– Слава богу, она пришла в себя, – проговорил Казаков.

Ей дали попить воды, так как в горле у девушки пересохло, и снова положили на подушку. Ольга даже боялась предположить, что с ней случилось. В паху у нее горело и девушка думала только о том, успели ли они закончить заниматься любовью и одеться до того момента, когда их нашли. Боже, стыд-то какой.

– У тебя аллергия раньше была на что-нибудь? – неожиданно спросил ее Казаков.

Ольга помотала головой.

– У тебя что-нибудь болит? – продолжал допрос Роман.

Девушка кивнула. Боль становилась нетерпимой, и ей очень хотелось, чтобы все оставили ее в покое, она могла помыться и осмотреть себя.

– Я хочу остаться одна, – еле проговорила Ольга.

– Еще чего! – запротестовал Казаков, – может, у тебя инфекция какая-нибудь и ты нас всех заразишь. Нам нужно срочно выяснить, насколько это опасно и вызвать помощь.

– Это не опасно и касается только меня, – произнесла девушка, но тут лицо ее скривилось от боли, и она инстинктивно прикоснулась к паху.

Глаза Казакова расширились. Он резким движением откинул одеяло и, приказав Смелову и Москвичевой держать ее, стянул с девушки штаны.

– Блин, это тарантул, – эмоционально произнес он, – несите скорее аптечку. Она у меня в палатке в рюкзаке.

Смелов перестал держать Ольгу и побежал за аптечкой.

– Какой тарантул? – дрожащим голосом проговорила Ольга.

– Паук такой красивый, – пояснил Казаков, – не бойся, он не слишком опасный.

– Почему ты думаешь, что это именно тарантул? – спросила Москвичева, – ее мог укусить кто угодно.

– Ну, наверно, потому, что он остался на месте преступления.

Казаков подцепил с изнанки штанов Ольги темный комочек и показал Лерке.

– Похоже, она его придавила, и он сдох, – высказал свою версию Казаков.

– А температура и пятна у нее тоже от паука, – брезгливо поморщилась Москвичева.

– Я, думаю, да. Его укус хоть и не смертельный, но вызывает очень неприятные симптомы. Боль и жжение в месте укуса, лихорадку. Похоже, у нее еще и аллергия присоединилась, отсюда и пятна. Ну, ничего, с этим мы справимся.

Ольга слушала его и медленно осознавала, что никакого подземелья не было. Ей все это просто почудилось на фоне высокой температуры. С одной стороны это было огромным облегчением, с другой девушке было немного жаль, что поцелуй Казакова ей просто привиделся. А как на счет камня? Камень-то существует в действительности или это тоже плод ее воображения?

Пока Ольга размышляла над этим, вернулся Смелов с аптечкой. Казаков обработал место укуса йодом и намазал какой-то мазью, а потом дал Ольге таблетки фенистила и анальгина.

– Ее нужно напоить горячим сладким чаем, – распорядился парень.

Ольга молчала. Она пребывала в шоке от стыда, что все увидели ее трусы и ногу в интимном месте, а также от осознания того, что в произошедшей с ней истории нет ничего романтичного.

– Можешь спать дальше, – обратился Роман к Ольге, – скоро все должно пройти.

Все один за другим покинули палатку, и девушка осталась одна. Вскоре вернулась Москвичева с горячим чаем. Она помогла Ольге сесть и вручила кружку.

– Как ты? – поинтересовалась она.

– Я в шоке, – призналась Ольга, – мне столько всего приснилось, что я теперь не знаю, где сон, а где явь.

– Ты после завтрака ушла в палатку и заснула, – пояснила Лера. – Сначала я подумала, что ты просто переволновалась из-за моего исчезновения, но потом поняла, что ты бредишь.

– Значит, твое исчезновение мне не приснилось? – уточнила Ольга.

– Нет, к сожалению.

– Ты на самом деле провалилась под землю? – не верила девушка.

– Ну да, – подтвердила Лера.

Ольга облегченно вздохнула.

– Мне приснилось, что со мной случилось то же самое. Только у меня не было никакой надежды, что меня найдут, – призналась она, умолчав о том, что Казаков был там вместе с ней.

– Какой ужас! – проговорила Лера. Ее глаза наполнились слезами. Было видно, что она еще не отошла от случившегося с ней утром.

– А сколько сейчас времени? – спросила Ольга.

– Пять часов, – ответила Лера.

Она укрыла Ольгу одеялом и велела поспать. Девушка послушалась. После чая глаза у нее слипались, хотя самочувствие значительно улучшилось. Боль и жжение в месте укуса утихло, на лбу появилась испарина. Засыпая во второй раз за день, девушка жалела о том, что ее с Казаковым по-прежнему ничего не связывает.

– Пышкина, какая же ты сладкая!

Ольге никто и никогда не говорил таких слов. И хотя звучали они немного пошловато, для девушки, у которой не было ни одной любовной истории, показались музыкой.

– Роман, прекрати!

Ольга хотела сказать это твердым тоном, но голос ее прозвучал невероятно томно и получилось: «Ро-о-ман, пре-е-кра-ти-и-и!

Поэтому он и не подумал прекратить, а от лица девушки перешел к поцелуям шеи.

– Ой, щекотно, – хихикнула Ольга и заерзала под ним. На парня это оказало еще большее возбуждающее действие. Он схватил девушку за ягодицы и так притиснул к себе, что Ольга почувствовала, как его твердый член уперся ей в лоно.

– Пышкина, я тебя хочу! – отчего-то хриплым голосом произнес Казаков и потерся носом о нос Ольги.

– А как же Кристина? – совершенно некстати вспомнила Ольга и тут же услышала громкий голос Свистуновой.

– Какого черта ты здесь делаешь? Рядом возникла какая-то возня. Пока Ольга соображала, откуда в яме взялась Кристина, Казаков слез с нее и возбуждение улетучилось.

Ольга открыла глаза и увидела, что она лежит в темноте одна. Девушку охватила паника.

– Рома, ты где? – испуганно всхлипнула она и пошарила руками вокруг. Рядом кто-то завозился.

– Пышкина, ты чего, опять бредишь что ли? – раздался сонный голос Лерки.

Ольга поняла, что ей приснился очередной сон, она лежит в палатке, а на дворе ночь. Чувство одиночества и сожаления вновь охватило ее, и Ольга закрыла глаза, ожидая, что сон продолжится. Но этого не случилось.

Девушка прислушалась к себе. Нога больше не болела, слабости не было, и чувствовала она себя превосходно.

Поворочавшись немного, тщетно пытаясь уснуть, Ольга, стараясь не разбудить Лерку, выползла из палатки.

Над озером висела огромная круглая луна. Все вокруг было залито ее холодным белым светом. Ольга почувствовала ужасный голод и пошла к месту их импровизированной кухни, чтобы посмотреть, не осталось ли что-нибудь от ужина. Кастрюля неожиданно громко звякнула, и девушка замерла, опасаясь, не разбудила ли она кого. Но в лагере было тихо. На дне кастрюли осталось немного какой-то бурды из смеси тушенки то ли с рисом, то ли с гречкой. Но Ольга была такая голодная, что холодная липкая масса показалась ей невероятно вкусной.

– Пышкина, это ты тут хомячишь? – неожиданно раздался мужской голос.

Ольге, застигнутой на месте преступления, даже нечем было оправдаться. Она проглотила очередной комок каши, которую только что положила в рот и оглянулась. К кострице приближался Смелов. Он был в одних трусах и майке. Увидев, что Ольга испуганно замерла с ложкой в руках, парень махнул ей рукой и произнес:

– Да ешь ты, я пошутил.

– А ты будешь? – предложила Ольга.

– Нет, мне сейчас не до еды. Такой кошмар приснился, что мама не горюй. До сих пор ноги трясутся.

– Тогда может чаю?

– Чаю было бы здорово, только вода уже, наверно, давно остыла.

Он потрогал металлический чайник, висящий над кострицей. Он был холодным.

– А давай костер разожжём, – предложила Ольга.

Витя согласился и принялся складывать колодец из хвороста. Ольга тем временем пошла за водой.

Когда она вернулась, костер уже горел, а рядом со Смеловым сидел Черников.

– Ты почему не спишь? – спросила его Ольга.

– Да снится всякая мура. Тошнит уже, – поморщился Юрка.

– Мы, похоже, все сегодня переволновались из-за Леры, – выдвинула предположение Ольга, вешая чайник на перекладину.