«Потрясающе!», – захлопала в ладоши Агата. «Да вы талант, несомненный талант!», – восторженно сказала она, и, побежала звать Аристарха Петровича.

На портрет убийцы тут же пришли посмотреть Новосильцев, Великанов и Игнатов. Все были в восхищении талантом Геннадия.

«Ну, брат, удивил! Я знал, что ты способный живописец, но настолько! У меня прямо мурашки по коже!», – произнёс Аристарх Петрович.

«Да, портрет силён! Уж теперь, этот голубчик от нас не уйдёт!», – многозначительно заявил Великанов. «Вашими бы устами, Игнат Петрович, да мёд пить!», – усмехнулся Новосильцев. Геннадий стоял пунцовый от похвалы. «Совсем мы смутили юношу», – засмеялся Новосильцев.

Вскоре, Геннадий попрощался, взяв с Аристарха Петровича обещание

поужинать в доме его родителей.

После его ухода Новосильцев, Великанов и Агата обратили внимание, что Сергей Васильевич продолжал молча стоять возле портрета, пристально вглядываясь в лицо злодея. Он словно застыл перед изображением, пытаясь, что-то вспомнить. «Что с вами Сергей Васильевич? Вы узнали убийцу?», – насторожился Аристарх Петрович.

«Незадолго перед смертью, мои родители были в Париже. Они очень любили путешествовать. Там отец встретил своего старого товарища. Они вместе воевали с турками. Они зашли в фотографический салон, и, сделали снимок. Отец показывал мне его. К сожалению, снимок не сохранился. Так, вот, господа. Мне показалось, что человек, изображённый на портрете, чем-то похож на боевого товарища моего отца! Хотя, я не уверен», – заявил он.

«Прошло много лет! Вы могли ошибиться! Тем не менее, к вашим словам следует прислушаться», – сказал Новосильцев.

«Да кстати, насчёт улик. Новейшие исследования учёных показали, что

82

узор на подушечках пальцев руки у каждого человека уникален. Я обратился к одному знакомому профессору судебно-медицинской экспертизы. Так вот, на скальпеле, которым была убита девушка, на бутылке водки и фляге коньяка обнаружены отпечатки пальцев Сосновского», – заявил Аристарх Петрович.

«Значит, всё же он убийца?», – дружно воскликнули Великанов и Игнатов.

Агата молча покачала головой.

«Кто же тогда в нас стрелял? Вот вопрос! Эх, если бы я его поймал!», – вздохнул Игнатов.

«Не торопитесь, друзья мои, не торопитесь!», – строго сказал Аристарх Петрович. «Всё дело в том, что часть отпечатков Сосновского на бутылке и скальпеле нечёткие, смазанные! А вот на фляге коньяка напротив, чёткие. Кстати, на бутылке они расположены посередине и у дна. А это значит…», – заявил он, высоко подняв указательный палец.

«Что, возможно, убийца влил Сосновскому водку, когда тот был без сознания, а затем вложил бутылку и скальпель ему в руку», – воскликнул Великанов. «Вот именно, Игнат Петрович, вот именно! Бутылку он выбрасил недалеко, в надежде, что мы её найдём», – просиял Новосильцев.

«А, кроме того, на предметах, так же, как и на куске штукатурки от моста обнаружены частички от телячьей кожи, выкрашенной в чёрный цвет! Угадайте откуда?», – хитро прищурился Новосильцев. «От кожаных перчаток, разумеется!», – усмехнулся Игнатов. «Браво, Сергей Васильевич!», – похвалил Аристарх Петрович.

«Кстати у Константинова и Сосновского перчатки были коричневые. У первого тёмно-коричневого, а у второго светло-коричневого цвета. А кроме того, у Константинова на перчатках, и шубе, а у Сосновского на пальто обнаружены те же частички телячьей кожи чёрного цвета.

«Да, очень трудно искать чёрную кошку в тёмной комнате, особенно, когда её нет!», – изрёк восточную мудрость Сергей Васильевич.

«Этого Сосновского, убийца нарочно уликами опутал, да только сам себя перехитрил», – задумчиво произнёс он. «Экий ты, Сергей Васильевич умник! Здраво рассуждаешь!», – похвалил Игнат Петрович.

«Вот что, господа, завтра идём на рынок!», – вдруг заявил Аристарх Петрович. «Игнат Петрович, Сергей Васильевич вы должны быть одеты в штатском!», – распорядился он. Великанов и Игнатов удивлённо переглянулись. Но спорить не стали.

«Я иду с вами!», – заявила Агата. «Нет, сударыня! Мне достаточно того, что на вас недавно покушались!», – не терпящим возражения тоном произнёс Новосильцев. «И всё-таки, я настаиваю!», – сказала девушка, и, посмотрела Аристарху Петровичу прямо в глаза. «Ну, что вы со мной делаете, сударыня! Никак не могу вам противостоять! Воля ваша, пойдёте завтра с нами!», – развёл руками Новосильцев. «Завтра не спускайте с неё глаз, Сергей Васильевич!», – шепнул он Игнатову.

На следующий день все отправились на рынок. Агата чувствовала себя

83

под надёжной защитой. По бокам от неё шли Аристарх Петровичи и Игнат Петрович, сзади страховал Сергей Васильевич.

Рынок в Н-ске был большой и шумный. Энергичные, румяные торговки обсуждали местные новости, время, от времени шумно крича, расхваливая товар. Чем тут только не торговали: свежей и солёной рыбой, грибами, дичью, кедровыми орехами, пирогами. Только глаза разбегались! Агата со спутниками медленно прохаживались вдоль рядов. Видно было, что Великанову и Игнатову было непривычно в штатской одежде. Было такое ощущение, как будто они надели шубу с чужого плеча.

Вдруг, внимание Агаты привлекла стайка мальчишек, вьющаяся около торговки с пирожками. Торговка, размахивая руками, ругалась, пытаясь отогнать их от прилавка. В ответ, мальчишки тоже что-то громко кричали. Вдруг, один из них, схватил пирожок и бросился бежать. Торговка, завопив, бросилась за ним. В это время, остальные мальчишки, похватав оставшиеся без присмотра пирожки, бросились врассыпную. Один из них, пробегая, подставил ногу торговке, и, она со всего маху упала в снег, громко завыв, и, проклиная, всех и вся. К ней на помощь поспешили люди.

«Вот шельмецы! Да разве их теперь поймаешь!», – воскликнул Игнат Петрович. «Уж я три шкуры спущу с Телегина! Он у нас за порядок на рынке отвечает!», – строго прибавил он.

В это время, Агата, извернувшись, как кошка, отскочила назад. Когда все в изумлении обернулись, она крепко держала за руку мальчишку лет двенадцати. В руке у мальчишки был зажат кошелёк Игнатова.

Новосильцев, Великанов и Игнатов могли поклясться, что в этот момент глаза Агаты горели зелёным пламенем.

«Пусти, ведьма!», – завыл мальчишка, размазывая пятернёй злые слёзы.

Он был светленький, щуплый, невысокий, с родинкой на правой щеке.

«Вот это улов!», – только и мог сказать Аристарх Петрович. Великанов и Игнатов стояли молча, открыв рты.

«Это он! Да, Сергей Васильевич, ещё немного, и, вы остались бы без бумажника»,– пояснила девушка.

«Это я уже понял!», – буркнул Игнатов краснея.

«Да пустите, ироды! Сироту обижаете!», – продолжал кричать мальчишка, вырываясь. Но теперь его уже крепко держали Великанов и Игнатов. Игнатов, усмехнувшись, забрал свой бумажник. На них стали обращать внимание проходящие люди. Торговка, которую обокрали мальчишки, в это время благополучно встала, и, собирала остатки товара, подсчитывая убытки, так что всё внимание зевак переключилось на них.

Один представительный, седоволосый мужчина в пенсне поинтересовался, почему они обижают мальчика. Услышав, что они из полиции, и, что сирота хотел их обокрасть, мужчина покачал головой, и, ушёл восвояси.

Некоторые собравшиеся вокруг сердобольные женщины просили простить и отпустить сироту. «Не беспокойтесь, сударыни! Разберёмся, не обидим!», – громко вещал Игнат Петрович, успокаивая, дам.

84

Мальчишка, услышав про полицию, сник. «Дяденька, я больше не буду, вот тебе крест!», – заявил он перекрестившись.

«Тебя как зовут то?», – поинтересовался Аристарх Петрович.

«Васька! Васька Лобов!»,– сказал мальчишка, шмыгнув носом.

«Вот что, Васька Лобов! Ты даже не представляешь, как тебе повезло!», – строго сказал Аристарх Петрович.

«Отпустите, что ли?», – с надеждой спросил мальчишка.

«Да нет, братец! Сейчас мы поедем в полицейский участок. Там мы тебя накормим, и, поговорим», – заявил Новосильцев.

«Дяденька, грех смеяться и обижать сироту! Отпустите вы меня, Христа ради! Да и не о чем мне с вами разговаривать. То, что бумажник хотел у вашего человека украсть, каюсь! Прощения просим!», – взмолился Васька.