Я улыбнулась одними губами и с неприязнью, присущей людям, которым оказали «медвежью услугу» заверила:

– А вы мне уже и так однажды помогли!

Можно было продолжить, например словами: «да так, что волосы вылезли после вашей укладки», или «ногти стали слоиться, пульпа гноиться, и я вбухала кучу денег, чтобы исправить ваш брак». Но и этого было достаточно, чтобы девушка насторожилась. Можно сказать, она даже испугалась. Мимика, раздражение в недовольном голосе, всё красноречиво договаривало за меня и рисовало в её воображении не радужные перспективы. Уж я то знала, чего стоит провинциалке должность с громким названием «администратор». То, что она из провинции, я не сомневалась. Москвичку на такую работу калачом не заманишь. Пусть салон и в центре столицы, но судя по прейскуранту услуг, ценового диапазона на них и внешнему убранству, далеко не элитный. Так, потянет для средней руки офисных мышек… Да и возраст девушки говорил о многом. Небось только в прошлом году закончила школу. Может и вовсе, как я в своё время, приехала в поисках принца на белом коне. Мне было жаль её, но на карту поставлено слишком много, чтобы отступиться от плана.

– Напомните, пожалуйста, – попросила она, между тем.

– Вы должны знать своих клиентов! – выпалила я зачем-то.

Девушка покорно наклонила голову и показала рукой на двери.

Образ Гараниной напрочь менял сложившийся стереотип женщины-руководителя. Вместо властной, с хищным взглядом дамы, я увидела похожую на девочку-подростка молоденькую женщину. До того, пока администратор не обратилась к ней по имени-отчеству, я подумала, что это забежавшая к маме в кабинет дочка, которая заняла её кресло.

Большие, словно маслины глаза, настороженно смотрели на меня из-под длинных, словно опахала ресниц. Тонкие брови, стрижка под мальчика…

– К нам посетительница с претензиями, – начала было администратор, но я тут же строго осадила её:

– У меня между прочим имя есть! И ещё, подбирайте выражения!

– Марина, оставь нас, я сама разберусь, – попросила начальница.

Она предусмотрительно дождалась, когда девушка скроется за дверью и посмотрела на меня.

– Присаживайтесь, где вам удобно, – с этими словами Гаранина показала на кресла у стены.

Я схватила за спинку стул у стола для совещаний, нервно дёрнула его на себя, но осталась стоять. Мой запал прошёл. Что говорится, рука не поднималась, устраивать разнос этой девушке.

Я окинула кабинет взглядом, собираясь с мыслями и сообщила:

– Месяц назад мне делали у вас педикюр…

– Так, – протянула Гаранина и поднялась из-за стола.

– Через несколько дней я обнаружила у себя грибок! – выпалила я через силу.

Теперь на меня воздействовал ещё один фактор – оказалось неудобно и стыдно сообщать о такой болезни постороннему.

Я тут же представила себя с пожелтевшими и скрученными ногтями на пальцах ног и содрогнулась. Однако уже через мгновенье стало смешно от возникшего в голове образа Никиты, который снял с меня туфлю и собрался поцеловать ножку. Вернее я отчётливо увидела его глаза, округлившиеся от ужаса и недоумения. Представила так, будто смотрела прямо на него. Ну что поделаешь с моим воображением? Оно было через чур развито и не раз подводило меня. Мне стоило больших трудов скрыть некстати наступившую весёлость. Я с шумом перевела дыхание и кашлянула.

Гаранина молчала. В её внешности ничего не изменилось. Она ждала, когда я закончу говорить. Я представляла, какие аргументы хозяйка салона приведёт в защиту своего заведения, как будет рассказывать о методах обработки и дезинфекции инструментов и перечислит средства, которые используются для этих целей. Но мне этого ничего не надо. Основной целью всей этой прелюдии было сообщить ей, кто будет заниматься с моей стороны решением вопроса постигшего меня несчастья.

– Я готова обсудить с вами это недоразумение, – начала было Гаранина, воспользовавшись затянувшейся паузой, но я тут же возмутилась:

– Готова! Нет, ну вы посмотрите! – Я хлопнула себя по бедру ладонью. – Да вы обязаны! И о каком недоразумении вы говорите? Это грибок, по-вашему, недоразумение?

– Конечно, обязана, – согласилась она и кивнула. – Ничего не имею против вашего определения. А грибок для женщины это и вовсе катастрофа.

– С моей стороны вопросом возмещения материального вреда и морального ущерба будет заниматься лично руководитель юридической компании «Фемида-В» госпожа Севастьянова, – сообщила я, следя за реакцией Гараниной.

– Севастьянова, – повторила она эхом и едва заметно улыбнулась. – Ну да, как же…

– Вам я вижу, известна этот адвокат, – наступала я.

– Ещё бы! – Гаранина снова села и напрямую спросила: – Что ей на этот раз нужно?

Я сделала вид, будто не поняла и поинтересовалась:

– В смысле?

– Вы хотите сказать, что вот так вот просто заключили с ней договор и пришли сообщить мне об этом? – не поверила она.

– Так и есть, – подтвердила я.

– А мне кажется, что вы лукавите, – сказала Гаранина и попала в точку.

Но я продолжала пытаться играть роль возмущённой клиентки.

– Не понимаю вас, – произнесла я.

– Хотя, могу допустить, что вы как раз и есть её очередная жертва, – заявила она неожиданно. – Схем облапошивания граждан много.

«Вот так новость! – обрадовалась я такой удаче. – Жертва! Сильно сказано для начала разговора».

– А можно поподробнее? – попросила я. – Что вы имеет в виду, когда говорите, что я жертва?

– Сначала вы ответьте на мой вопрос, – поставила условие Гаранина и спросила: – Вы действительно получали такую услугу у меня в салоне?

– Я подхватила у вас грибок, – напомнила я без энтузиазма.

– Этого быть не может, – сказала она и спросила: – Но, всё-таки, вы были здесь до этого? Отвечайте конкретно, «да» или «нет»?

– Нет, я у вас не была, – призналась я. – Просто Севастьянова решала как-то мои проблемы, а недавно позвонила и пожаловалась на вас, – стала я врать и в двух словах пересказала мифический разговор: – Говорила, будто вы заняли у неё на развитие бизнеса крупную сумму и не хотите вернуть долг…

– Сучка! – выпалила в сердцах Гаранина и тут же извинилась: – Простите. Вырвалось!

Она встала, вышла из-за стола и подошла ближе.

– Я вас представляла другой, – сменила я пластинку и стала льстить: – Мне вы казались озлобленной и страшной бабой…

Гаранина вдруг рассмеялась. Так бывает после нервного перенапряжения. Когда вначале, кажется, что мир рухнул, а жизнь кончена, вдруг лёгкая шутка или просто слово, становится толчком к пониманию того, что на самом деле всё не так плохо и, даже наоборот. Я воспользовалась моментом и тоже засмеялась, всем своим видом стараясь показать, что Гаранина мне симпатична.

Отчего-то я вдруг решила, что с этой девочкой надо и себя вести подобающим образом и игриво протянула руку.

– Меня зовут Марта! – представилась я.

– Ольга, – назвала своё имя Гаранина. Она коснулась моей руки прохладной ладошкой и показала взглядом на кресло у стеклянного столика.

– Не знала, что совсем рядом с моим офисом есть такой замечательный салон, – похвалила я, наконец, отпустив спинку стула.

– Спасибо, – поблагодарила она и спросила: – А вы, простите, где работаете?

Я небрежно махнула рукой, давая понять, что если пойти сразу направо от входа, то совсем скоро можно оказаться у меня и сопроводила свой жест пояснением:

– В двух шагах отсюда.

– Мы уже год здесь работаем, – сказала она.

Я окинула взглядом кабинет, собираясь с мыслями и предложила:

– А давайте, Ольга, поговорим в неформальной обстановке?

– Знать бы о чём? – настороженно сказала она и посмотрела на часы, висевшие на стене.

– Торопитесь? – с сожалением спросила я.

– Жду клиента, – призналась она, хотя до ужаса хочу разобраться, чего на этот раз от меня надо этой мадам…

«Как её вынудить рассказать?» – подумала я и предложила:

– Давай на «ты»?

Она кивнула и согласилась: