– А тану… какой он есть?

– Ты о характере? Блаженный, он и есть блаженный.

– Я не понять.

– Ну… Он глубоко чтит Сестёр. Ни шагу не сделает, не сверившись со священными текстами. Ему бы одарённым быть пошло, да Сёстры дара не дали. Про него наши говорят, что между молитвами и государственными делами у него даже времени пожевать нет. Весь в маменьку.

– Тану есть мама-папа?

– Отца нет. Умер давно от Первой Болезни. А матушка жива и здравствует. Только вот она затворница. Ну… живёт в замке в Анаэрлене и выползает из него только ради паломничества в Каро-Эль-Тан. От меча воина отказалась, что для эйуна из ряда вон, но случается. Многие злые языки и рады бы почесаться, но делают это тихо, ведь это же мать монарха, да к тому же во славу Сестёр… Тоже денно и нощно молится. Дара у неё нет, конечно, если не считать светлой головы, но она исполняет ритуалы, как самая ярая жрица. Люди бают, что тану часто к ней на поклон за мудрым советом ходит.

В этот момент раздался настойчивый стук в дверь, и, не дожидаясь приглашения, в комнату влетела доверенная служанка хозяйки, бросившись к Кессе и быстро что-то нашептав ей на ухо. Старушка подскочила и, обернувшись, сказала:

– Так! Дел по горло. Ты! Марш в свою комнату и сиди там! Не вздумай на пастбище убежать, как обычно! Позвать могут в любой момент! Никто не знает, что его величеству в голову взбредёт, поэтому будь готовой! Что стоим?!

Ира предпочла за лучшее послушаться.

В комнате она уселась на кровати, вздрагивая от громогласного топота ног за дверью. Кто-то носился туда-сюда, периодически слышались то окрик, то шипенье Кессы или строгий голос Цыран. Будто перепуганные звенели колокольчики на серьгах. Издалека раздался громкий стук – захлопала дверь в бане на первом этаже: гости с дороги захотели помыться. Весь гвалт улёгся часа через два, не меньше, а то, что осталось, переместилось на другой конец коридора женской половины, где были самые богато убранные спальни. Вскоре Ира мышкой выскользнула из комнаты – хотелось помыть руки и причесаться. Пыль, поднятая многими всадниками на площади, неприятно чувствовалась на коже. В бане никого не было, и она спокойно сделала свои дела и вернулась обратно, завернув по дороге на кухню, – в такой суматохе рассчитывать на общий обед и даже ужин не стоило.

Она успела вовремя вернуться в комнату. Оттуда вылетела Кесса, злая оттого, что не застала её. Бабушка что-то прошипела, велела бросить еду и потащила за собой. У дверей гостевой комнаты она сдала её с рук на руки той самой служанке и снова куда-то ушла, громко стукая палкой по полу. Служанка придирчиво оглядела ничего не понимающую Иру, поправила ей воротник и петли на камзоле, заправила выбившиеся волосы и с удовлетворённым видом заглянула в комнату доложив:

– Чужеземка прибыла, ваше высочество.

– Пусть войдёт, – послышался из-за двери молодой весёлый голос.

Служанка подтолкнула Иру, и она вошла, озираясь по сторонам. В комнате была Цыран с помощницами, но ко всему прочему ещё много новых лиц. Две девушки, по виду её ровесницы, богато одетые и со множеством украшений на тюрбанах и платьях. В ушах у одной были свадебные серьги с двумя колокольчиками, а у второй – такие же серьги, но с бусиной, это означало, что она ещё не замужем, но жених уже есть. Рядом с ними стояла дама лет пятидесяти, производившая настораживающее впечатление. Она смотрела вокруг тяжёлым взглядом, словно хищная птица, стерегущая добычу. Её одежда очень сильно отличалась от всего виденного Ирой прежде: абсолютно белое прямое платье без единого украшения, на шее повязан не то шарф, не то накладной воротник из тяжёлой чёрной ткани, отделанный золотой канителью. Причём отделка шарфика была выполнена не привычными Ире цветочными орнаментами, а мелкими надписями. Очередной ритуальный атрибут? Иначе с чего бы неграмотной женщине иметь надписи на одежде? Головного убора женщина не носила, но на лавке рядом лежало большое покрывало, самое обычное, весьма не подходящее по цвету ко всему остальному туалету. Короткий ёжик седых волос придавал ещё большую строгость её облику. Прочие незнакомки, стоявшие позади, по всей видимости, были фрейлинами или просто прислугой. Ира замерла, не зная, что от неё хотят, и только и могла рассматривать лица, хотя и понимала: настолько откровенно пялиться нехорошо.

– Ваше величество, – сказала Цыран, – позвольте представить вам чужеземку, которую взял под полог гостеприимства мой супруг. Её зовут Ирина. Она ещё не до конца освоила всеобщий, простите ей невольные ошибки. Ирина, перед тобой её величество Фальтэ, супруга его величества короля Варина Раслинга. И её высочество принцесса Анети, сестра короля, наречённая невеста барона Бирета.

Ира по-новому взглянула на женщин. Нет, она вряд ли ошиблась, перед ней стояли ровесницы, ну, может, чуть постарше: им точно не больше двадцати пяти. До сих пор не привыкла к разрыву в возрасте у мужей и жён. Судя по всему, разница у короля и королевы будет побольше, чем у Дэкина и Цыран. Сколько? Лет двадцать? А принцессу, значит, готовят в жёны фавориту короля. Ира поёжилась, вспомнив его тяжёлый взгляд, не хотела бы она стать супругой такого человека. Хотя сопереживать тут бесполезно. Наверняка за этой свадьбой стоит не любовь, а политика. И девушку, небось, с грудного возраста готовили к такой участи, во всяком случае, несчастной не выглядит.

Вспомнив, что её только что представили, она аккуратно поклонилась, не зная, куда деть руки.

– Оставьте нас, – спокойно попросила королева. – Мы желаем говорить с вашей гостьей наедине.

– Да, ваше величество, – сказала Цыран и вместе с прислугой вышла за дверь, бросив на Иру взволнованный взгляд. Следом покинули комнату почти все сопровождающие царственных особ, остались только королева, принцесса и «дама».

– Проходи, не бойся, Ирина, я ведь правильно запомнила имя? – произнесла принцесса дружелюбно.

– Да, ваше высочество, – Ира, наконец, смогла выудить из памяти правильные слова. – Простить. Я никогда не быть король, королева, принцесса рядом. Я не бояться, но, – она показала слегка дрожащие руки.

Принцесса улыбнулась ещё шире и указала на лавку, куда Ира, ещё раз поклонившись, с опаской присела на самый краешек. Её волновал вопрос, зачем она здесь. Пугала мысль, что король мог решить не вызывать к себе «на ковёр» женщину, а отправить её общаться с себе подобными. И потом просто соединить информацию об интересующем его объекте из рассказов жены, сестры и хозяина дома. Тогда ни о какой аудиенции и ни о какой помощи Лоппи и речи не будет! Как много она может рассказать этим девушкам? И надо ли что-то рассказывать? И посоветоваться-то не с кем, это приглашение как гром средь ясного неба. Она стала ждать, когда её начнут спрашивать, и решительно не знала, куда деть глаза и руки. Внезапно оживилась «дама». Она слегка улыбнулась, что не сделало выражение её лица менее хищным.

– Наша гостья сильно нервничает, ваше высочество, возможно, стоит сначала предложить ей что-нибудь успокаивающего выпить? – с этими словами она подошла и погладила её по голове. Ире этот жест показался наполненным не столько заботой, сколько какой-то неотвратимостью. Женщина едва коснулась её волос, но ощущение пальцев осталось даже после того как она убрала руку.

– Я тоже так думаю, Мерини, – принцесса встала, сама налила сок из кувшина на столе и, сунув руку в рукав, достала оттуда маленький сосуд, из которого капнула в напиток несколько капель.

– На, попей, – протянула она бокал.