«Объясните мне кто такой, маньяк и чем он отличается от убийцы?», – попросила девушка.
«Видите ли, милая барышня, маньяк это нелюдь, человеком его назвать нельзя, одержимый убийствами. Он убивает, потому что сам процесс ему доставляет удовольствие. У него нет мотива. Он сам не знает, когда на него «найдёт». Поэтому его так трудно вычислить. Один маньяк, к примеру, убивал молодых блондинок, носящих чёрную шляпку с вуалью, другой пожилых брюнеток, носящих горжетку из лисы. Но способ убийства всегда остаётся одним и тем же».
«Например, душит верёвкой», – тихо сказала Агата.
«Совершенно, верно», – слегка побледнев, подтвердил Новосильцев.
«И уж поверьте мне, если маньяк взялся за скальпель, то убивать он будет именно им. Кроме того, Варя молодая девушка, и, убийство доктора Константинова здесь никак не вяжется. А вот если мы имеем дело, со злодеем, одержимым местью, то всё встаёт на свои места. Я думаю, что он хочет, чтобы мы поверили, что Сосновский маньяк. Но вот кому перешёл дорогу Сосновский, и, каким образом с этим связан Павел Иванович, пока нет ответа. Но, я думаю, теперь убийца на время затаится ».
Аристарх Петрович потёр пальцами виски и задумчиво сказал: «Кто бы слышал наш разговор, милая барышня. Простой обыватель и не подозревает, какое зло твориться вокруг». «Что, верно, то верно», – подтвердила Агата.
«У меня к вам просьба, Аристарх Петрович», продолжила она.
«И, какая же?», – поинтересовался Новосильцев.
«Мне вновь необходимо осмотреть место, где нашли Варю и Сосновского. А так же кабинет Павла Ивановича. Мне кажется, я упустила что-то важное». «Разумеется», – кивнул Новосильцев. «Но прежде, необходимо заехать в полицейское управление. Узнать, нет ли новостей».
55
До полиции доехали быстро. Как только они вошли внутрь, их встретил Великанов, с довольной ухмылкой на лице.
«Что это вы Игнат Петрович, такой радостный? Поводов для радости, вроде нет! Второе убийство!», – нахмурился Новосильцев.
Великанов весьма выразительно посмотрел на Агату.
«Не беспокойтесь, Игнат Петрович, эта девушка теперь будет работать с нами, правда, на добровольных началах», – успокоил его Новосильцев.
На физиономии Великанова промелькнула тень изумления, но спорить он не стал.
«Гришка Климов нашёлся», – пояснил Великанов.
«Отлично», – обрадовано воскликнул Новосильцев. Агата облегчённо вздохнула.
«Ну, рассказывайте! И где же вы его нашли?», – поинтересовался Аристарх Петрович.
«Да, в трактире «Сомовъ»», – пояснил Игнат Петрович, разглаживая усы.
«Знаю это злачное место. Обычно, там полицию не жалуют», – усмехнулся Аристарх Петрович.
«Заявляется к нам, понимаешь, хозяйка трактира и говорит, мол, парень у них там буянит. Какой день пьёт. Сначала номер снял, там пил. А теперь все деньги пропил. Платить не хочет. Ну, половые стали его выгонять, а он в драку. Крепко их поколотил, но и ему досталось. Так он ещё и стёкла, шельмец, побил, а после того как его из трактира выгнали, снова в «Сомовъ» стал ломиться. Оно и понятное дело, на улице-то мороз. Вот она и попросила, забрать его в кутузку от греха подальше», – продолжил Великанов.
«Послал я Ничипоренко с ребятами, чтобы утихомирили буяна. Скрутили они дебошира, привезли. Смотрю, парень молодой, сам рыжий, рожа, пардон, лицо побитое, пьян как сапожник. Я у него спрашиваю, звать тебя как, голубь ты мой? А он и отвечает. Я, мол, Гришка Климов. И под описание попадает. Что ж, ты, спрашиваю, так напился? От большой любви, говорит. Ну, я его в камеру приказал отправить. Пусть проспится. А сам, вас дожидался».
«Идёмте, мне не терпится его допросить. Агата пойдёт с нами», – коротко распорядился Аристарх Петрович.
Когда они зашли в камеру, Гришка сидел на койке, завернувшись в одеяло, и тёр глаза. Его окровавленная рубашка валялась на полу.
Увидев среди вошедших Агату, он удивлённо спросил: «А ты, малая, что тут делаешь?». Агата проигнорировала его вопрос, и лишь укоризненно покачала головой.
«Здесь вопросы задаю я!», – прервал его Аристарх Петрович.
«Да отпустите вы уже меня, господин полицейский!», – взмолился Гришка.
«Ну, напился, ну окна поколотил. Дурак. Больше такого не повториться.
Да, и за окна я заплачу. Вот, тебе крест», – сказал Гришка и перекрестился.
56
«Гриша, Варю убили! Неделю назад. Похоронили уже», – вдруг сказала Агата.
«Это что, глупая шутка?», – заморгав, пробормотал Гришка.
«К сожалению, нет! Варвара Архипова жестоко убита» – подтвердил
Новосильцев.
«Так она с Сосновским уехала!», – растерянно сказал Гришка.
«Значит, этот докторишка убил её! Он давно мне не нравился», – схватившись за голову, пробормотал он. И, вдруг, вскочив, закричал во всю мощь глотки: «Да, я его на кусочки порву!». Затем, Климов, обмяк, плюхнулся на койку. Зарыдал, бормоча сквозь всхлипы: «Это я виноват! И зачем, я её бросил!».
«Не орите, словно медведь-шатун», – осадил его Новосильцев.
«Ведь у вас тоже был мотив убить девушку», – заметил он.
«Да, что вы такое говорите? », – вскрикнул Гришка, и, уставился на Аристарха Петровича безумными глазами.
«От любви, до ненависти один шаг. Девушка предпочла Сосновского. И, чтобы она не досталась никому, Вы её убили, подставив при этом соперника».
«Да, я с горя в трактире пил, не просыхая! Спросите у хозяйки, она подтвердит», – простонал Гришка.
«Вы сняли номер в трактире. Это подтвердила хозяйка. А вот были ли вы всё время в номере, этого подтвердить никто не может. Вы могли уйти из номера, через чёрный ход, убить девушку, и, преспокойно вернуться. Тем более, что трактир находится совсем рядом со зданием театра. У вас было время снять номер в трактире, и, догнать экипаж Сосновского».
«Да ведь экипаж мой украли, вместе с конём! Да поймите, вы, я любил Варю. Да, я ревновал её, не скрою, но причинить вреда, я бы ей не смог. Вот морду доктору набить, так это с превеликим удовольствием! Благородный он такой, весь из себя. Задурил девчонке голову. И я тоже хорош! Бросил Варю! Если бы не поддался гневу, она бы была жива!», – со злостью сказал Гришка и вновь зарыдал.
«Что вы имеете в виду?», – тут же задал вопрос Новосильцев.
Великанов, многозначительно посмотрел на Аристарха Петровича.
«А, то, что надо было наступить на свою гордость, и, довезти Варю до дому! А я, дурак, характер решил показать!», – прокричал Гришка, вытирая слёзы.
«Ну, это только ваши слова!», – задумчиво протянул Аристарх Петрович.
«Ну, поверьте, мне!», – взмолился Гришка. И, переведя глаза на Агату,
спросил: «А ты мне веришь?». «Да», – кивнула та.
«Будем разбираться», – коротко сказал Аристарх Петрович.
«Найдите, убийцу Вари! Злодей не должен остаться безнаказанным!», – тихо сказал Гришка.
«Будем делать всё возможное, а вы, молодой человек останетесь пока здесь»,
57
– строго сказал Аристарх Петрович.
«Мне всё равно, лишь бы убийцу нашли!»,– пробормотал Климов.
Аристарх Петрович, вдруг, замер, и, посмотрел на рубашку Гришки, валявшуюся в углу камеры.
«А, что, это, вы сударь, рубашку свою сняли, ведь в камере довольно
свежо?», – поинтересовался он. Гришка, вдруг, покраснел, и, пробормотал что-то, вроде: «Да не холодно мне!».
«Он крови не любит. Брезгует», – пояснила Агата Новосильцеву.
Тот понимающе кивнул. Подошёл к рубашке, аккуратно взял её, и, постучав в дверь камеры, передал показавшемуся в дверях Ничипоренко, что-то предварительно ему шепнув. Затем, обернувшись к Гришке, сказал:
«Попросите, сударь, чтобы родные принесли вам тёплые вещи. И, ещё, Вам придётся оплатить убытки, которые были нанесены трактиру «Сомовъ»». Гришка понуро опустил голову. Затем, все трое покинули камеру.
«Ну, и, что Вы обо всём этом, дамы и господа думаете?», – поинтересовался Новосильцев у Великанова и Агаты, когда они пришли в его кабинет.
