– Не верю. Все вы одинаковые. Всем вам нужно только это.

– Да, видимо в школе вам здорово вбили в головы, что мы – враги. Что ж, разубеждать не стану. Время нас рассудит, – с горечью разочарования вымолвил Грайбер. – Ложись спать. Я тебя не трону.

– А, если опять вздумаешь… внушить мне… желание и покорность?

– Обещаю, что никогда впредь не стану принуждать тебя к близости. Спи спокойно. Часов через пять сменишь меня. В этих краях нужно быть настороже.

2.

С рассветом Хардер и Эйвен покинули тайное убежище и направились к тому самому величественному зданию на площади, которое так поразило юношу, никогда прежде не видевшего ничего подобного.

Хардер перед выходом ничего не сказал своему юному другу о цели предстоящей вылазки. Он просто разбудил его и велел собираться. Хотя Эйвен удивился этому, но ни о чём не стал расспрашивать, решив довериться ему. Он хорошо запомнил слова Хардера о том, что желаемого можно достичь терпением.

Вскоре оба подошли к площади, обогнули угол здания, поднялись по его широченной лестнице, миновали циклопических размеров колоннаду и остановились напротив огромного арочного входа. Впрочем, Эйвен скорее догадался, что перед ними именно вход в здание, поскольку под аркой не было ни дверей, ни зияющего пустотой прохода во внутреннее пространство строения, а такая же замшелая стена, выложенная из идеально отёсанных и пригнанных каменных блоков. Однако он уже видел, как человек может проходить сквозь такие стены, и понимающе улыбнулся, когда Хардер испытующе посмотрел на него.

– Тоже иллюзия? – спросил Эйвен на всякий случай.

– Нет, – коротко ответил Хардер.

– Тогда зачем мы пришли сюда? Разве не затем, чтобы войти внутрь?.. Что там?

– Увидишь. Я покажу то, что поможет тебе многое понять об этом мире и, быть может, выбрать свой истинный Путь.

– Истинный Путь? Что это значит?

– Немногие из твоих товарищей станут теми, кем должны были стать. Выбрать правильно свой жизненный путь очень трудно. Помни: Иллюзия – не только то, что вне тебя, она и в тебе самом. Всё – иллюзия… кроме твоей истинной сущности, твоего духа. Твой внутренний голос должен подсказать тебе правильный выбор. Не поддавайся соблазнам, какими бы привлекательными ни казались тебе игры Майи.

– Я не совсем понимаю…

– Ты юн и неопытен, но настала пора взрослеть. Придётся самому искать ответы на многие вопросы, брат. Я лишь попытаюсь приоткрыть тебе завесу неведения… – Хардер хотел, было ещё что-то сказать, но неожиданно замолчал. Он снова испытующе взглянул на Эйвена, словно спохватившись, что едва не выдал нечто запретное и потаённое.

Возникшая пауза затягивалась.

– Так как же мы войдём? – растерянно и недоумённо спросил юноша, так и не поняв смысла слов, сказанных другом.

Хардер вплотную подошёл к стене и жестом подозвал юношу. Когда тот приблизился, он постучал кулаком по каменному блоку. Глухие звуки ударов не оставляли сомнений, что стена – настоящая.

– Видишь, это не иллюзия, – сказал Хардер. – Потрогай…

Юноша притронулся ладонью к стене, ощутил её прохладную, слегка шершавую твёрдую поверхность и ответил:

– Да, обычный камень.

– Верно. А теперь смотри внимательно, – с этими словами Хардер прикоснулся к стене ладонью в том же самом месте и вытянул руку вперёд. Без видимых усилий рука, только что безуспешно пытавшаяся пробить твердь гранитной кладки, погрузилась в толщу стены, словно та была тем же иллюзорным видением, что скрывала вход в жилище «хранителя».

От изумления глаза Эйвена округлились, а губы, опережая мысль, беззвучно зашевелились, пытаясь высказать то, что его разум ещё не мог осознать. Хардер тем временем шагнул вперёд и почти целиком оказался «замурован» в стене. Только его спина и часть одной ноги ещё оставались по эту сторону реальности, а сам он исчез за гранью постижимого. Опомнившись, юноша в последний момент попытался ухватить за ткань плаща, но пальцы лишь царапнули холодный твёрдый камень, поглотивший его друга. Это было невероятно, за пределами понимания.

– Хардер! – закричал он почти в отчаянии, словно тот мог услышать его через стену. – Ты где?! Как ты?..

Эйвен осёкся и замолчал, не закончив вопроса. Его вдруг осенило, что названный брат – маг, обладающий невиданным могуществом. Прежде он немало слышал о магии вообще и о волшебниках, способных творить настоящие чудеса, но никогда не сталкивался наяву с проявлениями подобных сверхъестественных сил. Впрочем, внутренний голос сразу же напомнил ему о собственной неординарности. Этот факт несколько успокоил возмущённое сознание, но порождал новые вопросы, нагромождавшиеся один на другой, ответы на которые скрывались где-то рядом. Он должен был найти их, во что бы то ни стало!

Хардер появился также неожиданно, как и исчез, пройдя сквозь стену в нескольких шагах правее от того места, где стоял Эйвен.

– Ты?! – воскликнул он изумлённо.

– Я. Кто же ещё, ведь нас здесь двое? – ответил Хардер и снисходительно улыбнулся. – Понимаю: ты удивлён.

– Ещё бы!.. Такое увидеть… Никогда бы не поверил, что возможно проходить сквозь стены!

– Не лукавь. Ты не мог не слышать о подобных… «чудесах».

– Ну, да… – немного стушевался Эйвен. – Учителя нам рассказывали… Значит, ты – "Волшебник"?

– "Волшебник"? – переспросил Хардер с нотками иронии в голосе. – Нет, брат, я – не "Волшебник". Вернее, не тот, кого вы называете «Волшебниками».

– Кто же ты? Разве это не магия?

– В каком-то смысле…

– Я не понимаю. Объясни, что всё это значит?.. Кто ты, кто я?.. Кто эти легендарные "Волшебники"?.. Ведь ты знаешь, я уверен.

– Здесь, – Хардер указал рукой на стену, имея в виду то, что за ней скрывается, – ты найдёшь ответы на многие свои вопросы. Но не обольщайся познать все тайны мира в одночасье. Ты сможешь только чуточку

– Почему? – настойчиво выпытывал Эйвен.

– Не время, – сурово ответил Хардер. Он заметил разочарование на лице юноши и уже мягче добавил: – Неужели ты столь самонадеян, что рассчитываешь сразу же узнать самое сокровенное знание, доступное очень немногим?.. Даже мне известна лишь малая его крупица. Но и этого я не могу передать тебе сейчас.

– Я думал, что между нами больше нет тайн, – с нотками обиды сказал Эйвен. – Зачем ты дразнишь меня?

– Наберись терпения. Тайн в мире слишком много, чтобы вместиться в твоей голове. Именно это я пытаюсь тебе объяснить, а ты ведёшь себя как ребёнок.

– Понимаю… Извини, я был несдержан.

– Извинения принимаю, но впредь контролируй свои эмоции. Ведь это самое простое, на что ты способен… – Хардер взглянул на юношу таким пронзительным взглядом, словно видел всю его внутреннюю сущность. Помедлив, словно колеблясь в сомнениях, он сказал: – Ты сможешь сделать то же самое, если полностью доверишься мне.

– Ты должен верить! Ты видел это собственными глазами. Твой дух способен управлять не только твоим собственным телом, но и творить чудеса, – продолжил Хардер тем же завораживающим необычными обертонами голосом, легко проникающим в сознание юноши. – Всё вокруг тебя – иллюзия, материя, Майя – всего лишь одна из форм проявленной первичной энергии Творца, оплодотворённая его мыслью. Твой дух, твоя сущность – крошечная частичка Его Самого. Тот, кто способен осознать это, способен управлять материей подобно своему создателю. Понимаешь?

– Не совсем… Я – не бог.

– Глупец! Разве твои Учителя не рассказывали тебе, что есть Человек, и как он появился на Земле?

– Человек – потомок Создателей.

– Верно. Развитие Вселенной циклично, и все живые сущности развиваются циклично. Человек – всего лишь одно из звеньев в цепи, сначала нисходящей из тонкоматериальных уровней Вселенной в материальные миры, затем восходящей в обратном порядке. От богов к человеку и от человека к богам…

– Так написано в Книге.

– Тебе известна Книга Мира? – удивился Хардер. – Ты прочёл и понял всё, что в ней написано?