Так было нужно. И так было правильно.

Эти… люди, так называемая стража, вместе со своим хозяином наживались на бедах других. Они грабили и убивали, если того требовали их алчные стремления, отнимая тем самым у своих жертв бесценный дар – жизнь. И делали они это ради банальной наживы.

Поэтому Адоэль прервала их существование во имя справедливости.

Может хоть так она со временем обретет прощение.

Ангел сбросила с себя бесформенные одежды, под которыми обнаружились изящные серебристые доспехи; за спиной у нее развернулись белоснежные крылья, и она взмыла в темноту ночного неба.

Ее цель не могла уйти далеко.

Адоэль напрягла зрение, всматриваясь вдаль, и без труда различила удаляющуюся фигуру. Вот он, Красный Коготь – тот, чье сердце она должна пронзить своим мечом. Мужчина бежал, направляясь в город.

Город, которым он управлял за счет страха и денег.

Девушка устремилась вперед и в считанные секунды нагнала беглеца, ведь ни одному человеку никогда не сравниться в скорости с ангелом.

Одним единственным ударом она могла ознаменовать окончание погони. Но вместо этого Адоэль опустилась на землю и сложила крылья. При этом девушка постаралась сделать это так, чтобы Красный Коготь непременно бы ее заметил.

Лицо мужчины вытянулось от ужаса. Он упал в лужу и с криком пополз прочь от своей преследовательницы, загребая руками размокшую грязь. Затем он кое-как встал, и, спотыкаясь, побежал дальше.

Адоэль улыбнулась. Словно кошка, она отпускала сейчас пойманную мышь, чтобы затем продолжить погоню, смакуя каждый ее момент, и, в конце концов, с упоением вонзить когти в горло своей беспомощной жертвы.

Конечно, принимая заказ, она не знала, что Красный Коготь владеет целым городом. Девушке стало это известно много позже, когда она уже выслеживала свою цель. Но даже случись это раньше, ничего бы не изменилось. После падения Адоэль бралась практически за любую работу, будто какой-то смертный наемник. Она защищала слабых и искореняла все возможное зло, какое ей только встречалось на бренной земле.

Но этого было недостаточно, ведь врата Небесного Царства по-прежнему оставались для нее закрытыми.

Изменит ли что-то убийство этого человека? Для нее – навряд ли. А вот для жителей этого города, и всех тех, кто страдал от власти Красного Когтя многие годы, смерть его наверняка будет что-то да значить.

Адоэль продолжила погоню.

Она то взлетала в небо и нагоняла мужчину, то вновь опускалась наземь и некоторое время следовала за ним неспешным шагом.

Девушка позволила ему войти в город. Мокрый и дрожащий от страха, он мало чем напоминал могучего правителя, но власть в этом месте по-прежнему была в его руках, и потому по одному слову Когтя стража заслонила его собой, прикрывая бегство господина.

Адоэль легко выбила ворота – для ангела они были не преградой – и, недолго думая, напала на стражников. В ее руке вновь засверкал серебряный меч, именуемый Небесным Клинком. Он с шипением вспарывал воздух и вонзался в плоть противников, кромсал их доспехи и переламывал на части оружие.

Алая кровь смешивалась с каплями дождя и потоками текла вниз по улицам.

Городские колокола отбивали тревожный набат. В город проник неприятель, – возвещали они. Все новые и новые воины оказывались на улицах. Они хватались за оружие, готовые сражаться за своего повелителя и собственный дом. Но вместо этого лишь гибли – никто не мог укрыться от праведного гнева ангела.

Адоэль разила стражников точными выверенными ударами. То, что в их сердцах был грех, вовсе не значило, что эти люди должны были страдать от физической боли перед своей кончиной. Они расставались с жизнью, и такого наказания было вполне достаточно, какие бы злодеяния они не успели совершить.

Облаченная в легкие серебристые доспехи, девушка являла собой истинного ангела смерти. Клинок мелькал в свете факелов, освещавших ночной город, и каждое движение меча знаменовало окончание чьего-то существования.

И некоторые из тех, кто поклялся в верности Красному Когтю, не выдержали. Они бросали свое оружие и бежали прочь.

Адоэль не преследовала их. Просто не могла. Не ей вершить судьбы всех и вся.

На то одна лишь воля Божья.

Если эти люди грешники, то рано или поздно судьба покарает их. Возможно, она явит себя в облике Адоэль, и тогда девушке придется вернуться сюда, чтобы закончить начатое. Но это будет после, а сейчас…

* * *

Бивин, прозванный Красным Когтем, бежал по улочкам города. Дождь продолжал лить, пытаясь, казалось, за одну ночь затопить весь мир.

Из одного дома высунулась любопытная дама в ночном платье. Улица была такой узкой, что женщина, едва выйдя за дверь, перегородила мужчине путь, и тому пришлось остановиться.

– Милорд, что происходит?! – воскликнула она взволнованным тоном.

– Прочь с дороги, идиотка! – завопил безумным голосом правитель города и оттолкнул ее от себя.

Женщина вскрикнула, и, потеряв равновесие, повалилась обратно в свой дом. Бивин ясно видел, как она, падая, стукнулась головой о косяк, и теперь лежит без чувств на полу, а под ее затылком на ковре расползается красное пятно.

«Так ей и надо!» – со злорадством подумал мужчина. Ее жизнь принадлежит ему, и только ему, а значит, именно он вправе решать, когда жить этой женщине, а когда и как умирать. И не только ей, но и каждому чертовому жителю этого чертового города!

Бивин обожал властвовать, всегда любил вершить судьбы других. И теперь, когда с минуты на минуту он мог погибнуть, ему хотелось в полной мере испытать те сладострастные чувства, которые у него всегда вызывало собственное положение. Он пытался насытиться ими настолько, насколько сможет.

Заслышав приближающиеся шаги, Коготь вытащил из-за пояса нож.

– Не подходи, а не то я убью ее! – заорал он, не оглядываясь.

Бивин решил, что заложник станет для него удачным прикрытием от ангела. Для убедительности своих угроз он сделал шаг к распахнутой двери и замахнулся ножом.

Вот только опустить его он уже не успел. Блеснул серебром клинок, и кисть, все еще сжимавшая рукоять ножа, отлетела в сторону.

Мужчина взвыл от боли. Он попятился, прижимая к груди изувеченную руку. Из раны толчками вырывалась кровь, заливая мокрые от дождя одежды.

– Куда же ты? – с холодной улыбкой спросила Адоэль. – У тебя еще осталась вторая рука. Подними свое оружие и сразись со мной.

Но Бивин не помышлял ни о чем подобном. Он лишь продолжал пятиться, стараясь оказаться как можно дальше от ангела и ее смертоносного оружия, поверхность которого, несмотря на количество пролитой крови, оставалась девственно чистой.

Адоэль наклонилась к лежащей на полу женщине и провела раскрытой ладонью над ее лицом, стараясь ощутить искорку жизни.

Но той уже не осталось в теле. Женщина была мертва.

Ангел вздохнула, совсем по-человечески. И двинулась по узкой улице вслед за ковыляющим прочь от нее мужчиной.

Пора было кончать с ним. До сего момента девушка медлила, и вот, что из этого вышло, – из-за ее действий умер невинный человек.

Была ли она причастна к ее гибели? Ангел точно не знала. Пути Господни неисповедимы, как говорят иные люди. Может, смерть должна была забрать эту несчастную сегодня, и тогда ее гибель никак не связана с появлением Адоэль. Но может статься, что именно она, ангел, воитель Небесного Царства, повинна в смерти этой бедняжки.

Так или иначе, но ангел покарает убийцу. Ведь именно за этим она здесь.

Девушка поднялась в воздух, и, нагнав беглеца, ударом ноги опрокинула его наземь. Красный Коготь упал лицом в грязь и завопил в голос, не то от страха, не то от боли.

Носком сапога она перевернула Бивина на спину – пусть он смотрит в глаза той, кто принесет ему воздаяние.

– Нет, пожалуйста, не убивай меня! – захныкал он, уцелевшей рукой размазывая по лицу грязь вперемешку со слезами.

– Вот, – неожиданно сказал он, выуживая из-за пазухи небольшой мешочек. – Здесь золото, возьми, и… я дам тебе еще больше, если только…