скорее всего, еще больше серебристой седины, вплетённой в русые волосы), вязаный джемпер, коричневые кожаные ботинки, запах определенного шампуня или лосьона после бритья (он сменил их или по прежнему использует те же бренды?). В такие моменты волна яростного страха и тоски захлёстывала Шерлока, напоминая обо всём, чем он пожертвовал, возможно, навсегда. Пожертвовал, чтобы сохранить в безопасности самое дорогое, что у него было. И нужно терпеть, стойко, сцепив зубы. По крайней мере, он продолжал так говорить сам себе, потому что, на самом деле, было чертовски хреново и изматывало с быстротой и основательностью, которых Шерлок никак не ожидал.
— Неравнодушие это не преимущество, — однажды предупредил его брат. Жаль, он забыл упомянуть, насколько это еще и больно.
Больно или не больно, но сейчас у Шерлока были другие проблемы. Он был в бегах, превратился из охотника в жертву. Они не знали, кто он на самом деле, но подчиненные Джима, теперь знали, что кто-то следит за каждым их шагом, кто-то смертельно и безжалостно опасный, незаметный и эффективный, кто-то со связями, когда он в них нуждается, кто-то, кого нужно остановить во что бы то ни стало. Они давно перестали недооценивать его после того, как два особо приближенных к Мориарти преступника стали жертвой «бомбы» в средствах массовой информации, разоблачившей их махинации, и попали за решетку. Остальные стали осторожны, чтобы не оказаться разорёнными, осуждёнными, заключёнными в тюрьму или просто мёртвыми. Некоторые просто исчезли с радаров, исчезли без следа, считаясь погибшими. Они были ликвидированы тем, кто умел скрывать следы, не оставлять улик и совершать идеальные убийства.
Шерлок ни о чём не жалел.
Иногда убийства были необходимы. У него не было времени договориться с властями или своими агентами, чтобы кто-то сделал эту работу за него. Одно убийство было чистым и быстрым (с использованием яда, элегантное и безболезненное, жертва даже не осознавала, что умирает), другое — не очень (попытка использовать холодное оружие переросла в схватку на ножах, болезненную для обеих сторон и кровавую, которая показала, что нужно улучшать технику боя). Они были необходимы, твердил себе Шерлок. Это не означало, что эти убийства не преследовали его в те ночи, когда он позволял себе заснуть. Как бы ни были они необходимы, они лежали на его совести гораздо тяжелее, чем он ожидал. Очевидно, Шерлок не был таким хладнокровным и безжалостным, каким себя считал. И всё жё, несмотря на ночные кошмары, которые были его проклятием, он был готов убить снова, чтобы закончить свою работу.
